После стрельбы на базе ВМС в Вашингтоне американские законодатели потребовали объяснить: как 34-летний Аарон Алексис получил пропуск в одно из самых охраняемых зданий в столице. Русская служба «Голоса Америки» решила задать этот же вопрос специальному агенту Управления безопасности Совета управляющих вещанием Грегори Берчу. Берч рассказал, каким образом Алексис прошел все необходимые проверки и как осуществляется процедура предоставления доступа к секретной информации.
Грегори Берч: Предоставление доступа к секретной информации происходит в результате довольно длительного процесса. Как только вы заполнили все необходимые бумаги, специальные агенты начинают расследование сразу по нескольким уровням. Например, проверяют имя и биографию. Тщательность проверки будет зависеть от того, на какой именно доступ претендует соискатель. Возможно, внимательно будут изучены только последние три, пять или семь лет.
Когда я начал работать в Секретной службе, мою биографию проверили до самого дня моего рождения. Но это, конечно, очень специфичный пример, в большинстве случаев человека не проверяют настолько внимательно. Существуют инструкции, специально разработанные для офисов управления персоналом, и по этим инструкциям уже определяется, получит ли соискатель доступ к секретным данным. Повторю, это сложный процесс с многоуровневой проверкой.
Наталья Жукова: Как тщательно проверяли Аарона Алексиса, учитывая его должность, перед тем, как выдать ему доступ? Как далеко углублялись в его биографию?
Г.Б.: Мне кажется, до сих пор остается непонятным, был ли у Аарона Алексиса доступ к определенным данным. Я слышал, что у него был специальный доступ, но не уверен, что это было что-то значительное. Я думаю, у него был доступ к конфиденциальной информации, когда он служил во флоте. Но по каждому сотруднику госучреждения США, в том числе и тем, кто работает по контракту, проверяют основную информацию.
Так что Алексис прошел этот базовый отбор. Если для его работы требовался доступ к конфиденциальной или сверхсекретной информации, то это значит, что было проведено дополнительное, очень тщательное расследование. В любом случае, доступ к секретной информации означает интенсивную проверку.
Н.Ж.: Что конкретно проверяют в ходе расследования?
Г.Б.: Обычно проверяют имя, все документы, связанные с этим человеком, все ордеры и официальные записи. Также пристально смотрят на криминальную историю. Это расследование может затрагивать настолько отдаленное прошлое, насколько это может потребоваться.
Но, если говорить об исследовании биографии, не все события принимаются во внимание, определенные вещи просто не могут повлиять на решение о предоставлении доступа к секретным данным. К примеру, если событие в прошлом не было закономерным и не повторилось впоследствии или, допустим, преступление было совершено 15 лет назад, тогда эти эпизоды прошлого признают не существенными и их не учитывают.
Если заявителю отказывают, то в большинстве случае это значит, что проверка выявила информацию об определенных видах преступлений. Например, совершив определенные виды уголовных преступлений независимо от срока давности, вы никогда не сможете получить доступ к секретным данным. Также, в большинстве случаев, не стоит врать или недоговаривать – если вас поймают на лжи во время проверки, вас немедленно дисквалифицируют.
Н.Ж.: Должен ли кандидат обладать идеальным прошлым, чтобы получить доступ к засекреченной информации?
Г.Б.: Нет, кандидат не должен обладать идеальным прошлым, чтобы получить доступ к работе в госучреждении. Предположим, соискателя задерживали за употребление наркотиков пять лет назад. В большинстве случаев этот человек получит разрешение и пройдет все проверки. Это зависит от того, как давно был инцидент, повторялось ли это или случилось один раз. Так что нет, у вас не должно быть идеальной биографии, что получить доступ к секретной информации.
Н.Ж.: Кто именно принимает решение о благонадежности?
Г.Б.: Когда расследование заканчивается, собирается жюри. Выслушиваются различные рекомендации, и, конечно, итоговое решение принимается несколькими людьми.
Н.Ж.: Что, по вашему мнению, произошло в случае с Аароном Алексисом? Чем руководствовались те, кто выдал ему разрешение и допуск?
Н.Ж.: В большинстве госучреждений Америки сразу после проверок вам выдают пропуск в здание, за исключением, конечно, учреждений совсем высокого уровня. Вам предоставляются доступ в здание, вас не просят проходить через рамки и досмотры охраны.
Потому что государство уверено, что если вы прошли это расследование, то вам можно доверять. И этот уровень доверия заключается в том, что вы можете проходить в здание без досмотра. Так устроено большинство государственных структур. Что касается Аарона Алексиса, то он прошел в здание абсолютно легально, потому что он был там как подрядчик, работающий на ВМС США. Так что здесь нет никаких вопросов.
Н.Ж.: В связи с этими трагическими событиями считаете ли вы, что вся система проверки должна поменяться?
Г.Б.: Я считаю, что система работает хорошо. По поводу этого конкретного случая с Аароном Алексисом у меня нет достаточно информации. Я уверен, что сейчас эту схему будут перепроверять на надежность. И если выяснится, что действительно есть вещи, которые мы раньше не принимали во внимание, но процесс все-таки должен их предусматривать, тогда можно будет думать о возможных изменениях.
Я считаю, что сейчас слишком рано делать какие-то выводы. Основываясь на моем личном опыте и опыте работы в нашем агентстве, я могу сказать, что наша система работает хорошо. У нас не было никаких случаев выдачи пропуска тем, кому не стоит быть здесь. Проверка информации в нашем случае работает. Так что, насколько я знаю, с этой системой все нормально, хотя, конечно, в связи с последними событиями будет проверена ее надежность и то, стоит ли что-то менять или нет.
Н.Ж.: Как вы считаете, столкнутся ли с какими-то проблемами сейчас те офицеры, которые разрешили Алексису доступ в здание и допустили к конфиденциальной информации?
Г.Б.: Я уверен, что они сейчас очень волнуются. Я думаю, что все, кто был задействован в этом, скорее всего, сейчас просматривают свои старые записи. Чтобы удостовериться, что все, что они сделали тогда, во время старого процесса, они сделали все правильно, в соответствии с инструкциями.
И если они действительно тогда все сделали правильно, если они сделали точно то, что они должны были сделать, у них все будет хорошо. Но тогда это будет означать, что весь процесс должен быть пересмотрен.
Между тем, Министерство обороны в официальном письме «Голосу Америки» также отметило, что пропуск и допуск к секретной информации был выдан Аарону Алексису на основе существующих правил.
В Министерстве обороны утверждают, что в отношении Аарона Алексиса была проведена проверка NACLC – базовая оценка официальных записей и биографии за последние семь лет.
Эта проверка была завершена в августе 2007 года, а в марте 2008 года Служба безопасности ВМС США решила предоставить Алексису право на доступ к секретной информации. Также в Минобороны отметили, что в соответствии с действующим федеральным стандартом, человек с таким уровнем доступа к данным, какой был у Алексиса, должен проходить все необходимые проверки один раз в десять лет.
Грегори Берч: Предоставление доступа к секретной информации происходит в результате довольно длительного процесса. Как только вы заполнили все необходимые бумаги, специальные агенты начинают расследование сразу по нескольким уровням. Например, проверяют имя и биографию. Тщательность проверки будет зависеть от того, на какой именно доступ претендует соискатель. Возможно, внимательно будут изучены только последние три, пять или семь лет.
Когда я начал работать в Секретной службе, мою биографию проверили до самого дня моего рождения. Но это, конечно, очень специфичный пример, в большинстве случаев человека не проверяют настолько внимательно. Существуют инструкции, специально разработанные для офисов управления персоналом, и по этим инструкциям уже определяется, получит ли соискатель доступ к секретным данным. Повторю, это сложный процесс с многоуровневой проверкой.
Наталья Жукова: Как тщательно проверяли Аарона Алексиса, учитывая его должность, перед тем, как выдать ему доступ? Как далеко углублялись в его биографию?
Г.Б.: Мне кажется, до сих пор остается непонятным, был ли у Аарона Алексиса доступ к определенным данным. Я слышал, что у него был специальный доступ, но не уверен, что это было что-то значительное. Я думаю, у него был доступ к конфиденциальной информации, когда он служил во флоте. Но по каждому сотруднику госучреждения США, в том числе и тем, кто работает по контракту, проверяют основную информацию.
Так что Алексис прошел этот базовый отбор. Если для его работы требовался доступ к конфиденциальной или сверхсекретной информации, то это значит, что было проведено дополнительное, очень тщательное расследование. В любом случае, доступ к секретной информации означает интенсивную проверку.
Н.Ж.: Что конкретно проверяют в ходе расследования?
Г.Б.: Обычно проверяют имя, все документы, связанные с этим человеком, все ордеры и официальные записи. Также пристально смотрят на криминальную историю. Это расследование может затрагивать настолько отдаленное прошлое, насколько это может потребоваться.
Но, если говорить об исследовании биографии, не все события принимаются во внимание, определенные вещи просто не могут повлиять на решение о предоставлении доступа к секретным данным. К примеру, если событие в прошлом не было закономерным и не повторилось впоследствии или, допустим, преступление было совершено 15 лет назад, тогда эти эпизоды прошлого признают не существенными и их не учитывают.
Если заявителю отказывают, то в большинстве случае это значит, что проверка выявила информацию об определенных видах преступлений. Например, совершив определенные виды уголовных преступлений независимо от срока давности, вы никогда не сможете получить доступ к секретным данным. Также, в большинстве случаев, не стоит врать или недоговаривать – если вас поймают на лжи во время проверки, вас немедленно дисквалифицируют.
Н.Ж.: Должен ли кандидат обладать идеальным прошлым, чтобы получить доступ к засекреченной информации?
Г.Б.: Нет, кандидат не должен обладать идеальным прошлым, чтобы получить доступ к работе в госучреждении. Предположим, соискателя задерживали за употребление наркотиков пять лет назад. В большинстве случаев этот человек получит разрешение и пройдет все проверки. Это зависит от того, как давно был инцидент, повторялось ли это или случилось один раз. Так что нет, у вас не должно быть идеальной биографии, что получить доступ к секретной информации.
Н.Ж.: Кто именно принимает решение о благонадежности?
Г.Б.: Когда расследование заканчивается, собирается жюри. Выслушиваются различные рекомендации, и, конечно, итоговое решение принимается несколькими людьми.
Н.Ж.: Что, по вашему мнению, произошло в случае с Аароном Алексисом? Чем руководствовались те, кто выдал ему разрешение и допуск?
Н.Ж.: В большинстве госучреждений Америки сразу после проверок вам выдают пропуск в здание, за исключением, конечно, учреждений совсем высокого уровня. Вам предоставляются доступ в здание, вас не просят проходить через рамки и досмотры охраны.
Потому что государство уверено, что если вы прошли это расследование, то вам можно доверять. И этот уровень доверия заключается в том, что вы можете проходить в здание без досмотра. Так устроено большинство государственных структур. Что касается Аарона Алексиса, то он прошел в здание абсолютно легально, потому что он был там как подрядчик, работающий на ВМС США. Так что здесь нет никаких вопросов.
Н.Ж.: В связи с этими трагическими событиями считаете ли вы, что вся система проверки должна поменяться?
Г.Б.: Я считаю, что система работает хорошо. По поводу этого конкретного случая с Аароном Алексисом у меня нет достаточно информации. Я уверен, что сейчас эту схему будут перепроверять на надежность. И если выяснится, что действительно есть вещи, которые мы раньше не принимали во внимание, но процесс все-таки должен их предусматривать, тогда можно будет думать о возможных изменениях.
Я считаю, что сейчас слишком рано делать какие-то выводы. Основываясь на моем личном опыте и опыте работы в нашем агентстве, я могу сказать, что наша система работает хорошо. У нас не было никаких случаев выдачи пропуска тем, кому не стоит быть здесь. Проверка информации в нашем случае работает. Так что, насколько я знаю, с этой системой все нормально, хотя, конечно, в связи с последними событиями будет проверена ее надежность и то, стоит ли что-то менять или нет.
Н.Ж.: Как вы считаете, столкнутся ли с какими-то проблемами сейчас те офицеры, которые разрешили Алексису доступ в здание и допустили к конфиденциальной информации?
Г.Б.: Я уверен, что они сейчас очень волнуются. Я думаю, что все, кто был задействован в этом, скорее всего, сейчас просматривают свои старые записи. Чтобы удостовериться, что все, что они сделали тогда, во время старого процесса, они сделали все правильно, в соответствии с инструкциями.
И если они действительно тогда все сделали правильно, если они сделали точно то, что они должны были сделать, у них все будет хорошо. Но тогда это будет означать, что весь процесс должен быть пересмотрен.
Между тем, Министерство обороны в официальном письме «Голосу Америки» также отметило, что пропуск и допуск к секретной информации был выдан Аарону Алексису на основе существующих правил.
В Министерстве обороны утверждают, что в отношении Аарона Алексиса была проведена проверка NACLC – базовая оценка официальных записей и биографии за последние семь лет.
Эта проверка была завершена в августе 2007 года, а в марте 2008 года Служба безопасности ВМС США решила предоставить Алексису право на доступ к секретной информации. Также в Минобороны отметили, что в соответствии с действующим федеральным стандартом, человек с таким уровнем доступа к данным, какой был у Алексиса, должен проходить все необходимые проверки один раз в десять лет.
