Документальный фильм «Украина – не бордель» (Ukraine is Not a Brothel) включен в программу крупнейшего документального кинофестиваля Северной Америки Hot Docs. Смотр пройдет в канадском городе Торонто с 24 апреля до 4 мая. В его рамках будут показаны 197 фильмов из 43 стран. По данным дирекции смотра, в прошлом году фестивальные просмотры посетили примерно 180 тысяч зрителей.
Режиссер фильм «Украина – не бордель» Китти Грин – австралийка. По ее словам, она заинтересовалась очевидным парадоксом: движение Femen, устраивающее скандальные феминистские акции, возникло в Украине, где в последние годы получили широкое распространение секс-туризм и торговля «живым товаром». Грин, получившая уникальный доступ к участницам движения, узнала, что две из них одновременно подрабатывают стриптизерками, а главным координатором «женского освободительного движения» до недавнего времени являлся мужчина.
С Китти Грин побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Когда и почему вы решили сделать фильм о движении Femen?
Китти Грин: В моем родном городе Мельбурне в Австралии я увидела на полу электрички выброшенную кем-то газету-таблоид. Я обратила внимание на статью о Femen, которую украшала большая фотография девушки Саши с обнаженной грудью. Она держала в руках самодельный плакат «Украина – не бордель!». Мне показалось, что этот образ содержит в себе увлекательный парадокс.
О.С.: Имеете ли вы или ваша семья отношение к Украине?
К.Г.: Да. Моя бабушка родом из Украины. Я приехала в Украину, чтобы познакомиться со своими родственниками. В Киеве услышала, что активистки Femen устраивают акцию протеста на Площади независимости. Со мной была камера DSLR, и я отправилась, чтобы заснять их акцию. Ничего подобного я прежде не видела. Двенадцать красивых девушек топлесс протестовали против отключения самого большого фонтана украинской столицы. Полицейские жестоко обошлись с манифестантками, грубо волокли кричащих девушек по мостовой. Меня эта сцена шокировала и взволновала, адреналин подскочил в крови. В тот момент меня как будто пронзило – это моя тема.
О.С.: Как отреагировали девушки из Femen , когда вы предложили сделать фильм о них? Менялась ли их реакция по ходу съемок?
К.Г.: Сначала я им показала материал, отснятый во время акции протеста, которую я только что упомянула. Они меня пригласили продолжить съемку. Фактически я стала их неофициальным видеолетописцем. Я снимала все их акции, и они раздавали видеозаписи представителям прессы. В знак благодарности за мои труды они согласились дать мне подробные интервью и познакомили со своими семьями и друзьями.
О.С.: Учитывая напряженность внутриполитической ситуации в Украине, высокий уровень коррупции и криминогенности, бедность населения, наверное, снимать было непросто...
К.Г.: Я прожила в Киеве чуть больше года. Девушки из Femen выходили на акции протеста по нескольку раз в неделю. В самом начале особых сложностей не наблюдалось. Но к концу 2012 года им невозможно было показаться на публике, чтобы за ними не тянулся хвост соглядатаев и агентов в штатском, которые все фотографировали и записывали на видео.
Власти явно задались целью задушить это движение. Меня арестовывали шесть раз только за то, что я снимала протесты. Поначалу я очень пугалась, потому что мне угрожали немедленной депортацией и конфискацией камеры. Но потом я как-то привыкла. Австралийский паспорт выручал в самых неприятных ситуациях. Украинская полиция, похоже, не знала, что делать с иностранкой, которая предъявляет паспорт с изображением кенгуру.
О.С.: Трудно удержаться от сравнения Femen с Pussy Riot. Ваше мнение?
К.Г.: Femen начали свою активную деятельность примерно пять лет назад. Насколько я знаю, они занимаются эпатажными акциями дольше Pussy Riot, которые получили всемирную известность из-за несправедливо жестоких приговоров и тюремных сроков. Все западные масс-медиа знают, кто такой Путин. Но до недавнего времени никто не знал, кто такой Янукович.
По этой причине участницам Femen оказалось гораздо сложнее получить известность в мировой прессе. Но их выгодно отличает бурная, непрекращающаяся активность – они, как и прежде, регулярно устраивают публичные акции и даже экспортируют «отпочкования» от головной группы за границу. Будут ли Pussy Riot теперь, после освобождения, столь же активны? В любом случае с энергичностью и упорством Femen трудно тягаться.
О.С.: Не содержит ли скрытую иронию тот факт, что акциями феминисток долгое время руководил мужчина по имени Виктор? И лишь недавно я узнал из вашего фильма, что они порвали с ним. Как вы это прокомментируете?
К.Г.: Да, Виктор был своего рода патриархом феминистского движения, контролировал девушек и манипулировал ими. Девушкам, в конце концов, это надоело, и они избавились от патриарха. Мне посчастливилось стать свидетелем этого важнейшего момента в истории организации.
О.С.: Показывали ли ваш фильм в Украине? Если да, то как реагировала публика?
К.Г.: В Украине фильм не показывали, и я сомневаюсь, что к нему отнеслись бы положительно. Украинцы, в общем, не воспринимают Femen очень уж серьезно. Они сильно недоумевают и крутят головами, когда я в разговоре их упоминаю. Впрочем, я собираюсь предложить фильм Одесскому кинофестивалю. Посмотрим, что они скажут.
Режиссер фильм «Украина – не бордель» Китти Грин – австралийка. По ее словам, она заинтересовалась очевидным парадоксом: движение Femen, устраивающее скандальные феминистские акции, возникло в Украине, где в последние годы получили широкое распространение секс-туризм и торговля «живым товаром». Грин, получившая уникальный доступ к участницам движения, узнала, что две из них одновременно подрабатывают стриптизерками, а главным координатором «женского освободительного движения» до недавнего времени являлся мужчина.
С Китти Грин побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Когда и почему вы решили сделать фильм о движении Femen?
Китти Грин: В моем родном городе Мельбурне в Австралии я увидела на полу электрички выброшенную кем-то газету-таблоид. Я обратила внимание на статью о Femen, которую украшала большая фотография девушки Саши с обнаженной грудью. Она держала в руках самодельный плакат «Украина – не бордель!». Мне показалось, что этот образ содержит в себе увлекательный парадокс.
О.С.: Имеете ли вы или ваша семья отношение к Украине?
К.Г.: Да. Моя бабушка родом из Украины. Я приехала в Украину, чтобы познакомиться со своими родственниками. В Киеве услышала, что активистки Femen устраивают акцию протеста на Площади независимости. Со мной была камера DSLR, и я отправилась, чтобы заснять их акцию. Ничего подобного я прежде не видела. Двенадцать красивых девушек топлесс протестовали против отключения самого большого фонтана украинской столицы. Полицейские жестоко обошлись с манифестантками, грубо волокли кричащих девушек по мостовой. Меня эта сцена шокировала и взволновала, адреналин подскочил в крови. В тот момент меня как будто пронзило – это моя тема.
О.С.: Как отреагировали девушки из Femen , когда вы предложили сделать фильм о них? Менялась ли их реакция по ходу съемок?
К.Г.: Сначала я им показала материал, отснятый во время акции протеста, которую я только что упомянула. Они меня пригласили продолжить съемку. Фактически я стала их неофициальным видеолетописцем. Я снимала все их акции, и они раздавали видеозаписи представителям прессы. В знак благодарности за мои труды они согласились дать мне подробные интервью и познакомили со своими семьями и друзьями.
О.С.: Учитывая напряженность внутриполитической ситуации в Украине, высокий уровень коррупции и криминогенности, бедность населения, наверное, снимать было непросто...
К.Г.: Я прожила в Киеве чуть больше года. Девушки из Femen выходили на акции протеста по нескольку раз в неделю. В самом начале особых сложностей не наблюдалось. Но к концу 2012 года им невозможно было показаться на публике, чтобы за ними не тянулся хвост соглядатаев и агентов в штатском, которые все фотографировали и записывали на видео.
Власти явно задались целью задушить это движение. Меня арестовывали шесть раз только за то, что я снимала протесты. Поначалу я очень пугалась, потому что мне угрожали немедленной депортацией и конфискацией камеры. Но потом я как-то привыкла. Австралийский паспорт выручал в самых неприятных ситуациях. Украинская полиция, похоже, не знала, что делать с иностранкой, которая предъявляет паспорт с изображением кенгуру.
О.С.: Трудно удержаться от сравнения Femen с Pussy Riot. Ваше мнение?
К.Г.: Femen начали свою активную деятельность примерно пять лет назад. Насколько я знаю, они занимаются эпатажными акциями дольше Pussy Riot, которые получили всемирную известность из-за несправедливо жестоких приговоров и тюремных сроков. Все западные масс-медиа знают, кто такой Путин. Но до недавнего времени никто не знал, кто такой Янукович.
По этой причине участницам Femen оказалось гораздо сложнее получить известность в мировой прессе. Но их выгодно отличает бурная, непрекращающаяся активность – они, как и прежде, регулярно устраивают публичные акции и даже экспортируют «отпочкования» от головной группы за границу. Будут ли Pussy Riot теперь, после освобождения, столь же активны? В любом случае с энергичностью и упорством Femen трудно тягаться.
О.С.: Не содержит ли скрытую иронию тот факт, что акциями феминисток долгое время руководил мужчина по имени Виктор? И лишь недавно я узнал из вашего фильма, что они порвали с ним. Как вы это прокомментируете?
К.Г.: Да, Виктор был своего рода патриархом феминистского движения, контролировал девушек и манипулировал ими. Девушкам, в конце концов, это надоело, и они избавились от патриарха. Мне посчастливилось стать свидетелем этого важнейшего момента в истории организации.
О.С.: Показывали ли ваш фильм в Украине? Если да, то как реагировала публика?
К.Г.: В Украине фильм не показывали, и я сомневаюсь, что к нему отнеслись бы положительно. Украинцы, в общем, не воспринимают Femen очень уж серьезно. Они сильно недоумевают и крутят головами, когда я в разговоре их упоминаю. Впрочем, я собираюсь предложить фильм Одесскому кинофестивалю. Посмотрим, что они скажут.
