«5 марта в 9 часов 50 минут вечера после тяжелой болезни скончался председатель Совета министров Союза ССР и секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза Иосиф Виссарионович Сталин».
60 лет назад это сообщение стало главной новостью информационных агентств всей планеты. Затем последовали XX съезд КПСС и разоблачение Никитой Хрущевым «культа личности» Сталина, XXII съезд и вынос тела «лучшего друга физкультурников» из Мавзолея. Кроме того, в процессе изживания последствий «культа личности» Сталинград был переименован в Волгоград и именно под этим именем позже получил звание «города-героя».
В конце 1980-х, когда началась вторая волна разоблачения культа личности Сталина, многим сторонникам демократического движения казалось, что достаточно опубликовать все книги Александра Солженицына, Варлама Шаламова, Роберта Конквеста, Евгении Гинзбург и ряд других подобных, чтобы произошла полная десталинизация сознания. Однако, не смотря на то, что книги, долгое время бывшие в СССР под запретом, вышли огромными тиражами, настоящей десталинизации не произошло. И сегодня, согласно данным социологических опросов, многие жители страны считают, что Сталин – это «имя России», «имя победы в Великой Отечественной войне». Почему так произошло?
Как началась ресталинизация
Литературовед, доктор филологических наук Мариэтта Чудакова в интервью Русской службе «Голоса Америки» отмечает: «Десталинизация действительно успешно шла в конце 80-х – начале 90-х, когда большинство тех, кто учился в школах и институтах в 70-е годы (тогда тема террора вовсе выпала из обучения) действительно впервые услышали о сталинских злодеяниях. Финалом должно было стать принятие государственного вердикта о признании уж во всяком случае сталинского тридцатилетия преступным, а прославления Сталина – делом подсудным. Этого, как известно, не произошло. У Ельцина не хватило политической воли, у его преемника – желания».
Напротив, продолжает Мариэтта Чудакова, «Патриотическая песня» Михаила Глинки, которую демократы считали гимном свободной России, была заменена Путиным в конце первого же года его президентства гимном Советского Союза, выбранным в свое время лично Сталиным. «Без какой бы то ни было политической необходимости», – подчеркивает Мариэтта Чудакова. А чтобы старый гимн больше соответствовал новым реалиям, престарелый Сергей Михалков в третий раз переписал его текст.
«Так был нажат спусковой крючок ресталинизации, – считает Чудакова. – Принятие сталинского гимна – предваренное телевыступлением президента в его поддержку – постепенно стало переводить имя Сталина из латентного состояния в сознании людей (где оно могло тихо дотлевать до конца их жизни) в состояние публичное и агрессивное».
Чтоб Оруэлла сделать былью
Говоря с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки»о неудавшемся развенчании сталинизма, член правления Международного историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества «Мемориал» Александр Черкасов заметил, что дело не только в обнародовании правдивых сведений о сталинском руководстве, но и в том, как эти сведения преподносятся. Он напоминает, что в брежневские времена был распространен подход: «да, что-то такое было, но мы об этом не говорим». Подобным образом начали относиться к сталинскому тридцатилетию и в первые путинские годы.
«А сейчас, – продолжает Александр Черкасов, – если мы посмотрим документальные фильмы на российских телеканалах, то там как доказательство того, что Сталин был хороший, используются материалы больших процессов 30-х годов, в том числе, процессы над военачальниками».
По мнению историка, это означает возвращение к сталинской практике подачи материалов, то есть полностью был воспроизведен оруэлловский принцип: кто владеет настоящим, тот владеет прошлым, а тот, кто владеет прошлым, тот владеет будущим. «Мы же знаем, что образы прошлого, на самом деле – не набор объективных картинок, а некие варианты приемлемого поведения здесь и сейчас. На самом деле, прошлое выбирают, потому, что невозможно утащить с собой в будущее все, – отмечает член правления общества «Мемориал», – и тот набор имен, который нам предлагают в качестве выбора «имени России» – это варианты построения нашего будущего».
В качестве примера Черкасов упомянул памятник 1000-летия России в Великом Новгороде. Там приведены все сколько-нибудь значимые исторические деятели государства российского за исключением Ивана Грозного. «Таков был консенсус тогдашних правящих элит: Ивана Грозного мы с собой в будущее не берем. А при Сталине Грозный был реабилитирован – достаточно вспомнить фильм Эйзенштейна и статьи о нем в учебниках истории», – напоминает эксперт.
Повторение Большого террора?
Известно, что после Второй мировой войны в Германии проводилась денацификация. Как следствие – сегодня культ Гитлера в ФРГ исповедуют лишь маргиналы, да и то втихаря. То, что стало возможно в стране, проигравшей войну, до сих пор не осуществлено в России – одной из стран-победительниц.
Мариэтта Чудакова убеждена, что отсутствие государственного вердикта о преступности Сталина – подобного вердикту о нацизме в Германии – мало-помалу оттеснило такие произведения, как «Архипелаг Гулаг» Александра Солженицына и «Колымские рассказы» Варлама Шаламова из поля общественного внимания. А, например, книги Георгия Демидова, (многолетнего политзаключенного и друга Шаламова) были изданы с огромным опозданием – лишь в последние годы, уже после смерти их автора.
Вместе с тем, полки книжных магазинов буквально захвачены сотнями изданий, прославляющими диктатора. В твердых переплетах с золотым тиснением в глаза покупателю бросаются изданные большими тиражами сочинения, вроде «Как убивали Сталина», «Сталин – вспоминаем вместе», «Настольная книга сталиниста» и т.п.
Кроме того, в дни, предшествующие «юбилею» смерти генералиссимуса,
по одному из центральных российских телеканалов был запущен документально-игровой сериал с красноречивым названием «Сталин с нами».
Александр Черкасов расценивает нынешние книги и фильмы, восхваляющие сталинские времена, как реабилитацию сталинского образа действий в целом, а не только как попытку рассказать об отдельных положительных моментах того периода российской истории, когда во главе государства стоял Иосиф Сталин. Причем, речь идет как о внутренней сталинской политике, так и о внешней.
«Я не говорю, что, скажем, «дело врачей» в точности копирует попытку обвинить американцев во всех смертных грехах. Но что-то от того кровавого навета здесь, конечно, есть. А последовательная отмена статей российской Конституции с заменой ее неким чрезвычайным законодательством, это – реальность последнего года»,– замечает историк, который считает происходящее повторением практики сталинизма. С оговоркой, что судебные процессы сейчас проходят не над тысячами людей, а лишь над десятками, «но по обвинениям, которые кроятся по образцам процессов сталинских», добавляет Александр Черкасов. И замечает, что «доказательства вины» оппозиции, которые приводится в сериале «Анатомия протеста», по стилю напоминают «доказательства» на процессах 30-х годов.
«Сталинизм умрет, когда будет признан преступным»
«Наша вина в том, что за последние десять – пятнадцать лет мы вырастили поколение, для которого то, что происходило в сталинские годы, вполне приемлемо», – сожалеет Александр Черкасов.
Одной из главных ошибок демократов 1990-х годов он считает то, что они не стали разбираться с прошлым своей страны, посчитав, что в их руках ее будущее. А в предшествующий период конца 80-х, по выражению Черкасова «история, отчасти, была эвфемизмом политики».
«А это отменило последующую детальную публикацию архивов и извлечением правовых выводов из архивных документов. В результате наше прошлое не получило политико-правовой оценки, и мы видим наглядно на своем опыте, к чему это приводит», – заключает член Правления Международного историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества «Мемориал».
Со своей стороны, Мариэтта Чудакова отмечает: «Неслыханный размах коррупции в «нулевые» годы, ощущение полного бесправия гражданина России перед лицом самого мелкого чиновника, милиции, суда довершило дело: «Сталина на них нет..!» – бормочет в бессилии угнетенный чиновником человек».
Еще в 1959 году поэт Борис Чичибабин написал такие строки:
«Пока есть бедность и богатство, пока мы лгать не перестанем и не отучимся бояться,– не умер Сталин» Однако Мариэтта Чудакова считает, что бедность и богатство здесь не причем. «Сталинизм умрет вскоре после того, как будет признан преступным», – подчеркивает писательница. И, переходя к сегодняшней российской действительности, заключает: «Что касается нынешнего режима – достаточно сказать, что я хожу на все оппозиционные митинги. Полную же характеристику этого периода мы дадим, когда он завершится».
60 лет назад это сообщение стало главной новостью информационных агентств всей планеты. Затем последовали XX съезд КПСС и разоблачение Никитой Хрущевым «культа личности» Сталина, XXII съезд и вынос тела «лучшего друга физкультурников» из Мавзолея. Кроме того, в процессе изживания последствий «культа личности» Сталинград был переименован в Волгоград и именно под этим именем позже получил звание «города-героя».
В конце 1980-х, когда началась вторая волна разоблачения культа личности Сталина, многим сторонникам демократического движения казалось, что достаточно опубликовать все книги Александра Солженицына, Варлама Шаламова, Роберта Конквеста, Евгении Гинзбург и ряд других подобных, чтобы произошла полная десталинизация сознания. Однако, не смотря на то, что книги, долгое время бывшие в СССР под запретом, вышли огромными тиражами, настоящей десталинизации не произошло. И сегодня, согласно данным социологических опросов, многие жители страны считают, что Сталин – это «имя России», «имя победы в Великой Отечественной войне». Почему так произошло?
«Наша вина в том, что за последние десять – пятнадцать лет мы вырастили поколение, для которого то, что происходило в сталинские годы, вполне приемлемо»Александр Черкасов, член правления общества «Мемориал».
Как началась ресталинизация
Литературовед, доктор филологических наук Мариэтта Чудакова в интервью Русской службе «Голоса Америки» отмечает: «Десталинизация действительно успешно шла в конце 80-х – начале 90-х, когда большинство тех, кто учился в школах и институтах в 70-е годы (тогда тема террора вовсе выпала из обучения) действительно впервые услышали о сталинских злодеяниях. Финалом должно было стать принятие государственного вердикта о признании уж во всяком случае сталинского тридцатилетия преступным, а прославления Сталина – делом подсудным. Этого, как известно, не произошло. У Ельцина не хватило политической воли, у его преемника – желания».
Напротив, продолжает Мариэтта Чудакова, «Патриотическая песня» Михаила Глинки, которую демократы считали гимном свободной России, была заменена Путиным в конце первого же года его президентства гимном Советского Союза, выбранным в свое время лично Сталиным. «Без какой бы то ни было политической необходимости», – подчеркивает Мариэтта Чудакова. А чтобы старый гимн больше соответствовал новым реалиям, престарелый Сергей Михалков в третий раз переписал его текст.
«Так был нажат спусковой крючок ресталинизации, – считает Чудакова. – Принятие сталинского гимна – предваренное телевыступлением президента в его поддержку – постепенно стало переводить имя Сталина из латентного состояния в сознании людей (где оно могло тихо дотлевать до конца их жизни) в состояние публичное и агрессивное».
Чтоб Оруэлла сделать былью
Говоря с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки»о неудавшемся развенчании сталинизма, член правления Международного историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества «Мемориал» Александр Черкасов заметил, что дело не только в обнародовании правдивых сведений о сталинском руководстве, но и в том, как эти сведения преподносятся. Он напоминает, что в брежневские времена был распространен подход: «да, что-то такое было, но мы об этом не говорим». Подобным образом начали относиться к сталинскому тридцатилетию и в первые путинские годы.
«А сейчас, – продолжает Александр Черкасов, – если мы посмотрим документальные фильмы на российских телеканалах, то там как доказательство того, что Сталин был хороший, используются материалы больших процессов 30-х годов, в том числе, процессы над военачальниками».
По мнению историка, это означает возвращение к сталинской практике подачи материалов, то есть полностью был воспроизведен оруэлловский принцип: кто владеет настоящим, тот владеет прошлым, а тот, кто владеет прошлым, тот владеет будущим. «Мы же знаем, что образы прошлого, на самом деле – не набор объективных картинок, а некие варианты приемлемого поведения здесь и сейчас. На самом деле, прошлое выбирают, потому, что невозможно утащить с собой в будущее все, – отмечает член правления общества «Мемориал», – и тот набор имен, который нам предлагают в качестве выбора «имени России» – это варианты построения нашего будущего».
В качестве примера Черкасов упомянул памятник 1000-летия России в Великом Новгороде. Там приведены все сколько-нибудь значимые исторические деятели государства российского за исключением Ивана Грозного. «Таков был консенсус тогдашних правящих элит: Ивана Грозного мы с собой в будущее не берем. А при Сталине Грозный был реабилитирован – достаточно вспомнить фильм Эйзенштейна и статьи о нем в учебниках истории», – напоминает эксперт.
Повторение Большого террора?
Известно, что после Второй мировой войны в Германии проводилась денацификация. Как следствие – сегодня культ Гитлера в ФРГ исповедуют лишь маргиналы, да и то втихаря. То, что стало возможно в стране, проигравшей войну, до сих пор не осуществлено в России – одной из стран-победительниц.
Мариэтта Чудакова убеждена, что отсутствие государственного вердикта о преступности Сталина – подобного вердикту о нацизме в Германии – мало-помалу оттеснило такие произведения, как «Архипелаг Гулаг» Александра Солженицына и «Колымские рассказы» Варлама Шаламова из поля общественного внимания. А, например, книги Георгия Демидова, (многолетнего политзаключенного и друга Шаламова) были изданы с огромным опозданием – лишь в последние годы, уже после смерти их автора.
Вместе с тем, полки книжных магазинов буквально захвачены сотнями изданий, прославляющими диктатора. В твердых переплетах с золотым тиснением в глаза покупателю бросаются изданные большими тиражами сочинения, вроде «Как убивали Сталина», «Сталин – вспоминаем вместе», «Настольная книга сталиниста» и т.п.
Кроме того, в дни, предшествующие «юбилею» смерти генералиссимуса,
по одному из центральных российских телеканалов был запущен документально-игровой сериал с красноречивым названием «Сталин с нами».
Александр Черкасов расценивает нынешние книги и фильмы, восхваляющие сталинские времена, как реабилитацию сталинского образа действий в целом, а не только как попытку рассказать об отдельных положительных моментах того периода российской истории, когда во главе государства стоял Иосиф Сталин. Причем, речь идет как о внутренней сталинской политике, так и о внешней.
«Я не говорю, что, скажем, «дело врачей» в точности копирует попытку обвинить американцев во всех смертных грехах. Но что-то от того кровавого навета здесь, конечно, есть. А последовательная отмена статей российской Конституции с заменой ее неким чрезвычайным законодательством, это – реальность последнего года»,– замечает историк, который считает происходящее повторением практики сталинизма. С оговоркой, что судебные процессы сейчас проходят не над тысячами людей, а лишь над десятками, «но по обвинениям, которые кроятся по образцам процессов сталинских», добавляет Александр Черкасов. И замечает, что «доказательства вины» оппозиции, которые приводится в сериале «Анатомия протеста», по стилю напоминают «доказательства» на процессах 30-х годов.
«Сталинизм умрет, когда будет признан преступным»
«Наша вина в том, что за последние десять – пятнадцать лет мы вырастили поколение, для которого то, что происходило в сталинские годы, вполне приемлемо», – сожалеет Александр Черкасов.
Одной из главных ошибок демократов 1990-х годов он считает то, что они не стали разбираться с прошлым своей страны, посчитав, что в их руках ее будущее. А в предшествующий период конца 80-х, по выражению Черкасова «история, отчасти, была эвфемизмом политики».
«А это отменило последующую детальную публикацию архивов и извлечением правовых выводов из архивных документов. В результате наше прошлое не получило политико-правовой оценки, и мы видим наглядно на своем опыте, к чему это приводит», – заключает член Правления Международного историко-просветительского, правозащитного и благотворительного общества «Мемориал».
Со своей стороны, Мариэтта Чудакова отмечает: «Неслыханный размах коррупции в «нулевые» годы, ощущение полного бесправия гражданина России перед лицом самого мелкого чиновника, милиции, суда довершило дело: «Сталина на них нет..!» – бормочет в бессилии угнетенный чиновником человек».
Еще в 1959 году поэт Борис Чичибабин написал такие строки:
«Пока есть бедность и богатство, пока мы лгать не перестанем и не отучимся бояться,– не умер Сталин» Однако Мариэтта Чудакова считает, что бедность и богатство здесь не причем. «Сталинизм умрет вскоре после того, как будет признан преступным», – подчеркивает писательница. И, переходя к сегодняшней российской действительности, заключает: «Что касается нынешнего режима – достаточно сказать, что я хожу на все оппозиционные митинги. Полную же характеристику этого периода мы дадим, когда он завершится».
