Александр Торшин, первый заместитель председателя Совета Федерации РФ, считает, что в основе всех экономических проблем России лежат психологические проблемы российского населения. Он убежден, что граждане России должны поверить в себя, стать самодостаточными и осознать, какими национальными богатствами они наделены, а российским регионам нужно давать больше полномочий. Он также считает, что если легализовать оружие в России, люди станут добрее, перестанут дерзить и хамить.
Александр Торшин возглавляет Кавказскую комиссию Совета законодателей, является членом Национального антитеррористического комитета, членом Государственного антинаркотического комитета и заместителем председателя Парламентского Собрания Союза Беларуси и России. Так что когда он пришел на студию «Голоса Америки» в Вашингтоне, корреспонденту Русской службы «Голоса Америки» было о чем с ним побеседовать.
Виктория Купчинецкая: Александр Порфирьевич, вы были на молитвенном завтраке в Вашингтоне, где обычно выступает президент США и собираются тысячи влиятельных политиков, законодателей, финансистов и общественных деятелей со всего мира. По-вашему, чем отличается стиль нынешней администрации президента США от стиля предыдущей?
Александр Торшин: У каждого президента и у каждой президентской команды свой почерк. Я не хочу сказать, что кто-то лучше, кто-то хуже. Но чувство юмора команды Буша-младшего было более популистское, грубоватое, более конкретное. Обама – более мягкий, более толерантный, по-своему более элегантный. Если от Буша о женщинах не особенно что-то можно было услышать, то Обама постоянно подчеркивает роль собственной супруги, роль Хиллари Клинтон.
В.К.: Вы мне уже рассказали, что вы на этом завтраке «братались» с грузинскими законодателями…
А.Т.: Да, мы на завтраке встретились с грузинскими парламентариями. Казалось бы, после того, что произошло в Осетии, если бы мы встретились в каком-то другом месте – руки бы друг другу не подали. А здесь – руки пожали друг другу, про детей спросили – мы же давно друг друга знаем. Хотя два года назад мы видели друг друга сквозь прицелы. Я был в Южной Осетии, видел горе людей и понимаю, что такое же горе было и на грузинской стороне. На молитвенном завтраке мы – не враги.
В.К.: Сейчас отношения Грузии и России не самые лучшие. Что стороны могут сделать для разрешения конфликта?
А.Т.: Я недавно принимал президента Финляндии Тарью Халонен. Мы говорили о всевозможных конфликтах. Я ей сказал: «Помогите грузинам, разъясните им немножко, чтобы они не упорствовали в своих нападках на Россию». Потому что история отношений России и Финляндии знала такой период, во время Советско-финской войны, что после этого казалось – мы еще лет сто здороваться не будем. А сейчас Финляндия – лучший друг РФ. Так и с Грузией должно быть. С распадом СССР мы потеряли винодельческие регионы, нет у нас вина, мы покупаем во Франции, из Чили возим. А грузинское вино мы знаем с самого совершеннолетия, а некоторые и до совершеннолетия пробовали. Только на плодоовощной продукции Грузия уже могла бы жить при коммунизме, если бы только всю эту благодать отправляла нам. Но ни они, ни молдаване не желают этого делать – это как «назло бабушке отморожу себе уши».
В.К.: Все-таки нужно отметить, что с точки зрения Грузии, Россия – оккупант, вторгшийся на территорию суверенного государства. Но давайте вернемся в Америку и к вам в Америке. Вы в США приехали набираться опыта в области законотворчества?
А.Т.: Американские юристы уже помогли мне в аргументации закона, который был принят в РФ полтора года назад – закона о сделке обвиняемого со следствием, с правосудием. Сейчас я поеду в штат Теннеси обсуждать с представителями Национальной ассоциации стрелкового оружия США вопросы легализации огнестрельного оружия – я выступаю за это в России. И еще я хочу ознакомиться с американской системой частных тюрем. Российская система тюрем проходит сейчас стадию реформирования, стадию гуманизации. Но в России у нас частные тюрьмы ассоциируются с тюрьмами для VIP. Российский обыватель думает, что если человек попадает в частную тюрьму, у него там ресторанное питание, джакузи и девочки по вызову. А на самом деле в США по соблюдению режима частные тюрьмы намного более серьезные, чем государственные.
В.К.: О легализации оружия в США тоже сейчас много говорят, в связи с расстрелом месяц назад американских граждан, в том числе конгрессвумен Габриэль Гиффордс, в городе Тусон, штат Аризона. В Аризоне законы об оружии входят в тройку самых «мягких» в США. Если легализовать оружие в России, не повысится ли там уровень преступности?
А.Т.: Против легализации оружия в России нет логичных возражений, кроме того, что «россияне тогда все друг друга перестреляют». Это чушь полная. В РФ преступник, подымая руку на обывателя, но сто процентов уверен, что адекватного отпора не будет. На черном рынке оружие очень легко приобрести. Мы не предлагаем легализовать автоматическое оружие, как то, из которого стрелял преступник в Аризоне, мы предлагаем гражданское оружие для самообороны.
В.К.: Вы также выступаете за запрещение травматического оружия в РФ…
А.Т.: Да, я считаю, что это безответственное оружие. Человек, который стреляет из травмата – у него в голове сидит, что он не убьет. А вот обладание боевым оружием поменяет психологию. Люди станут добрее, как ни странно, не станут дерзить, хамить. Человек двадцать раз подумает, обзывать кого-то или нет. Но при этом, конечно же, должна быть еще и серьезная судебная система, и суды присяжных должны разбираться серьезно, что к чему.
В.К.: РФ намерена вложить 400 миллиардов долларов в экономическое развитие Северного Кавказа. Однако примеры терактов в Лондоне и в Мадриде показывают, что проблема может быть не только в низком уровне жизни террористов – организаторы и исполнители лондонских и мадридских терактов принадлежали к среднему классу. Может, главное не в экономике, а в том, что у жителей Кавказа – идеологические «разногласия» с Кремлем?
А.Т.: Вы правы, это очень сложный вопрос, многофакторный. На Кавказе сейчас самый важный вопрос – это безработица. Многие террористы идут убивать из-за денег. Но дело не только в экономике. На самом деле это издержки функционирования политической системы. На Кавказе переизбыток молодых людей, им просто деться некуда, они не могут самореализоваться. Это люди романтически настроенные, которые, может, и не так сильно нуждаются в деньгах. Они хотят изменить этот мир, но видят, что кроме как террором, его не изменить. Это как эсеры в России до революции, например.
В.К.: Так все же вы видите реальные способы нормализации обстановки на Кавказе?
А.Т.: Конечно, здесь нет никакого идеального средства. Но противодействие идеологии террора, насилия должно идти не средствами полиции, не средствами Федеральной службы безопасности – ведь рядом с каждой мечетью не поставишь полицейского. Мы должны решить вопрос занятости, инвестиции должны заработать. Хотя инвестиции чаще всего уходят не на развитие промышленности на Кавказе, а на социальную сферу. Деньги проедаются. А что делать, если такое количество населения хочет кушать?
В.К.: Глава МИДа России Сергей Лавров, говоря о Беларуси, осудил преследования активистов после президентских выборов, но не поддержал экономические санкции США и Евросоюза против Беларуси. Вы не видите в заявлении г-на Лаврова противоречия?
А.Т.: Отношения между президентами и отношения между народами – это совершенно разные вещи. Большинство людей в РФ, имеющих родственные связи в Белоруссии, зарабатывающие при помощи Белоруссии, – им вообще Лукашенко «по барабану», что называется. С другой стороны, Белоруссия – это наши соседи, тут надо быть очень аккуратными. Ну да, санкции против Белоруссии введут – и Лукашенко должен будет более лояльно относиться к России. Потому что слова – одно, а товарооборот-то огромный. Лукашенко может любить или не любить Россию, критиковать, а в это время усиленно идет интеграция, мы огромное количество сельхозпродукции забираем у Белоруссии.
В.К.: Получается, что экономические санкции Запада против Беларуси России выгодны. Но все же международное сообщество должно как-то воздействовать на авторитарных правителей, нарушающих права человека, даже если они – соседи?
А.Т.: Я вот вам что скажу. Наша Смоленская область граничит с Белоруссией. Едешь по Смоленской области, переезжаешь на белорусскую территорию, в Витебскую область. И видишь, какая разница. Ну да, Лукашенко – диктатор, но там порядок, чистота, отсутствие безработицы, и есть уверенность в завтрашнем дне. А у нас в Смоленской губернии как Мамай прошел! И каждый раз рядовой белорус говорит: «Да, русские – братья, нормально, но мы так не хотим». Так что это очень сложный вопрос.
В.К.: Александр Порфирьевич, я знаю, что вы родом с Камчатки, то есть знакомы с жизнью российских регионов. Что нужно сделать, чтобы уровень жизни россиян в регионах стал выше?
А.Т.: В России нет экономических проблем. Вернее, они есть, но их не должно быть. У нас все проблемы – психологические. Прежде всего, россияне должны поверить в себя, в свою страну. Когда мы поймем, что мы – обладатели несметных богатств, и начнем с ними грамотно управляться – вот тогда все и будет. Но, конечно, должна быть грамотная инвестиционная политика, грамотная национальная политика, принятие как можно более качественных управленческих решений. Надо понимать, что одним аршином Россию не измеришь – у нас 83 региона. Нужно как можно больше полномочий передавать в регионы. Чтобы Камчатка решала, как и какую рыбу ей ловить, а не бегала за квотами в Москву, к этим взяточникам, которые на каждую квоту еще попытаются что-то для себя забрать.
