МОСКВА —
Роспотребнадзор получил повестку в Московский арбитражный суд: 12 февраля компания-владелец крупнейшего видео-хостинга YouTube подала иск против российского ведомства, заявив, что по требованию последнего был заблокирован видеоролик «содержание которого нельзя охарактеризовать иначе как развлекательное». Как сообщает Wall Street Journal, причиной тому стало название размещенного видео: оно называется «Как правильно резать вены», хотя и содержит вполне безобидную инструкцию по созданию грима для Хэллоуина.
В комментарии газете «Ведомости» сотрудник компании рассказал, что YouTube LLC намерен добиться снятия бана с видеоролика. «Это еще раз доказывает, что нужны четкие критерии, по которым определяются нарушающие закон материалы», – подчеркнул он. В материале также сообщается, что поданный YouTube LLC иск стал первым обращением в суд, связанным с включением сайта в реестр сервисов с запрещенной информацией.
Реестр запрещенных сайтов начал работать в России с 1 ноября 2012 года. В него попадают сайты, которые, по мнению Роскомнадзора, содержат детскую порнографию, а также пропаганду суицида и наркотиков. Решение о запрете ресурса также могут принимать в МВД, ФСКН и Роспотребнадзоре; судебного решения для включения в «черный список» не требуется. В связи с этим многие участники протестного движения выступили против создания реестра, заявив, что он будет использоваться государственными ведомствами для давления на критиков власти и запрета оппозиционных ресурсов.
Засурский-младший: нужна экспертиза
Президент Ассоциации интернет-издателей и журналист Иван Засурский в комментарии для Русской службы «Голоса Америки» заявил, что наличие в России реестра запрещенных сайтов еще не свидетельствует о наличии цензуры в строгом смысле слова, но может способствовать ее появлению. «Я имею в виду, – пояснил он, – появление полной цензуры, так как неполная цензура в Рунете, без всякого сомнения, уже существует». Желание государства контролировать интернет-жизнь общества – по мнению эксперта, вполне нормальное явление. «В Америке, – продолжает Засурский-младший, – традиционно ведутся дискуссии по поводу свободы слова в искусстве, которое беспокоит людей с консервативными религиозными взглядами. А в России – все почему-то про Интернет».
Правда, закон «О защите детей от вредной информации», по мнению эксперта, представляет собой проблему, поскольку позволяет Роспотребнадзору и иным ведомствам закрывать доступ к ресурсам без судебного решения. «Сейчас придумали эти законы об охране детей, и теперь все, что связано с наркотиками, с суицидом, с педофилией, без суда и следствия может быть прикрыто, – констатирует журналист. – Закрываются сайты, причем не просто какие-то страницы, а целиком IP-адреса, из-за чего страдают сайты, которые вообще ни при чем, размещенные на тех же IP-адресах. Я надеюсь, что в течение этого года будет все больше судебных процессов, и в конце концов закон просто отменят».
Необходимость минимального интернет-контроля, тем не менее, существует, считает эксперт. Однако, продолжает Засурский-младший, для его введения необходимо сначала провести серьезное исследование. «С этой темой связано много тонких вопросов: к примеру – как все это соотносится с новой системой IP-адресов IPv6, с которой вообще вся эта история не работает, – подчеркивает собеседник «Голоса Америки». – Даже с технической точки зрения это безграмотный закон».
Зятьков: «китайский вариант» маловероятен
Заместитель председателя комиссии Общественной палаты по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации Николай Зятьков считает реестр запрещенных сайтов «необходимым экспериментом». «Дело в том, – считает Зятьков, – что данная отрасль еще до конца не сформировалась и пока не отрегулирована. Но ведомство напоминает о себе и говорит о том, что мы хотели бы в каком-то виде контролировать Интернет, по крайней мере, с точки зрения нравственности».
По мнению Зятькова, серьезное ограничение свободы слова в Интернете россиянам не грозит – даже в будущем. «Есть люди, которые считают, что это возможно, и что Россия может пойти по пути Китая или Северной Кореи, – констатирует эксперт, – но даже если и появятся жесткие ограничения, они будут носить временный характер. Технологии и наука в медийном пространстве в любом случае будут развиваться быстрее, чем меры политических или бюрократических ограничений, поэтому я считаю, что «китайский вариант» все-таки маловероятен».
В комментарии газете «Ведомости» сотрудник компании рассказал, что YouTube LLC намерен добиться снятия бана с видеоролика. «Это еще раз доказывает, что нужны четкие критерии, по которым определяются нарушающие закон материалы», – подчеркнул он. В материале также сообщается, что поданный YouTube LLC иск стал первым обращением в суд, связанным с включением сайта в реестр сервисов с запрещенной информацией.
Реестр запрещенных сайтов начал работать в России с 1 ноября 2012 года. В него попадают сайты, которые, по мнению Роскомнадзора, содержат детскую порнографию, а также пропаганду суицида и наркотиков. Решение о запрете ресурса также могут принимать в МВД, ФСКН и Роспотребнадзоре; судебного решения для включения в «черный список» не требуется. В связи с этим многие участники протестного движения выступили против создания реестра, заявив, что он будет использоваться государственными ведомствами для давления на критиков власти и запрета оппозиционных ресурсов.
Засурский-младший: нужна экспертиза
Президент Ассоциации интернет-издателей и журналист Иван Засурский в комментарии для Русской службы «Голоса Америки» заявил, что наличие в России реестра запрещенных сайтов еще не свидетельствует о наличии цензуры в строгом смысле слова, но может способствовать ее появлению. «Я имею в виду, – пояснил он, – появление полной цензуры, так как неполная цензура в Рунете, без всякого сомнения, уже существует». Желание государства контролировать интернет-жизнь общества – по мнению эксперта, вполне нормальное явление. «В Америке, – продолжает Засурский-младший, – традиционно ведутся дискуссии по поводу свободы слова в искусстве, которое беспокоит людей с консервативными религиозными взглядами. А в России – все почему-то про Интернет».
Правда, закон «О защите детей от вредной информации», по мнению эксперта, представляет собой проблему, поскольку позволяет Роспотребнадзору и иным ведомствам закрывать доступ к ресурсам без судебного решения. «Сейчас придумали эти законы об охране детей, и теперь все, что связано с наркотиками, с суицидом, с педофилией, без суда и следствия может быть прикрыто, – констатирует журналист. – Закрываются сайты, причем не просто какие-то страницы, а целиком IP-адреса, из-за чего страдают сайты, которые вообще ни при чем, размещенные на тех же IP-адресах. Я надеюсь, что в течение этого года будет все больше судебных процессов, и в конце концов закон просто отменят».
Необходимость минимального интернет-контроля, тем не менее, существует, считает эксперт. Однако, продолжает Засурский-младший, для его введения необходимо сначала провести серьезное исследование. «С этой темой связано много тонких вопросов: к примеру – как все это соотносится с новой системой IP-адресов IPv6, с которой вообще вся эта история не работает, – подчеркивает собеседник «Голоса Америки». – Даже с технической точки зрения это безграмотный закон».
Зятьков: «китайский вариант» маловероятен
Заместитель председателя комиссии Общественной палаты по коммуникациям, информационной политике и свободе слова в средствах массовой информации Николай Зятьков считает реестр запрещенных сайтов «необходимым экспериментом». «Дело в том, – считает Зятьков, – что данная отрасль еще до конца не сформировалась и пока не отрегулирована. Но ведомство напоминает о себе и говорит о том, что мы хотели бы в каком-то виде контролировать Интернет, по крайней мере, с точки зрения нравственности».
По мнению Зятькова, серьезное ограничение свободы слова в Интернете россиянам не грозит – даже в будущем. «Есть люди, которые считают, что это возможно, и что Россия может пойти по пути Китая или Северной Кореи, – констатирует эксперт, – но даже если и появятся жесткие ограничения, они будут носить временный характер. Технологии и наука в медийном пространстве в любом случае будут развиваться быстрее, чем меры политических или бюрократических ограничений, поэтому я считаю, что «китайский вариант» все-таки маловероятен».
