Во вторник 18 октября в Москве на 82 году жизни скончался известный общественный деятель, академик Александр Николаевич Яковлев. Своими воспоминаниями об Александре Яковлеве поделился Сергей Цыпляев – ныне президент фонда «Республика», а в прошлом полномочный представитель президента Российской Федерации в Санкт-Петербурге и депутат первого «перестроечного» Верховного Совета СССР.
Алекс Кэмпбелл: Ушел из жизни Александр Яковлев, которого считали главным идеологом перестройки. Какова будет реакция на это в России?
Сергей Цыпляев: В России реакция на смерть Яковлева будет, конечно, разной. Потому что страна по-прежнему разделена на два крупных лагеря, по-разному оценивающих всю нашу перестройку. Часть людей недовольна тем, что Горбачев и ныне покойный Яковлев сделали первый шаг, определивший дальнейшее развитие страны. И, конечно, определенное недовольство всегда было со стороны реформаторов, вызванное тем, что Горбачев и Яковлев не смогли сделать второй и третий шаги, которые уже достались на долю Ельцина.
Но наиболее думающая часть общества всегда будет помнить Яковлева, вспоминая его тепло как человека, который очень часто, как говорится, первым поднимался из окопа и вылезал на бруствер, когда начинались идеологические схватки, когда надо было встать и о чем-то сказать честно, прямо и открыто. И эту работу всегда брал на себя Яковлев.
А.К.: Г-н Цыпляев, когда вы были депутатом Верховного Совета, а затем – полномочным представителем президента Ельцина в Санкт-Петербурге, вам довелось лично встречаться с Александром Николаевичем Яковлевым. Расскажите, пожалуйста, о нем как о человеке и политике.
С.Ц.: Мое самое первое впечатление об Александре Николаевиче, которое мне запомнилось, связано со Съездом народных депутатов СССР, когда там шло обсуждение резолюции о пакте Молотова-Риббентропа. Шли страшные баталии. Одни говорили: да, мы должны честно сказать все как есть. Но большая часть депутатов выступала категорически против, объясняя это тем, что никто не видел пакта, что якобы не существует этого документа. И было ясно, что они старались защитить авторитет Сталина. И вот в этот очень острый момент на сцену вышел Александр Николаевич Яковлев, который был руководителем комиссии, занимавшейся историей данного вопроса, и прямо сказал: «Пакт есть. Текст у нас есть. Это все – правда».
В зале наступила тишина. Люди глубоко задумались. Потом состоялось голосование, и резолюция о предании пакта гласности была принята. И то, что Яковлев, а не Горбачев вышел сказать правду о пакте, мне запомнилось.
Потом мне всего несколько раз приходилось видеть Яковлева в небольшом кругу, и он всегда производил на меня впечатление очень мудрого и спокойного человека. Ведь он воевал, прошел войну, знал цену жизни и знал цену слова. И поэтому говорил всегда спокойно, четко, по-деловому – безо всякой рисовки и политической позы, которая часто отличает некоторых наших так называемых «ярких» политиков.
