Российскую сторону в «Поединке» представляет Федор Лукьянов – главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», член президиума Совета по внешней и оборонной политике, американскую сторону - Дональд Дженсен, аналитик Центра трансатлантических отношений в Школе международных исследований имени Пола Нитце при Университете Джонса Хопкинса.
Взгляд из Москвы:
О роли посла в истории
Взгляд из Вашингтона:
Кремль против
Вообще, фигура Майкла Макфола приобрела в российско-американских отношениях значение, заметно превосходящее то, которым обычно обладает посол. Решение Обамы направить его в Москву после двух великолепных профессионалов – Уильяма Бернса и Джона Байерли – было, несомненно, продиктовано благими намерениями. Профессор Макфол – признанный специалист по России, эффективный чиновник администрации в 2009–2011 году, многое сделавший для успеха перезагрузки, наконец, ближайший и доверенный соратник Обамы с первых дней его президентской кампании.
Однако Макфола назначали в один период (весна прошлого года и расчеты на второе президентство Медведева), а приехал он совсем в другой – разгар политической борьбы в преддверии возвращения Путина. Вся общественная и научная карьера профессора Макфола до прихода в Белый дом была посвящена проблемам демократизации России, и появление его в тот момент, когда эта тема здесь вновь стала актуальной, было воспринято почти как демарш, хотя на деле не более чем совпадение. Новый посол же сразу начал подтверждать репутацию, которую ему приписывали, развернув в Москве бурную публичную деятельность.
Майкл Макфол, который никогда не был дипломатом, о чем говорит с гордостью, кажется, искренне не понимает, что должность посла – очень специфическая работа, требующая особого подхода и навыков. И она не сочетается с позицией публичного интеллектуала, которую он привык и любит занимать. А дальше начинается заколдованный круг. Активное присутствие Макфола в российской политической сфере вызывает предсказуемо отвратительные реакции российской власти, наподобие преследования посла папарацци из НТВ или аналогичных мер психологического давления. Это заставляет реагировать самого посла, а поскольку он это делает публично через Твиттер и прочие современные средства коммуникации, всякое недипломатическое высказывание (наподобие вырвавшегося в сердцах сравнения России с дикой страной) разносится по всему публичному пространству и т.д. Опытный дипломат смог бы, наверное, сгладить эффект, но профессор необходимым для этого языком не владеет...
В нынешней хрупкой ситуации задача посла – отделить дипломатию от внутриполитических страстей. Но нынешний хозяин Спасо-Хауса, видимо, видит свою задачу иначе, считая необходимым подчеркивать взаимосвязь внутреннего и внешнего. Впрочем, делать это тоже можно по-разному. Так, обнародованная Макфолом инициатива о создании американского фонда поддержки гражданского общества в России пришлась как нельзя менее вовремя: наступить на больную мозоль российской верхушки удалось, а вот чего этим добились – непонятно. Реакция замминистра иностранных дел Сергея Рябкова не заставила себя ждать – по его словам, масштабы финансирования Америкой групп и организаций в России выходит за рамки допустимого.
Все это печально, потому что России и Соединенным Штатам вскоре придется заняться формулированием новой модели отношений на будущее, для чего и так хватает препятствий. Создавать новые из-за личностных особенностей тех или иных вовлеченных фигур – совсем лишнее.
Прогноз многих наблюдателей, согласно которому антиамериканская риторика Москвы и критика в адрес усилий США по продвижению демократии утихнет после президентских выборов в России, пока не оправдывается. Заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков в интервью агентству «Интерфакс» заявил, что финансирование Соединенными Штатами различных общественных организаций на территории России «достигает масштабов, которые превращаются в проблему» в отношениях между Вашингтоном и Москвой.
Посол США Майкл Макфол ранее не раз отвергал обвинения со стороны Владимира Путина и других официальных лиц в том, что американское финансирование как-то связано с протестами, которыми сопровождалась предвыборная гонка в России. Контролируемые государством российские СМИ, между тем, по-прежнему подвергают нападкам американского посла. За последние несколько дней он обвинил контролируемый Кремлем телеканал в получении нелегального доступа к его личному распорядку дня – после того, как в эфире этого телеканала была показана запись его визита в офис российского правозащитника Льва Пономарева. США заявляют, что подобные встречи с оппозицией являются частью двунаправленного подхода Вашингтона к России, который направлен на продвижение демократических ценностей и улучшений двусторонних отношений.
Чем дальше, тем сильнее эти два вектора расходятся. Последние события в России показали, что напряженность выходит на передний план. Во-первых, со снижением массовой поддержки Путина, он стал все чаще прибегать к антиамериканской риторике, чтобы мобилизовать свою базу. Во-вторых, несмотря на результаты выборов, согласно которым он был назван победителем, Кремль по-прежнему озабочен тем, что народные волнения могут вылиться в Оранжевую революцию (в этом отношении Макфол, чья академическая карьера отмечена обширной работой по продвижению демократии, служит удобным «злодеем»). Наконец, вот что пишет лидер оппозиции Владимир Рыжков на этой неделе в Moscow Times: «Кремль считает администрацию Обамы слабой и нерешительной – идеальным неугрожающим партнером, которого можно задирать и провоцировать с помощью тех же самых инструментов, что Москва регулярно применяет в отношении лидеров оппозиции, а также гражданских активистов и поборников прав человека у себя дома».
В любом случае, текущее противоречие стало полезным результатом концентрации внимания на целях и эффективности американской поддержки российскому гражданскому обществу. В статье, опубликованной 27 марта в «Московском комсомольце», посол Макфол описал техническую и финансовую помощь, которую Соединенные Штаты предоставили российским неправительственным организациям «для продвижения общих целей обоих обществ». По его словам, такое сотрудничество «успешно справляется с амбициозным и растущим списком вопросов – от защиты тигров, борьбы с лесными пожарами, нелегальной вырубкой леса и киберпреступлениями и до распространения полиомиелита в Центральной Азии». При этом он повторил, что Соединенные Штаты не предоставляют поддержку отдельным политикам, политическим движениям или партиям. Американские усилия посвящены поддержке «непартийных, независимых организаций и созданию гражданских лидеров, которые помогают укреплять, а не ослаблять Россию».
Многие из этих проектов целесообразны в гуманитарном плане и, несомненно, способствуют укреплению добрых связей. И действительно, некоторые программы следует финансировать на более высоком уровне. Проблема, однако, заключается в том, что во время эпохи Путина состояние гражданского общества в России существенно ухудшилось, несмотря на эти усилия. Любые американские программы содействия, имеющие политическую окраску, вызывают недоверие Кремля. Ключевые лидеры российской оппозиции, однако, отказались от американской помощи, чтобы не компрометировать свое дело.
Законопроект, ожидающий утверждения в Конгрессе США, обещает развивать демократические ценности в России, в то же время, избегая чрезмерной вовлеченности во внутренние дела Москвы. Этот законопроект был назван в честь российского юриста Сергея Магнитского, который умер в тюрьме в результате плохого обращения после того, как обвинил чиновников в коррупции. Он должен отказать во въезде и заморозить активы российских чиновников, причастных к коррупции и нарушениям прав человека. Очевидно, что такое законодательство будет иметь сдерживающий эффект. Как напоминает нам Эллен Борк, российские власти, несомненно, лучше обращались бы с участниками протеста в ходе избирательной кампании, если бы их пугали перспективы международных санкций или публичного освещения их нарушений.
Администрация Обамы выступила против финансовых положений в законопроекте Магнитского. Она также настаивает на том, что нет смысла и в положении о визах, так как Госдепартамент уже запретил выдачу виз лицам, причастным к делу Магнитского. Однако шансы на принятие этого законопроекта возросли в последние две недели после того, как председатель сенатского комитета по международным отношениям Джон Керри заявил, что выступает за замену законом Магнитского устаревшей поправки Джексона-Вэника (которая увязывала торговые ограничения с правом евреев на эмиграцию из Советского Союза). Тем временем, министр иностранных дел России Сергей Лавров предупредил 3 апреля, что Россия резко отреагирует в случае принятия закона Магнитского – а это верный признак того, что такой закон продвигает внешнеполитические цели США гораздо непосредственнее, чем борьба с пожарами или защита тигров.