Недавно в Страсбурге находились представители белорусской оппозиции – Анатолий Лебедько ( руководитель Национального Комитета демократических сил и лидер Объединенной Гражданской Партии Беларуси) и Винцук Вячорка (заместитель руководителя избирательного штаба кандидата оппозиции Александра Милинкевича и председатель Партии БНФ ). Лебедько и Вячорка провели ряд важных встреч с руководителями депутатских групп, руководством Европарламента и Парламентской Ассамблеи Совета Европы.
Русская служба «Голоса Америки» попросила прокомментировать итоги визита в Страсбург Анатолия Лебедько, который в момент интервью находился в закрытой зоне аэропорта «Минск-2», где его при возвращении на территорию Беларуси в очередной раз задержали и подвергли тщательному обыску сотрудники спецслужб лукашенковского режима.
Алекс Кэмпбелл: Расскажите, пожалуйста, об итогах вашей поездки в Страсбург.
Анатолий Лебедько: Поездка была рабочей, совсем быстрой, скоротечной. Главные встречи были с комиссаром по международным делам Европейского Союза Ферреро-Вальднер и рядом руководителей Европейского парламента. Также было участие в социальном брифинге и в заседании подкомиссии по Беларуси в Европарламенте. Параллельно прошел ряд встреч в Парламентской Ассамблее Совета Европы. Наша задача – предоставить информацию о Конгрессе оппозиции, который прошел, о тех процессах, которые происходят в Беларуси в контексте предстоящей президентской компании. И, конечно же, мы пытались откорректировать европейскую политику в отношении нашей страны.
А.К.: Как встречали вас европейские парламентарии? Изменилось ли отношение с их стороны к происходящему в Беларуси?
А.Л.: Мы констатируем, что политический интерес к Беларуси возрос, особенно после Конгресса оппозиции, когда произошла реальная консолидация оппонентов режима, когда был избран единый оппозиционный кандидат в президенты. Вместе с тем надо признать, что в Брюсселе необычайно сильна бюрократия, и те инструменты и механизмы, которые обычно используются Брюсселем, – они непригодны в отношении Беларуси. И поэтому приходится констатировать, что там нет достаточной политической воли, чтобы поменять эти инструменты и механизмы. И самое главное – нет четкой и ясной стратегии Брюсселя по отношению к Беларуси.
А.К.: Средства массовой информации сообщают, что вы выдвинули инициативу – передать на рассмотрение Венецианской комиссии Совета Европы вопрос о легитимности выдвижения кандидатуры Лукашенко на третий срок.
А.Л.: Действительно, такая инициатива исходит от Национального Комитета. Мы полагаем, что нужна независимая правовая экспертиза по вопросу, может ли Лукашенко принимать участие в президентской кампании. Такую экспертизу может провести Венецианская комиссия СЕ. Это совершенно беспристрастный орган. Другое дело, что мы непосредственно не можем обратиться в эту структуру. Поэтому мы проводили переговоры в Страсбурге в Парламентской Ассамблее Совета Европы, чтобы президент этой организации воспользовался своим правом и обратился в Венецианскую Комиссии с просьбой о проведении такого правового исследования.
А.К.: Согласился он с вами?
А.Л.: Мы пока только передали нашу просьбу. В то время, когда мы были в Страсбурге, президент Парламентской Ассамблеи находился в Албании. Мы разговаривали с сотрудниками его офиса. Посмотрим, – кажется, там понимают необходимость правовой экспертизы этого вопроса и вынесения вердикта. В Беларуси никто такого решения принять не может.
А.К.: Расскажите, пожалуйста, о работе Национального Совета в поддержку единого кандидата оппозиции на президентских выборах Милинкевича.
А.Л.: Создано несколько структур. Штаб единого кандидата, который возглавляет Сергей Калякин. А я возглавляю сейчас Национальный Комитет – прообраз будущего правительства Республики Беларусь. Это, можно сказать, интеллектуальная площадка для подготовки нашего видения будущей Беларуси. Очень важно предъявить не только альтернативу персонально Лукашенко. Сегодня многих людей интересует: а что произойдет в стране после его ухода? Что будет в экономике? В образовании? С пенсионной реформой? И вот на эти и другие вопросы мы должны дать ответ.
А.К.: Как вы оцениваете нынешнюю подготовку демократической оппозиции к предстоящим выборам по сравнению с 2001 годом – с предыдущей президентской кампанией?
А.Л.: Проведена аналитическая работа над прежними ошибками. Сегодня мы имеем единого кандидата гораздо раньше, чем в 2001 году. И этот кандидат вышел не из кулуаров. Очень многие активисты – тысячи людей – были приобщены к процессу его выдвижения. Вместе с тем мы отмечаем, что по сравнению с 2001 годом лукашенковский режим стал еще более жестким, и мы ожидаем, что репрессии по мере приближения даты выборов будут усиливаться.
А.К.: Понимают ли это в Европе?
А.Л.: Европа достаточно разная, она многослойная. Конечно, лучше всего, нас понимают те, кто рядом с нами, – Литва, Польша, Латвия, наши ближайшие соседи. А также те люди, которые в силу ряда обстоятельств достаточно давно занимаются Беларусью, хотя бы мониторингом ситуации здесь.
А.К.: Предполагаются ли контакты Национального Комитета и избирательного штаба Милинкевича с российскими структурами?
А.Л.: Российский фактор очень важен. Я бы не стал его преувеличивать, но нельзя его недооценивать. Безусловно, Россия присутствует в Беларуси и экономически, и политически, и информационно, и мы это признаем. Мы работаем над возможностью поездки единого кандидата в Москву. Мы понимаем, что это – наиболее сложный внешнеполитический вектор. Но в любом случае с ним надо работать. Мы не можем рассчитывать, что, проснувшись завтра, обнаружим, что с одной стороны, Беларусь соседствует, например, со Швецией, а с другой стороны – с Норвегией. И сегодня и завтра нашим соседом будет Российская Федерация, поэтому российский фактор надо постоянно принимать во внимание и работать с ним.
А.К.: Г-н Лебедько, если бы вам предложили сформулировать своего рода иерархию основных факторов, которые могут привести к победе демократии в Беларуси, какой бы из них вы поставили на первое место?
А.Л.: Безусловно, фактор информации. Наша главная задача – разорвать информационную блокаду, в которой находится большинство населения Беларуси. Только в текущем году Лукашенко потратил более сорока миллионов долларов на финансирование информационно-пропагандистского освещения своей деятельности. Это огромные средства. И понятно, что очень многие люди живут в информационном пространстве лукашенковского телевидения, лукашенковского радио и лукашенковских газет, и черпают все свои сведения только из этих источников. Поэтому часть людей просто адекватно не воспринимает ситуацию в Беларуси.
На второе место я бы поставил защиту людей от репрессий. Это фактор не столько экономический, сколько политический. Сейчас санкции в отношении активистов оппозиционных политических партий и движений стали просто беспрецедентными. Людей штрафуют на тысячи долларов, и если мы не поможем им, то все так и будут наблюдать со стороны.
Вот это – два главных приоритета, и о них мы, кстати, говорили в Страсбурге. В действительности мы там отстаивали интересы не оппозиции, не каких-то политических партий, а миллионов граждан Республики Беларусь, которые сегодня лишены своего конституционного права на свободное получение альтернативной, достоверной информации.
А.К.: Хочу вас спросить о том, что происходит с вами в настоящий момент. Если я правильно понял, вас, как всегда, задержали в аэропорту при пересечении границы, то есть вам, по сути дела, отказывают в конституционном праве свободного возвращения на родину. Что происходит сейчас?
А.Л.: Действительно, я уже минут сорок нахожусь в аэропорту. Все другие пассажиры моего авиарейса, наверно, уже подъезжают к Минску, а я все еще здесь в окружении сотрудников таможни, пограничников и КГБ. Предмет их особого интереса – две программы. Одна программа – наш визит в Страсбург, где написаны время и имена политиков и парламентариев, с которыми мы встречались, а также проект программы поездки в ноябре в Словакию. Ну, и информация, касающаяся Конгресса оппозиции: вопросы, которые там рассматривались, биографические данные мои, Милинкевича, Калякина… Между прочим, все эти сведения можно найти в интернете.
А.К.: То есть это абсолютно открытая информация, доступная любому человеку. Ее-то, наверно, белорусские дипломаты в Страсбурге старательно собирали для отправки в белорусские силовые структуры и КГБ…
А.Л.: Абсолютно верно. В Страсбурге присутствовали сотрудники белорусского посольства. И они имели возможность получать эти бумаги, наряду с другими материалами, распространявшимися во время мероприятий, в которых мы принимали участие. Но это просто маразм, политическая шизофрения, которая, к сожалению, становится в Беларуси нормой жизни.
А.К.: В последнее время в прессе появляются сообщения, что белорусские дипломаты ведут себя все более и более агрессивно на таких мероприятиях. Вам приходилось сталкиваться с подобным поведением белорусских дипломатов?
А.Л.: Люди в белорусском внешнеполитическом ведомстве разные. Я могу привести десятки примеров того, как дипломаты переживают, что они профессионально деградируют. Работать с такими «ценными указаниями», которые поступают им из Минска, крайне тяжело. А, кроме того, возникают очень сложные ситуации. Так, например, дипломат присутствует на мероприятии, где говорят о похищенных и убитых Викторе Гончаре, Юрии Захаренко, а ему надо выступать и опровергать – что просто аморально, и он это сознает. В тюрьме сегодня находятся политзаключенные Северинец, Станкевич, Климов. У дипломатов крайне сложная ситуация – далеко не каждый человек может работать в таких условиях. Хотя есть, конечно, экземпляры, готовые отрабатывать полученную возможность пребывания за границей: ведь все-таки в Страсбурге им лучше, чем в Гомеле или Могилеве.
