Во вторник 29 марта столичная газета «Вашингтон пост» опубликовала ежемесячную колонку о ситуации в России, которую ведет российский политолог Маша Липман – редактор журнала Pro et Contra, издаваемого Московским центром Карнеги.
Русская служба «Голоса Америки» попросила Машу Липман рассказать об основных тезисах ее статьи под заголовком «Игры с фюрером в российской политике».
Алекс Кэмпбелл: Маша, скажите, пожалуйста, откуда и почему в последнее время в российском политическом дискурсе появилась тема так называемой «реальной угрозы фашистского путча»?
Маша Липман: Обсуждается такая угроза в самых разных контекстах. Об этом говорят социологи. Собственно, не об угрозе путча, а о том, что в России нарастает национализм, что это опасная тенденция. Но и не только социологи. В частности, сравнительно недавно спикер верхней палаты парламента Сергей Миронов говорил о том, что в процессе будущей президентской кампании 2008 года может возникнуть опасность появления нового фюрера с фашиствующей националистической идеологией. Это я точно цитирую то, что сказал Сергей Миронов в беседе с «Известиями». Более того, он даже говорил, что возможна реальная угроза фашистского путча в России. Из слов Сергея Миронова создается такое представление (собственно, он и сам об этом говорит), что если такая опасность возникнет, люди могут сказать, что Владимир Владимировичу (опять-таки я цитирую точно) не надо уходить, нужно остаться.
Это странное заявление, поскольку если действительно уже сегодня просматривается такая страшная опасность, то, казалось бы, просто надо бить во все колокола и принимать какие-то срочные меры. А между тем даже и сам Миронов в этом своем интервью очень вяло говорит о том, что, собственно, такое нужно делать по этому поводу. Такое впечатление, что это прощупывание почвы – какая будет общественная реакция, если под предлогом того, что существует такая угроза, отменить выборы 2008 года, отложить их. Я вовсе не хочу сказать, что это будет происходить, но возникает ощущение, что в политической элите такие идеи бродят, и им интересно прощупать, как люди на это будут реагировать.
А.К.: В вашей статье в «Вашингтон пост» вы пишете об особенностях нынешней политической системы в России. Не могли бы вы для наших слушателей изложить основные тезисы того, какой видится вам эта система?
М.Л.: На мой взгляд, сегодняшний российский режим – он называется по-разному, разные исследователи подбирают для него разные термины: раньше речь шла больше о проблеме демократии, сейчас все чаще говорят о полуавторитаризме, о мягком авторитаризме… Но самое существенное в этом режиме то, что власть практически узурпирована кремлевской администрацией. Все остальные институты власти в России, все те институты, которые в демократической системе обеспечивают так называемые «сдержки и противовесы», – они все сведены до роли декорации. Это касается и парламента, который превращен в орган, который просто штампует решения, которые предлагаются ему из администрации. Это касается и судебной власти, которая все больше и больше утрачивает свою независимость.
На сегодняшний день в тех процессах, которые представляют интерес для Кремля, абсолютно исключено принятие какого бы то ни было решения кроме того, которое устраивает Кремль. Это касается и политических партий. Это касается и федерализма в России, который все больше и больше сводится к чисто декоративным декларациям. Это и определяет на сегодняшний день структуру российской власти и принятие политических решений, где, собственно, все решения принимаются внутри Кремля, принимаются абсолютно негласно, принимаются таким образом, что принимающие решения неподотчетны гражданам России.
И, кроме того, еще одной важной приметой сегодняшней политической системы является то, что, чем дальше, тем неразрывнее оказывается большая власть и большая собственность. Это приводит к тому, что собственность или контроль над собственностью невозможен без власти или без тесных связей с властью. В результате оказывается, что смена власти, смена элиты, которая находится у власти в России, невозможна без перераспределения собственности. То перераспределение, которое происходило на протяжении путинского президентства, особенно в последнее время… Если этой элите нужно уступить место кому-то другому, ей придется уступить и контроль над собственностью. Это совершенно неприемлемо.
И, как во многих режимах такого толка, власть делает все, что в ее силах, для того, чтобы сохранить статус-кво, для того, чтобы сохраниться у власти самой и сохранить влияние своих клиентов. Пример того, что произошло на Украине, когда президент Леонид Кучма не сумел сохранить статус-кво, не сумел добиться даже с помощью России, чтобы его ставленник выиграл президентские выборы, и теперь мы видим, что президент Кучма вполне может предстать перед судом, – этот пример – еще одно важное напоминание российской элите, что власть надо сохранять любой ценой. Отсюда берутся разнообразные сценарии того, как, собственно, обеспечить эту преемственность, обеспечить статус-кво.
И вот, как мне представляется, эти странные прощупывания, эти странные заявления, что вдруг у нас тут будет какой-то фашизм, вдруг у нас откуда-то возникнет какой-то фюрер, и тогда нужно выборы отменить, – это лишь отзвук тех разговоров, тех обсуждений, которые, видимо, происходят сейчас в Кремле.
А.К.: Вы совершенно справедливо отмечаете в своей статье, что национализм и ксенофобия – это не вымышленные, а подлинные угрозы. Это – один из основных тезисов публикации. Не могли бы вы поподробнее охарактеризовать происходящее сегодня в России?
М.Л.: Я не хочу сказать, что российская элита буквально сегодня готовится к сценарию того рода, который описал в своей беседе с «Известиями» Сергей Миронов. Но даже сама мысль об этом, даже сама попытка играть в угрозы такого рода представляется чрезвычайно опасной. Потому что действительно, национализм в России – угроза совершенно реальная и подлинная. Это видно и из опросов общественного мнения, которые я уже упомянула. В частности, в одном из последних опросов видно, как постепенно год за годом нарастает число российских граждан, которые поддерживают лозунг «Россия для русских».
В том же опросе проявилась растущая поддержка тезиса о том, что этнические меньшинства имеют слишком много власти в нашей стране. Причем опасно то, что среди молодых людей сторонников этой идеи даже больше, чем среди пожилых. Но, кроме того, мы сами наблюдаем каждодневно, и в сводках новостей, и просто на улице нарастание национализма и ксенофобии. Убийства людей нерусских национальностей на улице. И даже за последнюю неделю, мне кажется, были два или три сообщения такого рода. Были убийства, насилия, избиения людей, которые выглядят не так как, по мнению этих людей, применивших силу, должен выглядеть русский человек. Можно вспомнить вопиющий случай убийства таджикской девочки в Петербурге, убийства чернокожих студентов, чернокожих дипломатов в Москве… Этого так много, что не заметить этого невозможно. Кроме того, на российском телевидении, которое является основным средством массовой информации и имеет огромную аудиторию, вещает Михаил Леонтьев, который агрессивно проповедует антизападные взгляды. Так что тут и ксенофобия, и национализм, – все это разогревается…
И самый главный фактор, наконец, – это война в Чечне. Война в Чечне, которая приводит к ожесточению прежде всего тех людей, которые прошли через эту войну, А таких уже около миллиона за десятилетие, что идет эта война. И российское население тоже ожесточается от того, что есть этот враг, идет эта война, там убивают русских солдат, и конца этому совершенно не видно.
То ужасное насилие, которое произошло на улицах города Благовещенска в Башкирии, как сообщается, тоже осуществлялось ОМОНом, недавно вернувшимся из Чечни. Очень страшный пример того, как люди, совершенно озверелые, осуществили «рейд», а на самом деле – насилие против населения, против молодежи города Благовещенска. Так что опасность национализма, опасность ксенофобии совершенна реальна.
Именно поэтому представляются настолько опасными всякие игры, всякие заигрывания с этим. А заигрывания происходят, и они не ограничиваются этим вот странным заявлением Сергея Миронова. Есть «кремлевский проект» партии «Родина», который создавался по замыслу из Кремля, который набирает популярность, который набрал больше популярности, чем Кремль рассчитывал в 2003 году. Во время парламентских выборов, в последний период кампании было видно, как Кремль старается уменьшить присутствие Рогозина на телевидении, потому что было видно, что «Родина» набирает слишком много голосов. Весьма успешно выступает сейчас «Родина» на выборах в местные легислатуры в российских регионах. Можно, конечно, считать, что это – попытка как-то удержать под контролем националистические чувства. Но в какой мере и сам Рогозин контролируется Кремлем, и кем именно из Кремля, – не вполне понятно. И способен ли Рогозин контролировать те чувства, которые он возбуждает в своих избирателях – реальных и потенциальных, может ли он контролировать и те импульсы, которые испытывают эти люди, и те желания, которые пробуждает в них его риторика. Это все совершенно неизвестно. Эту опасность легко создать, и очень-очень трудно потом с ней справляться.
