Вышедший на этой неделе ежегодный рейтинг свободы прессы, опубликованный международной организацией «Репортеры без границ», поместил Россию на 148 место из 180 возможных по этому показателю.
На этом месте (чем больше цифра, тем рейтинг ниже) страна находится уже некоторое время, и причины понятны: как говорится в докладе организации, «заглушив независимые голоса у себя дома, Россия под руководством Владимира Путина расширяет свою пропагандистскую сеть с помощью таких СМИ, как RT и Sputnik».
Ситуация со свободой медиа и с личной свободой журналистов, согласно оценке «Репортеров без границ», очень тревожная: «Никогда еще со времени развала СССР в России одновременно не находилось в заключении такое большое число журналистов и блогеров. В то время как средства массовой информации в значительной степени контролируются лояльными Кремлю олигархами, усиливается давление на независимую прессу и журналистов, занимающихся расследованиями».
Хотя рейтинг описывает ситуацию 2017 года, в докладе нашли отражение и последние события: «Столкнувшись с новым ростом протестов накануне президентских выборов 2018 года, власть еще больше усилила контроль над Интернетом, начав атаку на мессенджеры и усилив на законодательном уровне давление на поисковые системы и способы обхода блокировок. Климат безнаказанности благоприятствует новым нападениям на журналистов, а угрозы, поступающие в адрес независимых редакций вызывают все большие опасения. Чечня и Крым оказались практически полностью зачищены от всех тех, кто позволяет себе критические высказывания».
Насилие в отношение журналистов в России: факты
Случаи насилия в отношении тех, кто пытается рассказать правду своим читателям и зрителям, приводит и другая организация по защите прав медиа, Комитет защиты журналистов.
Только в этом году в Екатеринбурге погиб, выпав из окна, журналист-расследователь Максим Бородин, писавший о потерях «ЧВК Вагнера» в Сирии, и был избит главный редактор «Областной газеты» Дмитрий Полянин, чья газета освещала «коммунальные войны» - конфликты в сфере жилищно-коммунального хозяйства города, сопровождающиеся поджогами машин и взрывами гранат.
В Москве в начале года прошел обыск у журналиста Павла Никулина, который опубликовал в журнале The New Times интервью с бывшим бойцом террористической группировки «Исламское государство». Многие журналисты и правозащитники восприняли этот шаг российских спецслужб как акт запугивания.
Российские журналисты, продолжающие заниматься своей профессией как общественным долгом, постоянно сталкиваются с запретами на информацию. Они также не получают массовой поддержки со стороны российского общества, лишь небольшая часть которого высказывает заинтересованность в независимых медиа и свободе печати.
В этой ситуации Институт Кеннана (Kennan Institute) исследовательского Центра Вильсона (Wilson Center) в Вашингтоне пригласил руководителей нескольких российских медиа публично поговорить о том, как их издания выживают, и может ли наступить момент, когда, как в конце 1980-х – начале 1990-х годов, российская независимая журналистика станет фактором перемен в стране.
Сергей Пархоменко: власть ставит медиа перед дилеммой: умереть или прийти к ней за деньгами
Эксперт Института Кеннана, известный российский журналист Сергей Пархоменко, организовавший разговор о российской прессе в Центре Вильсона, рассказывает, что непрямые способы давления на российскую медиа-среду сказываются на ней не меньше, чем прямое насилие: «Есть расхожее мнение – поверхностное, плоское, но широко распространенное – что российское государство выстраивает свои взаимоотношения со сферой массовой информации исключительно силовым образом. Что-то не понравилось – закрыли, газета оппозиционная – запретили, редактора посадили, журналиста напугали. Все это действительно существует и случается время от времени. Но наиболее массовая, наиболее систематическая схема давления российского государства на медиа остается в области экономики».
«Самый эффективный способ управлять прессой – это не давать ей стоять на ногах, не давать ей жить самостоятельно, не давать ей зарабатывать себе на жизнь. Да, пусть все газеты существуют, пусть все радиостанции вещают, пусть все телекомпании продолжают работать, но мы, государство, будет единственным источником денег для них. Если кто-то хочет жить, пусть придет к нам и попросит» - описывает ситуацию Сергей Пархоменко.
Бывший главный редактор журналов «Итоги» и «Вокруг света» говорит, что речь идет как о российской власти – центральной и региональной, так и о бизнесменах, с ней связанных: «Понятно, что в случае с региональными изданиями речь идет о том, что они должны прийти и попросить у региональной власти. А в случае с изданиями более масштабными, федеральными, они должны прийти прямо в Кремль. Вариант – можно прийти не прямо в Кремль, а к какому-нибудь олигарху, который с Кремлем тесно связан, который абсолютно ему лоялен, у которого достаточно часто есть просто прямая санкция на то, чтобы брать на передержку эти издания. Таких олигархов есть несколько в России, например, Усманов и Мамут. В общем, это форма того же самого: или вы умираете, или вы приходите к нам за деньгами».
Демьян Кудрявцев: акторами изменений в России являются русский Бог, русский народ и Запад
Владелец газеты «Ведомости» Демьян Кудрявцев в ходе дискуссии в Центре Вильсона ответил на вопрос корреспондента Русской службы «Голоса Америки» о роли медиа в возможном изменении российской политической среды. По его мнению, пресса не станет фактором перемен в стране, но будет их участником: «Не российские независимые медиа с их читателями изменят то, что происходит в России. Возможно, без медиа нельзя изменить то, что происходит в России. Возможно, что когда она изменится, их роль снова фантастически вырастет, как она выросла на наших глазах между 1986 и 1993 годом. Но акторами изменений в России являются русский Бог, русский народ и Запад – три вещи, которые меняют страну».
По словам Кудрявцева, предсказать настоящую причину возможного общественного взрыва в России трудно: «Есть много людей, которые любят пофантазировать на тему того, что может стать триггером как бы того, что русский человек встанет и скажет: «Все! Хватит! Это все больше невозможно!»
Владелец «Ведомостей» уверен, что к новому интересу российских людей к информации медиа должны быть готовы: «Чего мы ждем от ближайших 6 лет? Мы этого и ждем, собственно говоря. Мы для этого себя и бережем. В какой-то момент, по связанным или не связанным обстоятельствам, великая страна просыпается и начинает меняться. Так происходило в нашей жизни несколько раз. И чем дольше ее держать в том виде, в котором она есть сейчас, тем яснее, что статистически приближается момент, когда ты бросаешь красное, а рано или поздно выпадает черное. Я очень надеюсь, что этот срок и принесет нам какие-то изменения, которые приведут к осознанию большой страной того, что так больше нельзя, и что мы доживем, я имею в виду как медиа, ну, и как люди тоже, до этого момента».
Максим Кашулинский: в России существуют две медиа-реальности
Главный редактор издания Republic Максим Кашулинский, выступая перед слушателями в Центре Вильсона, отметил, что в России «удивительным образом сочетаются две медиа-реальности».
«90 процентов - если не больше - всей новостной информации, публикуемой в России, распространяется через государственные или окологосударственные СМИ. Их подход к освещению новостей самый разный, начиная от откровенной пропаганды на телевидении и заканчивая избирательным освещением новостей. Владелец одной из медиакомпаний, которая была близка к Кремлю, или которая поддерживала Кремль, ввел такую политику в своих редакциях, что там нельзя писать негативные статьи про «три столпа российской политики» – про президента, про премьер-министра и про патриарха. Это один из примеров того, как медиакомпании, которые формально не принадлежат государству, тем не менее, избирательно подходят к освещению новостей… Это реальность, в которой государство, так или иначе, контролирует то, что пишут журналисты, или журналисты контролируют это сами, оглядываясь на государство», – констатирует Максим Кашулинский.
Однако рядом с этой реальностью, в которой существует пропаганда, цензура и самоцензура, продолжает главный редактор Republic, существует другая: «Есть вторая реальность, в которой присутствует несколько изданий, которые, в принципе, могут публиковать все, что они считают важным».
Максим Кашулинский делает из этого вывод, что российская журналистика, даже в условиях реального авторитаризма, продолжает жить: «На мой взгляд, это сосуществование двух реальностей достаточно уникально. Если взять другие авторитарные режимы, в том числе и те, которые существуют в странах бывшего Советского Союза, то можно увидеть, что большинство независимых журналистов либо находятся в тюрьме, либо убиты, либо вынуждены работать из-за рубежа, потому что работать им в их стране невозможно. В России власть также осуществляет прессинг на медиа и, конечно же, в России тоже убивают журналистов. Но, тем не менее, достаточно много изданий продолжают работать в России, независимо освещая новостную повестку, проводя расследования, не боясь высказывать мнение и критиковать власть».
Сергей Смирнов: Навальный часто выполняет журналистскую работу
Главный редактор издания «Медиазона» Сергей Смирнов напомнил, что гражданские активисты и оппозиционные политики в России стали активными игроками на информационном поле, заменяя небезразличным гражданам свободные медиа: «Есть альтернативные источники, и тут я хочу сказать об Алексее Навальном, о том, что у него сначала был блог, а теперь - видеоблог на YouTube. Достаточно посмотреть количество подписчиков Алексея Навального – 2 миллиона, у некоторых видео – 10 миллионов. Он, конечно же, не журналист, но проводит расследование коррупции в России, и многие сходятся в том, что он выполняет часто ту работу, которую не до конца выполняют журналисты, в присущем ему стиле оппозиционного политика».
Сергей Смирнов, издание которого и само было основано гражданскими активистами – участницами панк-группы Pussy Riot – говорит, что традиционные текстовые медиа, судя по всему, сейчас привлекают меньше публики, заинтересованной в получении информации в сжатом и удобном виде: «Алексей Навальный говорил, что у него больше людей не читает что-то на сайте, а смотрит на YouTube, потому что цифры YouTube растут просто в геометрической прогрессии. Там есть несколько другая аудитория, которой что-то интересно про Россию, про общественные отношения, про коррупцию».
Сергей Соколов настаивает на том, что одна из задач российских медиа состоит в изменении самих себя под новую аудиторию: «Действительно, есть аудитория, но мы, традиционные медиа, совсем не работаем с этой новой аудиторией. И это одна из проблем российской журналистики сегодня, поскольку есть новые люди».
