Тяжелыми назвал президент Беларуси Александр Лукашенко переговоры между ним и президентом России Владимиром Путиным, состоявшиеся в Сочи.
Как пояснил Лукашенко, встреча с глазу на глаз длилась более шести часов и оказалась «результативной».
Заявлений и пресс-конференций по итогам встречи не планировалось изначально.
По словам президента Беларуси, Минск и Москва пришли к взаимопониманию по остро стоящему в последнее время вопросу о взаимных поставках сельхозпродукции.
«Мы пришли к заключению, что буквально в течение недели будет выработан индикативный баланс, то есть план взаимных поставок сельхозпродукции»,— цитирует Лукашенко агентство «Белта».
Кроме того, собеседники наметили два варианта решения проблемы с «перетаможкой» нефти и поставкой темных нефтепродуктов из России, и теперь лишь остается выбрать «подходящий».
Тем временем аналитики уже давно и настойчиво говорят о затянувшемся кризисе в отношениях между Москвой и Минском. О сути конфликта интересов и перспективах «Союзного государства» корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал с профессором факультета политологии ВШЭ Николаем Петровым.
Виктор Владимиров: Николай Петрович, откуда постоянные разногласия между двумя странами?
Николай Петров: Мы периодически видим обострение российско-белорусских отношений по вполне понятным причинам: Россия во многом субсидирует белорусскую экономику и хочет взамен иметь политическую поддержку со стороны Беларуси. А Беларусь играет на противоречиях между Россией и Западом, каждый раз склоняясь то в одну, то в другую сторону, как на качелях, тем самым в достаточно сложных условиях обеспечивая развитие собственной экономики в отсутствие серьезных сырьевых ресурсов. Сейчас – очередной раунд таких трений в преддверии того налогового маневра, который правительство (Дмитрия Медведева) начнет проводить в нефтяной отрасли, начиная с 1 января. Это существенно скажется на положении белорусской экономики, и поэтому требуются новые договоренности для того, чтобы Беларусь получала те средства, которые получала от России раньше.
В.В.: Т.е. во главе угла противоречий лежат не экономические вопросы, а политические?
Н.П.: Скорее, экономические как проекция политических. И это всегда торг: Россия предоставляет экономические ресурсы, Беларусь взамен дает политическую поддержку. Москва регулярно хочет большего, чем получает от Минска. В условиях, когда Беларусь так сильно зависит от России финансово, Лукашенко действительно проявляет чудеса дипломатии и умудряется «выбивать» необходимую поддержку от Москвы, не идя на серьезные уступки, не ухудшая отношения с Западом и так далее. В общем, четкой договоренности в Сочи не было, и она не могла быть достигнута на встрече президентов. Она требует доработки на уровне правительств. Думаю, те формулировки, которые мы услышали, означают, что стороны очень по-разному воспринимают итоги встречи. И пока, как мне кажется, нельзя говорить о том, что очередные сложности в российско-белорусских отношениях преодолены.
В.В.: А долго ли Лукашенко сможет продолжать свой курс?
Н.П.: Экстраполируя те 20 лет, которые он успешно это делал, это может продолжаться вплоть до самого последнего дня его пребывания на посту главы республики. Обе стороны время от времени делают достаточно жесткие, грозные заявления, но потом приходится все равно, так или иначе, достигать какого-то компромисса. И понятно, почему. Лукашенко может играть на противоречиях Москвы и Запада, но не может стать на чью-то одну сторону. Иначе он станет абсолютно зависимым. Москва же, несмотря на личные и не самые, наверное, замечательные отношения между Путиным и Лукашенко, все время вынуждена оказывать Беларуси финансово-экономическую помощь, имея ввиду и военно-политические, и чисто политические сюжеты.
В.В.: А может ли Китай в какой-то мере заменить Минску Россию?
Н.П.: Китай – конечно, удобный для Минска вариант: вариант инвестора, который готов давать деньги, не требуя за это громких политических заявлений, не вмешиваясь в то, что происходит, собственно, в Беларуси, не учитывая положения граждан, состояния прав человека и так далее. Другое дело, что Китай – тоже не добрый дядюшка из сказки. И если в одном случае Лукашенко торгует политическими заявлениями, а получает реальные деньги и инвестиции, то в случае с Китаем всегда есть опасность попасть в очень серьезную и жесткую экономическую зависимость.
В.В.: Есть ли у Минска в случае сверхпринципиальной позиции Москвы гипотетическая возможность развернуться лицом к Западу?
Н.П.: Кажется, что сейчас это во многом и демонстрируется. Другое дело, что, повторяю, уйти вправо или влево совсем Лукашенко не может. Вопрос лишь в том, до какой степени он может демонстрировать другой стороне свою готовность (чаще всего, мнимую) совершить кардинальный разворот. Это всегда игра. Но никогда неизвестно, где та грань, за которой сделанные шаги могут стать уже необратимыми.
В.В.: До сих пор, однако, Минск практически ни по одному принципиально важному внешнеполитическому вопросу Москву не поддержал. Может ли ситуация в этом смысле измениться после Сочи?
Н.П.: Чем закончились переговоры в Сочи, мы не знаем. Это покажет ближайшее время. Но, опять-таки, все связано не только со взаимоотношениями Москвы и Минска, но и взаимоотношениями России с Западом и США. В условиях нарастающего санкционного давления (на Москву) такими, пусть и ненадежными и небескорыстными союзниками, как Лукашенко, не разбрасываются. В зависимости от того, как будут дальше разворачиваться события, будут меняться приоритеты и в российско-белорусских отношениях тоже. Сегодня мы видим, что в период конфронтации между Россией и Западом Беларусь играет для Москвы важную роль. Дружба или видимость таковой нужна (Кремлю), в частности, для демонстрации того, что не все страны находятся во враждебных отношениях с Россией. Если вдруг представить себе, что взаимоотношения России и Запада начнут резко улучшаться, то это поменяет рамку и в российско-белорусских отношениях.
