Художник Вагрич Бахчанян был большой затейник. Его афоризмы смешили советских читателей «Литературной газеты». В Советском Союзе и в Америке, куда эмигрировал, он делал рисунки, коллажи и инсталляции, проводил артистические акции. Брал привычный язык и образы – и смешно открывал в них новые смыслы. Ведь обхохотаться можно: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью». Или «Тихий Дон Кихот». В творчестве Вагрича Бахчаняна от привычного до абсурдного – один легкий, игривый шаг.
«В русской Америке стихи лучше всего писал Бродский, прозу – Довлатов, а лучшим художником был, на мой взгляд, Вагрич Бахчанян, – говорит писатель Александр Генис. – Он был художником абсурдистом, сюрреалистом, футуристом. И существовал вне политики».
В 83-м году писатели Александр Генис и Петр Вайль и Вагрич Бахчанян издавали в Нью-Йорке еженедельный журнал «7 Дней», Вагрич в нем отвечал за обложку и рисунки. Он мог предсказывать будущее – по-своему, смешно и игриво.
В музее Циммерли в Нью-Джерси открылась первая персональная – и, к сожалению, посмертная – выставка его искусства.
«Оно очень легкое, очень эфемерное, – говорит Юлия Туловская, куратор коллекции Нортона Доджа в музее Циммерли. – Он создавал этот творческий воздух, которым питались другие художники».
Вагрич был частью той «русской Америки» 80-х годов, которая обогатила культуру здесь и за океаном.
«Попалось такое счастье – встретиться с человеком, у которого не было ни одной ортодоксальной мысли в голове, – рассказала вдова художника Ирина Бахчанян. – Что бы ни происходило, любая самая простая ситуация – его ответ всегда будет не такой, как у всех нормальных людей. Но страшно забавный и страшно интересный».
Когда Вагрич разговаривал по телефону – он рисовал. Причем рисунки к разговору не относились – это был свободный поток сознания. И это поразило режиссера Андрея Загданского. Он сделал о художнике документальный фильм «Вагрич и черный квадрат».
«Это подвиг художника. Это полное посвящение самого себя артистическому эксперименту, – говорит Загданский. – Когда грань между «я делаю эксперимент» и «я живу этой жизнью» исчезает».
При жизни Вагрич не стал знаменитым. Может быть потому, что в его работах нет фундаментальности, нет послушания миру коммерческого искусства. Он как будто бы сразу шел к сути творчества – к эксперименту, свободной, почти детской игре с привычным. Именно поэтому его друзья и коллеги считают, что Вагрич – на все времена. Что Вагрич еще только начинается.
