В Чечне убит Аслан Масхадов. По сообщению промосковского руководства Чечни, Масхадова был убит одним из его телохранителей в результате неосторожного обращения с оружием. «Голос Америки» попросил прокомментировать это сообщение бывшего кандидата в президенты Чечни, не попавшего, однако, в избирательные списки, Малика Мингдаевича Сайдулаева, который в настоящий момент находится в Париже.
Семен Резник:
Как вы оцениваете эти сообщения о том, что спецслужбы пытались задержать Аслана Масхадова, и в момент задержания один из его телохранителей его застрелил из-за того, что неосторожно обращался с оружием?
Малик Сайдулаев:
Это очередная глупость – формулировка, как погиб Масхадов. Мы много слышим таких глупостей о том, что происходит в Чечне. Я думаю, что живой Масхадов никому и не нужен был. Никто не хотел брать Масхадова живым. Потому что, по той картинке, которую мы видим, что никакого боя не было. Соответственно, Масхадов был просто грязно убит.
С.Р.:
А какова цель этой операции? Каких последствий для мирного процесса в Чечне можно ожидать в результате того, что последний, законно избранный президент убит?
М.С.:
Если российская сторона хотела этим убийством легитимизировать своего ставленника в лице Алханова, то Алханов, конечно, легитимность не получит. Легитимным может быть только всенародно избранный президент. Масхадов в данном случае погиб, отстаивая свою точку зрения и точку зрения тех людей, которые шли за ним. Но убийство Масхадова ничего положительного для самой России не даст, потому что на сегодняшний день из всех руководителей вооруженного сопротивления чеченской стороны Масхадов был одной из тех фигур, с которыми можно было говорить, и он достаточно трезво понимал, что Чечня должна развиваться совместно с Россией. И я не понимаю, зачем было необходимо это убийство. Если сравнить первую военную кампанию, которая закончилась в 96 году… Вы, наверно, помните, что в 96 году, приблизительно в это время – только Дудаева убили в апреле, а Масхадова в марте – приблизительно такой же сценарий был: убили Дудаева, а потом сели за стол переговоров. Наверно сейчас необходимо было любой ценой убить Масхадова, потом и Басаева, чтобы сесть за стол переговоров с воюющей стороной.
С.Р.:
И как вы думаете, что из этого получится?
М.С.:
Я думаю, что сейчас сложнее будет говорить с чеченской стороной, и убийство Масхадова переведет эту военную фазу в более ожесточенную. И теперь уже, после Масхадова на территории Чечни остается Басаев. Если Масхадов еще верил в то, что с российской стороны могут поступить с каким-то благородством, то у Басаева такой веры, конечно, нет, скорее всего. И поэтому сложнее будет говорить. И дело здесь не в том, убьют Басаева или Масхадова. Убив Масхадова, от Басаева ничего не добиваются. Убьют двух человек, достаточно известных – но на их место станут другие, уже более непредсказуемые, более принципиальные. Вот тогда будет гораздо сложнее.
С.Р.:
Каков, с вашей точки зрения, выход из этой ситуации? Есть надежда на то, что в Чечне будет мир, или нет?
М.С.:
Конечно, есть надежда, и надежда умирает последней. Я очень надеюсь, что благоразумие восторжествует с российской стороны. Но в любом случае, силовым путем сделать мирную Чечню, вернее сказать – сделать из Чечни в очередной раз колонию России не получится. Чечня будет развиваться и может развиваться совместно с Россией, но России нужно, конечно, уступить в некоторых вещах. И России нужно уйти от колониального отношения к субъектам федерации. Чечня должна развиваться, как отдельная экономическая зона, со своей конституцией. Другой вопрос, что в Чечне можно уладить этот военный процесс. И Россия с более чистым лицом выйдет из этого конфликта, если пойдет на переговоры, где будет достигнуто то, что на территории Чечни будут сохранены экономические и стратегические интересы Российской Федерации. А так просто давить Чечню и не давать Чечне ничего взамен, конечно, не получится. В любом случае, без чистых, демократических выборов в Чечне мира не достичь.
С.Р.:
Вы говорите, что требуется более благоразумный подход со стороны России. А со стороны Чечни не требуется более благоразумного подхода?
М.С.:
Вы знаете, я более чем уверен, что Чечня готова к переговорам, и не раз об этом объявляли. Но вы же видите, что с российской стороны нет никаких конкретных предложений. «Сдавайтесь с поднятыми руками» – это же глупо. Почему одна сторона должна пойти на унижение? Я думаю, что было бы более разумно, сесть за стол переговоров и провести переговоры в рамках того, чтобы сохранить Чечню, не потерять Чечню совсем. Потому что сейчас мы стоим перед угрозой, что вся война может перекинуться на весь Северный Кавказ. И тогда будет уже стоять вопрос не только о Чечне, а обо всем Северном Кавказе. Россия может потерять просто Северный Кавказ.
