Сегодня я в последний раз выполняю роль вашего радио гида.
Много лет назад, когда я начала делиться с вами впечатлениями от Америки, я выбирала самые разнообразные маршруты, сознательно пренебрегая системностью в их выборе: мы знакомились с гигантскими мегаполисами и индустриальными центрами, крошечными провинциальными городками и национальными заповедниками и музеями, проводили время на студенческих кампусах и знаменитых курортах, бродили по всемирно известным музеям и картинным галереям, провинциальным базарам и сверхсовременным торговым центрам-молам, заглядывали в роскошные отели и уютные деревенские гостиницы, посещали величественные соборы и крошечные старинные церквушки – словом, мне хотелось «объять необъятное» и показать Америку во всей ее красе и разнообразии.
Я долго размышляла над тем, какой маршрут предложить вам сегодня, и решила последовать простой библейской мудрости, гласящей, что «все возвращается на круги своя». А начинали мы наши с вами радио вояжи с Нью-Йорка, моего первого американского города, в который я влюбилась безоглядно и навсегда, едва ступив на его землю.
Как никакой другой город Нью-Йорк способен вдохнуть в вас чувство праздника и радости бытия, он не перестает изумлять и вдохновлять. Самый неожиданный, самый разнообразный, самый ошеломляющий, самый яркий. Самый опасный, самый многоязычный и говорливый. Да какое качество ни возьми, в Нью Йорке к нему обязательно следует прибавить слово «самый». И при этом, чтобы почувствовать себя в Нью-Йорке дома, совсем не обязательно прожить здесь всю жизнь, ибо Нью-Йорк – это настрой и состояние души.
Итак, настраивайтесь на нью-йоркскую волну…
Свою первую прогулку по Нью-Йорку я совершила в Гринич виладже. Она станет и нашей с вами последней.
Должна предупредить: хотя Гринич виладж ничем не уступает фешенебельной части Нью-Йорка в смысле ритма жизни, в смысле темпа и скорости передвижения особенно разогнаться она (village – деревня) не даст, ибо в этом районе несколько тесновато.
Но Виладж, как называют этот район ньюйоркцы, сумел избежать перемен, коснувшихся практически всех остальных частей города. Это оазис низкорослых, тесно прижатых друг к другу домов, нью-йоркский Латинский квартал, уникальность которого определяется не только и не столько внешним обликом зданий, сколько индивидуальностью обитателей: университетские преподаватели и художники, писатели и журналисты, актеры и музыканты, киношники, студенты. Богема, одним словом, средоточием которой Виладж стал на рубеже XIX и XX столетий: именно тогда этот район превратился в «левобережье» Нью-Йорка. До этого он абсолютно соответствовал своему названию – деревня и деревня, куда горожане спасались от суеты и толчеи городской жизни, благо дело, благодаря строптивости местных жителей, Виладж сохранил причудливость своего ландшафта, не поддавшись идее «прямоугольной разбивки». И по сей день улицы Гринич Виладж петляют и извиваются вдоль коровьих троп и ручьев, журчавших во времена, когда это был загород.
В 1822 году в Виладж хлынули горожане, спасаясь от охватившей Нью-Йорк эпидемии желтой лихорадки. В середине века здесь появились изысканные и дорогие особняки, многие из которых сохранились и по сей день вдоль северной границы площади Вашингтон скуэр. Но в семидесятых началась застройка района Пятой авеню и Центрального парка, цена на жилье в Виладж упала, и сюда устремились художники и писатели.
Дешевое жилье привлекало и новых иммигрантов, в особенности итальянцев, которые открывали здесь закусочные и рестораны, придававшие и придающие и по сей день району неповторимый, красочный колорит. И, коль скоро я упомянула съестные заведения: в Виладже находится один из самых необычных ресторанов города, да и не города, а Америки: «Джекил и Хайд». Здесь вам подадут помимо блюд, обозначенных в меню, еще и инсценированные подробностями леденящей кровь истории Доктора Джекила и его альтер-эго – Хайда.
Ресторан, носящий их имя и потчующий вас классическим «ужастиком», пользуется большой популярностью у туристов. Что до меня, то я считаю своим долгом сообщить вам, что нигде в Нью-Йорке вам не отведать такой вкусной пиццы, как здесь, в Гринич виладж, в “John’s Pizzeria”. После этого никакие силы – во всяком случае, в Нью-Йорке – не заставят вас удовлетвориться каким-то там «Домино». Но продолжим нашу прогулку.
Площадь Вашингтона или Washington Square, с памятником Гарибальди и величественной триумфальной аркой в центре, строительство которой в 1892 по проекту Стэнфорда Уайта было приурочено к столетнему юбилею инаугурации Джорджа Вашингтона – не только естественный центр Гринич Виладж, но и сердце типичного городского кампуса университета NYU.
Ее центральная, парковая часть, издавна была облюбована студентами, художниками, по весне устраивающими здесь выставки картин, волейболистами, любителями летающих тарелок (я имею в виду фрисби, а не НЛО) и прочим разношерстным людом, тяготеющим к жизни на пленэре.
Как только солнышко начинает по весеннему пригревать, сюда высыпают толпы молодежи: кто катается на роликах, а кто надолго замирает в замысловатой позе йоги; какие-то парочки, устроившись на травке, воркуют, другие упоенно отдаются танцу, третьи оживленно и горячо обсуждают какую-то проблему; а рядом мирно дремлют на скамеечке пожилые люди – парк живет своей собственной, неповторимой и колоритной жизнью. Даже забредающие сюда бомжы не только не нарушают гармонии, а как-то удивительно вписываются в общую картину.
Для тех, кто знаком с американской литературой, площадь навсегда связана с именем Генри Джеймса, крупнейшего американского прозаика, драматурга и эссеиста. Ее именем названа повесть Джеймса, Washington square, увидевшая свет в1881 году, в ту пору, когда Джеймс, покинув родину, навсегда поселился в Европе.
«Вашингтонская площадь» была, по сути, первым произведением Джеймса, в котором он окончательно овладел реалистическим методом. Замечу в скобках, что немалая роль в этом принадлежала, помимо Оноре де Бальзака, и Тургеневу, с которым Джеймс познакомился в Париже, и к которому относился с нескрываемым восхищением.
Расставшись с местами, где он жил, Джеймс скрупулезно и точно воспроизвел в своих «американских» произведениях подробности быта и нравов того периода XIX века, который принято называть «расцветом Новой Англии».
Надо сказать, что старинным особнячкам красного кирпича, обрамляющим северную часть площади (в одном из них, кстати, жила писательница Эдит Уортон), повезло: они сохранили свой былой внешний облик. Одного взгляда на них достаточно, чтобы в памяти всплыла какая-нибудь из сцен Джеймсовской прозы.
Но фасадом связь с прошлым и ограничивается: почти все особняки Вашингтонской площади, где жил в свое время и сам Джеймс, превращены в конторы и университетские офисы, оснащенные всеми атрибутами прогресса, включая копировальные машины и компьютеры. Время, ничего не поделаешь, на всем оставляет свою мету.
Но давайте пересечем парк в юго-восточном направлении и выйдем на улицу Макдугал, опять-таки вызывающую литературные ассоциации, на сей раз не столь отдаленные от нашего времени. Здесь в кофейнях «Реджио» и «Фигаро» находили свое вдохновение Джек Керуак и Уильям Барроу. Хотя, разумеется, колорит эры битников изрядно выветрился, кое-что в атмосфере все-таки осталось, это тебе не «Старбакс»…
Еще одно заведение Виладж – “Bleecker Bob’s Records”. Хотя здесь, как и во всяком музыкальном магазине, вы можете купить все последние новинки звукозаписывающей индустрии, царят здесь – пластинки, именно, именно: и сорокапятки, и долгоиграющие, и каких только сокровищ здесь не сыщешь! Когда-то магазин находился прямо на Бликер стрит, сейчас переехал на Третью уэст, но название улицы по-прежнему красуется на вывеске магазина – как-никак, а историческая достопримечательность.
Макдугал, кстати, и приведет на главную магистраль Виладж, улицу Бликер – место, где все встречаются со всеми: бесконечные магазинчики и закусочные, крошечные кафе со стоящими на тротуарах столиками, рестораны и бары – всюду веселая сутолока, возгласы, смех… Виладж, что с нее возьмешь? Попал сюда – наслаждайся.
А попасть сюда следует всякому, кто хочет узнать Нью-Йорк. Это – must!
Свернув с Бликер стрит направо, мы попадем на самую шумную магистраль деревни, Шестую авеню, и остановимся ненадолго перед Джефферсон маркет кортхауз – типичным зданием XIX столетия, стоящим пятым в списке самых красивых исторических памятников Америки. Когда-то здесь помещался, как явствует из названия, суд. Теперь – общественная библиотека.
Отсюда, миновав Седьмую авеню, где находится один из многочисленных театров Гринич Виладж, “Circle Rep”, мы попадем с вами на улицу Бедфорд – самую уютную, самую спокойную и тихую улицу этого района.
Здесь в доме под номером 86, в заведении “Chamley's” во времена сухого закона тайно, из-под полы, торговали спиртным. Подобные места называли «спикизи». Сейчас это – нечто среднее между закусочной, пивной и баром, но при этом «Чамли» сохранил таинственную, загадочную, приправленную опасностью атмосферу былых лет.
Здесь подают чудесное пиво, вкусную и ошеломляюще дешевую еду. Если вы окажетесь в Гринич Виладж вечером, постарайтесь переступить порог «Чамли» до девяти, чтобы заполучить один из выдержавших испытание временем, тяжелых дубовых столов. Сейчас вам здесь ничего не угрожает. Все совершенно законно. Наслаждайтесь.
Следует признать, что сейчас Гринич Виладж уступил часть своей богемной славы Сохо, но при этом он по-прежнему остается самым ночным и самым джазовым районом Нью-Йорка. Здесь находятся знаменитые клубы “Village Vangard”, где по-прежнему в джазовое меню включаются самые известные джазмены страны, и “Blue Nоtе”, снискавший за свои неполные четверть века существования (он открыл свои двери в 1981 году) титул «Джазовой столицы мира», где выступали Диззи Гиллеспи, Джерри Маллиган, Иллинойс Джакет, Сара Воон… Это место, где ежевечерне творится история американского Джаза.
На этой «джазовой» ноте самое время поставить точку. Приведу лишь напоследок слова нашего великого современника, Иосифа Бродского, который многие годы жил здесь, в Гринич Виладж, на улице Мортон.
«Я люблю Нью-Йорк за то, - сказал он в одном интервью, - что он не лицемерен».
Не стану лицемерить и я. Мне жаль расставаться с вами, но жизнь, как известно – вещь непредсказуемая, и, кто знает, какие сюрпризы, в том числе и приятные, она уготовили нам впереди. Так что, не станем слишком предаваться меланхолии.
Тем более, что мы все еще в Гринич Виладж…
Всего вам самого доброго и – попутного ветра во всех ваших начинаниях и, разумеется, путешествиях!
