ВАШИНГТОН —
Сирийская драма давно уже разворачивается не только на территории Сирии. А многие эпизоды и вовсе разыгрываются в мировых столицах. Очередная встреча главы российского МИДа с одной из сирийских оппозиционных группировок – новое тому свидетельство. С кем же встретился Сергей Лавров?
«Показательно, что речь в данном случае идет о Национальных координационных комитетах, – пояснил в беседе с корреспондентом Русской службы "Голоса Америки" московский политолог-арабист Владимир Ахмедов. – Представители этой группировки неоднократно бывали в России и встречались с руководством нашего МИДа. Приезжал в Россию и ее руководитель Хайтам Манна. Правда, прорывов пока не видно. Москва, напомню, придерживается той точки зрения, что оппозиция должна сесть за стол переговоров с режимом. А эта оппозиционная структура как раз и выступает за диалог с действующей властью, т.е. ее позиция наиболее близка к российской. Собственно, поэтому она и находится в Москве».
Ожидаемые результаты? «Нынешняя встреча в Москве – не такое значительное событие, как может показаться, – считает профессор вашингтонского Университета имени Джонса Хопкинса Дэниэл Сервер, – хотя то, что в Москве ее принимают, вполне естественно».
«Проблема в том, – констатирует Ахмедов, – что в сирийском обществе – в том числе среди вооруженной оппозиции – влияние Координационных комитетов невелико». «Между тем, – подчеркивает политолог, – именно вооруженная оппозиция определяет сегодня изменение баланса сил в стране».
Диалог с правительством как платформа для объединения оппозиционных сил? Здесь необходимо уточнение, считает московский политолог: «Различие между позициями большинства сирийских оппозиционеров, арабских стран, Турции и США, с одной стороны, и России – с другой – не в отношении к самой идее диалога, а к его потенциальным участникам. Саму мысль о необходимости прекратить кровопролитие и организовать смену власти ненасильственным путем разделяют все. Все – за диалог. Все – за формирование переходного коалиционного правительства. И во всех случаях речь идет об уходе Башара Асада».
О чем же в таком случае спор? «О том, – подчеркивает Ахмедов, – могут ли Асад и его окружение – по сегодняшним оценкам, сто два человека, – участвовать в этом процессе? Арабы, Евросоюз и США исходят из того, что не могут. А у России – иная позиция».
По мнению аналитика, разногласия в данном случае обусловлены в первую очередь стремительным развитием событий в Сирии. За которым не поспевают внешние участники сирийской драмы. «Поворотный момент, – констатирует Владимир Ахмедов, – пришелся на июль прошлого года, когда вооруженная оппозиция провела операцию «Вулкан», центральными моментами которой стали штурм Дамаска и взрыв в Министерстве национальной безопасности. Сегодня северо-запад и северо-восток Сирии процентов на восемьдесят – в руках повстанцев. Идут бои за стратегически важные контрольно-пропускные пункты на границе с Ираком. А также за трассу, связывающую юг страны с Дамаском. Разворачивается сражение и за Хомс. И примечательно, что район Баба-Амр, который войска Асада в свое время осаждали несколько месяцев, повстанцы взяли за шесть часов. Кстати, если оппозиция полностью захватит Хомс, то план Асада по созданию алавитского анклава на побережье станет почти неосуществимым. В общем, сомневаться в том, что баланс сил в стране изменился, не приходится. И мнение о том, что Асад не должен участвовать в политическом процессе и вообще оставаться в стране, – это практически общая позиция. Кстати, по существу, с этим согласны и Национальные координационные комитеты. Дело лишь в нюансировке: на каком этапе Асад еще будет участвовать в переговорах, и что он будет делать? А что он потом уйдет – в этом сомнений нет ни у кого».
«Впрочем, – оговаривается политолог, – вся эта проблематика носит несколько искусственный характер. В Сирии существует множество проблем и помимо Асада. И задача оппозиции – не только в том, чтобы его сменить. Как организовать переходное правительство? Как наладить управление страной? В том числе – на уже освобожденных территориях? Вот о чем надо думать – а российский МИД, увы, запаздывает».
Дэниэлу Серверу сирийские перспективы видятся иначе. «Я опасаюсь, – сказал вашингтонский политолог корреспонденту Русской службы «Голоса Америки», – что нам предстоит увидеть продолжение сегодняшнего кровопролития, а возможно, и ухудшение ситуации – при нарастающем участии соседних стран. Иордания уже наводнена сирийскими беженцами. Ливанская «Хезболла» ведет бои на сирийской территории. Турция поддерживает повстанцев. Иракцы вмешиваются в сирийские дела – взять хотя бы нападения на сирийских официальных лиц на территории Ирака. Сирийский конфликт превращается в региональную войну».
«Мы по-прежнему поддерживаем как сирийскую оппозиционную коалицию, так и другие силы в Сирии, выступающие за использование механизмов, разработанных в Женеве, полагая, что это – лучший способ остановить кровопролитие», – сказала в беседе с журналистами пресс-секретарь Госдепартамента США Виктория Нуланд. «Вы знаете, – отметила она, – что большая часть переговоров госсекретаря с министром иностранных дел Лавровым в Берлине была посвящена … возвращению возможностей, открывшихся в ходе женевского диалога, в повестку дня. Мы запрашивали российскую сторону о том, что они могут сделать, используя свое влияние». Тем не менее, подчеркнула Нуланд, не секрет, что до сих пор договоренность по Сирии не достигнута; более того, Россия продолжает поставлять оружие сирийскому режиму».
«Показательно, что речь в данном случае идет о Национальных координационных комитетах, – пояснил в беседе с корреспондентом Русской службы "Голоса Америки" московский политолог-арабист Владимир Ахмедов. – Представители этой группировки неоднократно бывали в России и встречались с руководством нашего МИДа. Приезжал в Россию и ее руководитель Хайтам Манна. Правда, прорывов пока не видно. Москва, напомню, придерживается той точки зрения, что оппозиция должна сесть за стол переговоров с режимом. А эта оппозиционная структура как раз и выступает за диалог с действующей властью, т.е. ее позиция наиболее близка к российской. Собственно, поэтому она и находится в Москве».
Представители этой группировки неоднократно бывали в России и встречались с руководством нашего МИДа. Приезжал в Россию и ее руководитель Хайтам Манна. Правда, прорывов пока не видно. Москва, напомню, придерживается той точки зрения, что оппозиция должна сесть за стол переговоров с режимом. А эта оппозиционная структура как раз и выступает за диалог с действующей властью, т.е. ее позиция наиболее близка к российской. Собственно, поэтому она и находится в МосквеВладимир Ахмедов, политолог-арабист
«Проблема в том, – констатирует Ахмедов, – что в сирийском обществе – в том числе среди вооруженной оппозиции – влияние Координационных комитетов невелико». «Между тем, – подчеркивает политолог, – именно вооруженная оппозиция определяет сегодня изменение баланса сил в стране».
Диалог с правительством как платформа для объединения оппозиционных сил? Здесь необходимо уточнение, считает московский политолог: «Различие между позициями большинства сирийских оппозиционеров, арабских стран, Турции и США, с одной стороны, и России – с другой – не в отношении к самой идее диалога, а к его потенциальным участникам. Саму мысль о необходимости прекратить кровопролитие и организовать смену власти ненасильственным путем разделяют все. Все – за диалог. Все – за формирование переходного коалиционного правительства. И во всех случаях речь идет об уходе Башара Асада».
О чем же в таком случае спор? «О том, – подчеркивает Ахмедов, – могут ли Асад и его окружение – по сегодняшним оценкам, сто два человека, – участвовать в этом процессе? Арабы, Евросоюз и США исходят из того, что не могут. А у России – иная позиция».
По мнению аналитика, разногласия в данном случае обусловлены в первую очередь стремительным развитием событий в Сирии. За которым не поспевают внешние участники сирийской драмы. «Поворотный момент, – констатирует Владимир Ахмедов, – пришелся на июль прошлого года, когда вооруженная оппозиция провела операцию «Вулкан», центральными моментами которой стали штурм Дамаска и взрыв в Министерстве национальной безопасности. Сегодня северо-запад и северо-восток Сирии процентов на восемьдесят – в руках повстанцев. Идут бои за стратегически важные контрольно-пропускные пункты на границе с Ираком. А также за трассу, связывающую юг страны с Дамаском. Разворачивается сражение и за Хомс. И примечательно, что район Баба-Амр, который войска Асада в свое время осаждали несколько месяцев, повстанцы взяли за шесть часов. Кстати, если оппозиция полностью захватит Хомс, то план Асада по созданию алавитского анклава на побережье станет почти неосуществимым. В общем, сомневаться в том, что баланс сил в стране изменился, не приходится. И мнение о том, что Асад не должен участвовать в политическом процессе и вообще оставаться в стране, – это практически общая позиция. Кстати, по существу, с этим согласны и Национальные координационные комитеты. Дело лишь в нюансировке: на каком этапе Асад еще будет участвовать в переговорах, и что он будет делать? А что он потом уйдет – в этом сомнений нет ни у кого».
«Впрочем, – оговаривается политолог, – вся эта проблематика носит несколько искусственный характер. В Сирии существует множество проблем и помимо Асада. И задача оппозиции – не только в том, чтобы его сменить. Как организовать переходное правительство? Как наладить управление страной? В том числе – на уже освобожденных территориях? Вот о чем надо думать – а российский МИД, увы, запаздывает».
Дэниэлу Серверу сирийские перспективы видятся иначе. «Я опасаюсь, – сказал вашингтонский политолог корреспонденту Русской службы «Голоса Америки», – что нам предстоит увидеть продолжение сегодняшнего кровопролития, а возможно, и ухудшение ситуации – при нарастающем участии соседних стран. Иордания уже наводнена сирийскими беженцами. Ливанская «Хезболла» ведет бои на сирийской территории. Турция поддерживает повстанцев. Иракцы вмешиваются в сирийские дела – взять хотя бы нападения на сирийских официальных лиц на территории Ирака. Сирийский конфликт превращается в региональную войну».
«Мы по-прежнему поддерживаем как сирийскую оппозиционную коалицию, так и другие силы в Сирии, выступающие за использование механизмов, разработанных в Женеве, полагая, что это – лучший способ остановить кровопролитие», – сказала в беседе с журналистами пресс-секретарь Госдепартамента США Виктория Нуланд. «Вы знаете, – отметила она, – что большая часть переговоров госсекретаря с министром иностранных дел Лавровым в Берлине была посвящена … возвращению возможностей, открывшихся в ходе женевского диалога, в повестку дня. Мы запрашивали российскую сторону о том, что они могут сделать, используя свое влияние». Тем не менее, подчеркнула Нуланд, не секрет, что до сих пор договоренность по Сирии не достигнута; более того, Россия продолжает поставлять оружие сирийскому режиму».
