НЬЮ-ЙОРК – В последние годы ведущие российские телеканалы поставили на поток производство римейков самых успешных западных, в первую очередь, американских и британских сериалов. Судя по высокому рейтингу и активности обсуждения в соцсетях, только что завершившаяся на канале «Россия 1» премьера мини-серии «Родина» (режиссер Павел Лунгин, сценарий его же совместно с Михаилом Шульманом), вызвала беспрецедентный интерес зрителей.
В этом случае прямой «локализации» на российской почве подвергся американский прототип – политический триллер-сериал «Родина» (Homeland) производства телестудии Fox 21, четыре сезона которого, начиная с 2011 года, были показаны кабельным каналом Showtime. В свою очередь, его первоосновой был израильский сериал «Военнопленные» (Hatufim), созданный драматургом и режиссером Гидеоном Раффом.
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» попросил известных российских кинокритиков прокомментировать сам факт «локализации» на государственном ТВ России американского сериала в обстановке заметного усиления антиамериканской пропаганды и поделиться собственными впечатлениями от увиденного.
Виктор МАТИЗЕН, председатель экспертного совета кинопремии «Белый слон»
– Наши никогда не считали зазорным воровать или легально брать у американцев то, что считали возможным и полезным использовать для себя – хоть ядерную технологию, хоть голливудский боевик. А уж взять популярный сериал под названием «Родина», да еще в момент очередного патриотического обострения сам бог, то есть, Путин велел. Покупаем у врага оружие и этим оружием бьем врага. Если не прямо, то косвенно – воспитанием патриотизма на примере работы наших героических органов безопасности. Думаю, что нечто подобное инициаторы производства сериала писали начальству, обосновывая свою идею. Чему-чему, а писанине наверх они научились еще в советские времена. Ну, а получилось то, что получилось.
Екатерина БАРАБАШ, обозреватель агентства «Интерфакс»
– Не будем забывать, что сериал «Родина» идет по российскому федеральному каналу в прайм-тайм, то есть, это фильм для массового зрителя, в большинстве своем понятия не имеющего ни об американской «Homeland», ни об израильских «Военнопленных». Поэтому опасаться, что зритель проведет аналогии с «ненавистным» американским продуктом, не стоит. Те, кто видел американский и израильские фильмы и способен сравнить их с картиной Лунгина, – в меньшинстве и на рейтинг не повлияют. Скорее всего, это обычный коммерческий ход – «пересадка» сверхпопулярного западного сериала на родную почву. Выполненная, к сожалению, до оторопи плохо.
Можно долго говорить об отличиях «Родины» и «Homeland» – не в пользу «Родины», разумеется, – но это все равно, что доказывать, чем хороший стейк отличается от дохлой коровы.
Оставим в стороне абсолютную статичность актеров, ходящих по экрану с насупленными бессмысленными лицами. Оставим удивительное неумение Лунгина вдохнуть хоть какую-то жизнь в фильм – сериал абсолютно мертвый не только за счет скверной актерской игры, но и за счет полного небрежения всем пространством, которое здесь напоминает выжженную пустыню. Пусть это останется на совести режиссера.
Для меня главным неприятным открытием стала трусость авторов, умудрившихся запихнуть действие в безвременное безымянное пространство. Ни разу не звучит слово «Чечня», ни разу – «ФСБ» (есть только некий «секретный центр»), не назван по имени ни один политик. В то время, как в американской «Homeland» зло имеет свои имена – есть 11 сентября, есть Ирак, есть вице-президент, приказавший сбросить бомбу на иракскую школу, есть, наконец, ЦРУ. И название американского сериала, в отличие от российского, – не пустой звук. Мы понимаем, что такое родина, за безопасность которой сражается главная героиня. В русском же варианте это слово, которое, кстати, так часто звучит в эфире канала «Россия», теряет всякий смысл.
Виктория БЕЛОПОЛЬСКАЯ, программный директор фестиваля ArtDocFest
– Российская «Родина» была запущена в производство давно, до «смены парадигмы» на отчетливо антиамериканскую. А не показать уже распиаренный два года назад проект, да еще самого Павла Лунгина, крупного режиссера, который подписанием письма в поддержку действий Путина доказал свою лояльность, было бы довольно скандально. Я еще не смотрела российский римейк, но посмотрела все на данный момент снятые сезоны американского сериала Homeland. И считаю его безусловным шедевром современного киноискусства. И более того, мне кажется, что если где-то и формируется язык современного кинематографа, так это в сфере американского и британского сериала. Какой бы жесткости инструкции ни получало руководство нашего государственного ТВ от политического руководства страны, оно, думается, тоже об этом догадывается. И подспудно, не смотря на всю архаику своего обычного вещания, стремится быть хоть в чем-то современным. Все же прочие замечательные образцы сериального движения очень плохо локализуются. Совершенно исключительный, абсолютно новаторский содержательно и по художественной структуре The Affair («Любовники») на российскую почву не пересаживается из-за иных стандартов межполовых отношений в России. Game of Thrones («Игра престолов») – штука немыслимо дорогая. Breaking Bad («Во все тяжкие») слишком инновационен с точки зрения здешней архаической моральной мизулинщины. Madmen («Безумцы») вынужден будет повествовать о креативном среднем классе, против которого направлена ныне пропаганда, да и у публики госканалов, жаждущей простоты, такого рода повествование пользоваться успехом не может. Подобные аргументы «против» можно привести в отношении российской локализации подавляющего большинства зарубежных сериалов. Так что Homeland – единственный случай, когда теленачальники смогли соединить актуальность с романтизацией деятельности отечественных спецслужб.
Елена СТИШОВА, редактор отдела журнала «Искусство кино»
– По поводу антамериканизма: во-первых, есть в этой игре израильская карта. Все началось с «Военнопленных», а потом уже американцы сделали римейк. Во-вторых, наш антиамериканизм носит исключительно конъюнктурный характер и определяется температурой пропаганды. Но когда поманит высокий рейтинг, идеология отступает, как и не было. Рейтинг нашей «Родины» вроде бы высок, хотя Эрнст на Первом канале нанес своей вампукой «Орлова и Александров» мощный контрудар. Публика повелась на трэш с песнями и танцами. У меня нет под рукой замеров рейтинга – кто кого? Но скоро узнаем и про это.
Сериал «Родина» я смотрела из профессионального интереса, к тому же авантюрный сюжет сделал свое дело, пусть он и выстроен тяп-ляп. Раз сюжет самоигральный, что еще надо? И так съедят.
Я могу оценить отдельные удачи, прежде всего роли. Исакова очень старалась, выложилась по полной. Мерзликин очень убедителен как человек власти. Любимый Сережа Маковецкий играет арабиста-аналитика точно в рисунке своего Штрума из «Жизни и судьбы», с теми же интонациями. Неудачнее всех Машков. Мне кажется, ему недостаточно точно поставлена задача, не прописана партитура роли. Он скорее зомби, чем живой человек. Его перспектива не ясна на дальнейшее – пока что он постоянно подчинен чужой, внешней воле. Главную политическую тонкость режиссер прокламирует четко: это было в конце 90-х, в лихие ельцинские времена. А сейчас, мол, у нас закон и порядок, беспредел ушел вместе с эпохой Ельцина.
Леонид ПАВЛЮЧИК, член правления Гильдии киноведов и кинокритиков
– Я – чистый лист. Ни израильскую, ни американскую версии «Родины» не видел. Может, поэтому отнесся к фильму Лунгина без того, наверное, справедливого раздражения, которое испытали многие мои коллеги. В российской «Родине» нет политической остроты, социальной глубины, нет даже сколько-нибудь узнаваемого среза реальности, чем, говорят, силен американский «первоисточник». В нынешней идеологической российской реальности, да еще на государственном канале, да еще от Павла Лунгина, подписавшего известное письмо в поддержку политики Путина по Украине, было бы смешно и глупо этого требовать. Режиссер в сложившейся ситуации пошел своим путем: снял чистый жанр. По-своему увлекательное, с мощным сюжетным драйвом кино на стыке психологического детектива и «лабораторного» триллера. Отсюда – стерильные улицы Москвы, где не видно не только никаких примет жизни 1999 года, но даже случайных прохожих и проезжих, отсюда столь же стерильные, необжитые кабинеты, коридоры, квартиры с выбеленными искусственным светом задниками. Больше всего Лунгину удался поединок двух характеров, двух амбиций, двух воль – майора Брагина в исполнении харизматичного, но, увы, местами однообразного Владимира Машкова, и сотрудницы антитеррористического центра Анны Зиминой в невероятно талантливом исполнении Виктории Исаковой, сыгравшей, что называется, в оскаровскую силу. Когда они в кадре вдвоем – оторваться от экрана нельзя. Когда идут бытовые, социальные, политические коллизии – все сразу становится условным и приблизительным. И даже сборная актерская команда России, собранная в этом фильме, не может в итоге спасти положение. Тем не менее, выход на телеэкран «Родины» – событие знаковое. Сериал Лунгина побил все телерейтинги за последние несколько лет, он привлек к телеэкрану молодое поколение, а не только привычную сериальную публику в лице пенсионеров. Уверен, сериал заставит многих (в том числе и меня) посмотреть американскую версию фильма. В свете антиамериканской, антизападной истерии, которая искусственно нагнетается в обществе, это тоже момент позитивный.