Активная дискуссия в американских и российских СМИ на тему субботнего интервью вице-президента Джозефа Байдена газете «Уолл-стрит джорнал» и последовавшего за ним телеинтервью госсекретаря Хиллари Клинтон каналу NBC продолжается. С какой Россией предстоит иметь дело Вашингтону – страной, ослабленной экономическим и демографическим кризисом, как считает вице-президент, или, как напомнила госсекретарь США, «великой державой»? Русская служба «Голоса Америки» предложила прокомментировать последние высказывания представителей администрации Обамы американским и российским экспертам.
Являются ли высказывания Джозефа Байдена свидетельством того, что в двусторонних отношениях наметилось охлаждение? Какова позиция администрации США в отношении претензий Москвы на особую сферу влияния в ближнем зарубежье? Можно ли считать, что «перезагрузка» двусторонних отношений переживает первые трудности? Мы предложили ответить на эти вопросы бывшему директору отдела Европы в Совете национальной безопасности при предыдущей администрации США, а ныне сотруднику Атлантического совета Дэймону Уилсону, и главному редактору российского журнала «Россия в глобальной политике» Федору Лукьянову.
Вот как прокомментировал Дэймон Уилсон комментарии в прессе о том, что в американо-российских отношениях происходит некое охлаждение:
«Прежде всего, мне не кажется уместным сравнивать американо-российские отношения в начале администрации Обамы с «медовым месяцем». Да, безусловно, провозгласив политику «перезагрузки», администрация пыталась изменить тональность и содержание диалога, сделав упор на возможном сотрудничестве, но те, кто определяет политику в Вашингтоне, походят к этому с весьма прагматической точки зрения. Это не некий наивный подход, он основан на взаимных интересах обеих сторон, поэтому я считаю, что хотя высказывания вице-президента были достаточно прямыми и откровенными, они, на мой взгляд, отражали действительность в отношении того, на каком этапе находятся наши отношения.
Не думаю, что внутри администрации есть какие-либо разногласия, я бы даже сказал, наоборот, есть комплексная стратегия. Речь здесь больше идет о различных способах ее публичного изложения, а не о внутренних разногласиях. В определенном смысле Россия рассматривает политику «перезагрузки» так же, как это было когда-то с политикой разрядки, - как признание американцами их слабости, и поэтому она воспринимает как неожиданность и даже оскорбление, когда Америка указывает на снижение глобальной роли России.
Поэтому я не думаю, что имел место некий «медовый месяц», обе страны подходили к отношениям прагматически и профессионально, исходя из своих собственных интересов, и я считаю, что это важно для поддержания прочных связей».
Отвечая на вопрос о том, удалось ли администрации Обамы довести до сведения Москвы позицию США в отношении претензий России на сферу влияния в бывших советских республиках, г-н Уилсон отметил:
«Я считаю, что позиция нынешней администрация была предельно ясной в этом вопросе, начиная с речи вице-президента в Мюнхене, заявлений президента Обамы во время его визита в Москву и его встречи с генеральным секретарем ООН в Вашингтоне, а также в выступлениях вице-президента в Киеве и Тбилиси. На мой взгляд, администрация совершенно недвусмысленно дала понять: существует межпартийное согласие в отношении того, что Соединенные Штаты не признают такой сферы влияния, что мы не так видим мир, и не так с ним взаимодействуем.
У всех стран, безусловно, есть собственные интересы, при этом они взаимодействуют со своими соседями. Однако президент и вице-президент США решительно выступили в поддержку независимости и суверенитета таких стран, как Грузия и Украина, сделав упор при этом на важности поддержания безопасности и соблюдения их границ, в грузинском случае – включая Абхазию и Южную Осетию».
А вот как прокомментировал интервью вице-президента Байдена газете «Уолл-стрит джорнал» российский политолог, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов:
«Тот факт, что за хлестким термином «перезагрузка» американо-российских отношений скрывается скорее стремление к переменам, чем понимание того, какими они должны быть, было ясно с самого начала. Неоднозначная реакция в Соединенных Штатах на итоги визита Барака Обамы в Москву, а также разноречивые высказывания американских руководителей в последнее время подтверждают, на мой взгляд, что никакой консолидированной линии по российскому вопросу в Вашингтоне нет. И ее выработка еще только предстоит, если, конечно, не возобладает позиция, обнародованная вице-президентом Джо Байденом. Ведь из того, что он сказал, вытекает, будто никакой российской политики Америке и не надо - Россия увядает и слабеет сама собой, так что ей будет некуда деваться, кроме как идти навстречу Западу и США.
Я считаю, что это, по сути, новая версия курса, который проводила администрация Буша, только в еще более неуважительной форме. Вместе с тем, судя по высказываниям Хиллари Клинтон и официальных представителей Белого дома, взгляды Байдена не отражают курса администрации. Поэтому у меня нет сомнений в том, что вокруг отношений с Россией будет идти борьба - как на уровне концептуальном, так и в личном плане, то есть за то, чье слово весомее.
Что касается реакции в России, то высказывания Байдена значительно укрепили сторонников точки зрения, что никакой перемены к лучшему Вашингтон не хочет, а попросту играет словами, за которыми нет реального содержания, и что «перезагрузка» - не более чем пиар. Это звучит тем более убедительно, потому что первым, кто ввел в оборот этот термин, был именно Джозеф Байден, который теперь оценивает Россию столь пренебрежительно».
Как показал наш опрос американских и российских экспертов, двусторонние отношения и политика администрации США находятся в постоянной динамике. Вчера в этой теме наметился новый поворот: помощник госсекретаря Филип Гордон, выступая на Капитолийском холме, заявил, что нельзя исключать возможность членства России в НАТО, - при условии соблюдения ею всех соответствующих критериев.
[Часть 1 с комментариями других аналитиков по этому вопросу читайте здесь].
