МОСКВА —
В ближайшие три года расходы госбюджета придется сократить, – об этом заявил премьер-министр Дмитрий Медведев во время заседания правительства 12 сентября. По его словам, России придется пойти на сокращение расходной части бюджета не менее чем на 5% по всем статьям, кроме защищенных статей, в связи с дефицитом бюджета. «В ряде случаев эти сокращения могут быть больше», – предупредил глава правительства РФ.
Он добавил, что бюджет формируется в непростых условиях волатильности на мировых рынках и замедления экономических роста в России и других странах, поэтому российским властям и приходится действовать в рамках ряда ограничений.
Ранее о трудностях, с которыми сейчас вынужденно сталкивается российская экономика, говорил на совещании по бюджетным проектировкам на 2014-2016 годы президент Владимир Путин. «Слава богу, это пока не кризис. Будем надеяться, что и не разовьется в кризис, потому что на ведущих мировых площадках – и в Северной Америке, и в Азии, и в Европе – мы отмечаем элементы стабилизации экономики. В конечном счете, это отразится и на нас», – заявил он и призвал правительство скорректировать расходы.
Известие о необходимости сокращения расходов бюджета не стало новостью ни для общества, ни для чиновничьего аппарата. Замедление роста российской экономики отмечалось еще в апреле 2013 года, в связи с чем Дмитрий Медведев неоднократно говорил о возможных сокращениях расходов. Однако тогда речь шла об уменьшении числа госучреждений – больниц, школ и библиотек, – а также о возможном сокращении расходов на мегапроекты типа Олимпиады в Сочи и чемпионата мира по футболу в 2018 году.
Что будем сокращать?
Как следует из нынешнего проекта сокращения бюджета, сокращение не коснется расходов на социальные программы и защищенных статей бюджета, предусматривающих выплату заработной платы, пенсий, стипендий и так далее. Это вполне естественно: ранее Путин неоднократно заявлял, что именно социальная политика является для него приоритетом. Но будут ли «урезаны» расходы на военную промышленность и на имиджевые проекты типа Олимпиады и чемпионата мира, в реализации которых президент явно заинтересован лично?
Доцент экономического факультета МГУ Олег Буклемишев убежден, что нет. Отвечая на вопрос корреспондента Русской службы «Голоса Америки» о возможных статьях сокращения расходов, он заявил, что правительство, по его мнению, пойдет по другому пути.
«Обычно под такую экономию подпадают такие статьи как научные исследования, капитальные расходы и всякие роскошества, – пояснил он. – Однако мне кажется, что есть не просто потенциал для сокращения расходов, а потенциал весьма значительный, но лежит он в совершенно других вещах, которых сокращение не коснется».
По словам экономиста, речь идет о расходах на бюрократию, которая «постоянно размножается», о возможных военных расходах, «размеры которых уже давно перевалили все возможности экономики», а также о «всевозможных мегапроектах, которые у нас очень любят и на которых никто экономить не собирается».
«На мой взгляд, если три эти статьи расходов разумно «порезать», то мы имели бы очень хорошую экономию, а все остальное можно было бы и не трогать, – добавил Буклемишев. – Но, судя по всему, так не получится».
Академик Нью-Йоркской академии наук Геннадий Чуфрин в комментарии Русской службе «Голоса Америки» также сообщил, что пока конкретных цифр сокращения бюджета для отдельных министерств нет.
«Эти сокращения произойдут по всем незащищенным статьям бюджета, – пояснил он. – Помимо социальных аспектов, по всем остальным сейчас будет проходить согласование на предмет общего сокращения на 5%». Но при этом, по словам Чуфрина, не исключено, что какие-т ведомства и министерства вынуждены будут сократить расходы больше, какие-то – чуть меньше.
«В любом случае, сейчас это будет сложный и болезненный процесс, потому что в условиях нынешней, довольно высокой, инфляции, сокращать расходы не очень приятно, – добавил Чуфрин. – Но это абсолютно необходимо».
Россия – на грани кризиса?
Во время саммита G20 в Санкт-Петербурге президент Владимир Путин призвал других участников встречи не расслабляться, так как «условия для кризиса все еще сохраняются».
Какова же реальная ситуация с российской экономикой и грозит ли нам новый кризис? Здесь Генадий Чуфрин, по его собственным словам, солидарен с президентом: кризиса пока нет, но российская экономика близка к рецессии: «Вспомним: сначала ставилась задача роста ВВП на пять процентов, потом требования сократились до трех, сейчас они ниже двух процентов, то есть траектория прослеживается очень неприятная».
Олег Буклемишев, в свою очередь, убежден, что Россия из кризиса «так и не выходила». «Экономика уже впала в состояние полустагнации, зависимость экономики от углеводородного сектора растет, темпы роста доходов населения сокращаются, вывоз капитала из страны огромен, – добавил эксперт. – У нас нет кризиса в смысле катастрофы, но есть вялотекущая стагнация, которая может быть похуже иного кризиса».
Чего бояться, на что надеяться
По мнению академика Чуфрина, грядущее сокращение расходов бюджета и общее состояние российской экономики вполне способно отразиться на общем уровне розничных цен. «Урожай этого года, против ожиданий, оказался ниже, кроме того, сейчас требуются экстраординарные меры для того, чтобы поддержать население дальневосточных регионов, – пояснил он. – Все это не может не сказаться на общем уровне цен по стране». В общем, по словам академика, от грядущего «затягивания поясов» спрятаться не удастся никому. «Так что будем надеяться, что это сокращение будет не очень глубоким и что его удастся преодолеть уже к концу года», – резюмировал он.
Олег Буклемишев с Чуфриным не согласен: по его мнению, на ценах и уровне жизни населения сокращение расходов бюджета не скажется никак. «Напротив, это может иметь положительные последствия для экономики, если это пространство заполнит активность частного сектора, но пока никаких свидетельств этому нет, и речь идет просто о сжатии расходов, – заявил он. – Однако в любом случае, хорошо, что это делается, а не принимается решение печатать деньги или увеличивать дефицит, чтобы финансировать раздутые расходы».
Как это было
Сокращение расходов бюджета как борьба с надвигающимся кризисом – это для России не новость. Первым делом, при упоминание о подобных мерах эксперты вспоминают 1991-1992 годы и реформы Ельцина-Гайдара. Тогда государственная политика в области экономики привела к снижению инфляции и отчасти решила проблемы спада производства. Однако в целом она, вспоминают экономисты, была «чрезвычайно неровной и реакционной».
«При Ельцине все происходило очень неорганизованным образом, скорее, это была реакция на форс-мажорные обстоятельства, – вспоминает Чуфрин. – Тогдашнее финансовое поведение совершенно не украшало тогдашнее правительство». С сегодняшней ситуацией тогдашние реформы, по его словам, сравнивать нельзя, так как сегодня сокращение «все-таки происходит в более или менее организованном порядке».
В этом с ним солидарен и Олег Буклемишев: по его словам, в 1990-е годы проводилась «совершенно другая базовая линия». «В ельцинские времена цена на нефть была 10-15 долларов за баррель, а сейчас цена на нефть – сто долларов с лишним, так что экономить приходится на совершенно других вещах, – рассказал он. – Тогда долг наращивался во многом из-за того, что принималось решение профинансировать те расходы, которые не должны были финансироваться».
Кризис 1998 года, по мнению эксперта, «чему-то правительство все-таки научил»: именно поэтому сейчас расходы приспосабливаются к отсутствию доходов, а не «накручиваются за счет долгов».
Он добавил, что бюджет формируется в непростых условиях волатильности на мировых рынках и замедления экономических роста в России и других странах, поэтому российским властям и приходится действовать в рамках ряда ограничений.
Ранее о трудностях, с которыми сейчас вынужденно сталкивается российская экономика, говорил на совещании по бюджетным проектировкам на 2014-2016 годы президент Владимир Путин. «Слава богу, это пока не кризис. Будем надеяться, что и не разовьется в кризис, потому что на ведущих мировых площадках – и в Северной Америке, и в Азии, и в Европе – мы отмечаем элементы стабилизации экономики. В конечном счете, это отразится и на нас», – заявил он и призвал правительство скорректировать расходы.
Известие о необходимости сокращения расходов бюджета не стало новостью ни для общества, ни для чиновничьего аппарата. Замедление роста российской экономики отмечалось еще в апреле 2013 года, в связи с чем Дмитрий Медведев неоднократно говорил о возможных сокращениях расходов. Однако тогда речь шла об уменьшении числа госучреждений – больниц, школ и библиотек, – а также о возможном сокращении расходов на мегапроекты типа Олимпиады в Сочи и чемпионата мира по футболу в 2018 году.
Что будем сокращать?
Как следует из нынешнего проекта сокращения бюджета, сокращение не коснется расходов на социальные программы и защищенных статей бюджета, предусматривающих выплату заработной платы, пенсий, стипендий и так далее. Это вполне естественно: ранее Путин неоднократно заявлял, что именно социальная политика является для него приоритетом. Но будут ли «урезаны» расходы на военную промышленность и на имиджевые проекты типа Олимпиады и чемпионата мира, в реализации которых президент явно заинтересован лично?
Доцент экономического факультета МГУ Олег Буклемишев убежден, что нет. Отвечая на вопрос корреспондента Русской службы «Голоса Америки» о возможных статьях сокращения расходов, он заявил, что правительство, по его мнению, пойдет по другому пути.
«Обычно под такую экономию подпадают такие статьи как научные исследования, капитальные расходы и всякие роскошества, – пояснил он. – Однако мне кажется, что есть не просто потенциал для сокращения расходов, а потенциал весьма значительный, но лежит он в совершенно других вещах, которых сокращение не коснется».
По словам экономиста, речь идет о расходах на бюрократию, которая «постоянно размножается», о возможных военных расходах, «размеры которых уже давно перевалили все возможности экономики», а также о «всевозможных мегапроектах, которые у нас очень любят и на которых никто экономить не собирается».
«На мой взгляд, если три эти статьи расходов разумно «порезать», то мы имели бы очень хорошую экономию, а все остальное можно было бы и не трогать, – добавил Буклемишев. – Но, судя по всему, так не получится».
Академик Нью-Йоркской академии наук Геннадий Чуфрин в комментарии Русской службе «Голоса Америки» также сообщил, что пока конкретных цифр сокращения бюджета для отдельных министерств нет.
«Эти сокращения произойдут по всем незащищенным статьям бюджета, – пояснил он. – Помимо социальных аспектов, по всем остальным сейчас будет проходить согласование на предмет общего сокращения на 5%». Но при этом, по словам Чуфрина, не исключено, что какие-т ведомства и министерства вынуждены будут сократить расходы больше, какие-то – чуть меньше.
«В любом случае, сейчас это будет сложный и болезненный процесс, потому что в условиях нынешней, довольно высокой, инфляции, сокращать расходы не очень приятно, – добавил Чуфрин. – Но это абсолютно необходимо».
Россия – на грани кризиса?
Во время саммита G20 в Санкт-Петербурге президент Владимир Путин призвал других участников встречи не расслабляться, так как «условия для кризиса все еще сохраняются».
Какова же реальная ситуация с российской экономикой и грозит ли нам новый кризис? Здесь Генадий Чуфрин, по его собственным словам, солидарен с президентом: кризиса пока нет, но российская экономика близка к рецессии: «Вспомним: сначала ставилась задача роста ВВП на пять процентов, потом требования сократились до трех, сейчас они ниже двух процентов, то есть траектория прослеживается очень неприятная».
Олег Буклемишев, в свою очередь, убежден, что Россия из кризиса «так и не выходила». «Экономика уже впала в состояние полустагнации, зависимость экономики от углеводородного сектора растет, темпы роста доходов населения сокращаются, вывоз капитала из страны огромен, – добавил эксперт. – У нас нет кризиса в смысле катастрофы, но есть вялотекущая стагнация, которая может быть похуже иного кризиса».
Чего бояться, на что надеяться
По мнению академика Чуфрина, грядущее сокращение расходов бюджета и общее состояние российской экономики вполне способно отразиться на общем уровне розничных цен. «Урожай этого года, против ожиданий, оказался ниже, кроме того, сейчас требуются экстраординарные меры для того, чтобы поддержать население дальневосточных регионов, – пояснил он. – Все это не может не сказаться на общем уровне цен по стране». В общем, по словам академика, от грядущего «затягивания поясов» спрятаться не удастся никому. «Так что будем надеяться, что это сокращение будет не очень глубоким и что его удастся преодолеть уже к концу года», – резюмировал он.
Олег Буклемишев с Чуфриным не согласен: по его мнению, на ценах и уровне жизни населения сокращение расходов бюджета не скажется никак. «Напротив, это может иметь положительные последствия для экономики, если это пространство заполнит активность частного сектора, но пока никаких свидетельств этому нет, и речь идет просто о сжатии расходов, – заявил он. – Однако в любом случае, хорошо, что это делается, а не принимается решение печатать деньги или увеличивать дефицит, чтобы финансировать раздутые расходы».
Как это было
Сокращение расходов бюджета как борьба с надвигающимся кризисом – это для России не новость. Первым делом, при упоминание о подобных мерах эксперты вспоминают 1991-1992 годы и реформы Ельцина-Гайдара. Тогда государственная политика в области экономики привела к снижению инфляции и отчасти решила проблемы спада производства. Однако в целом она, вспоминают экономисты, была «чрезвычайно неровной и реакционной».
«При Ельцине все происходило очень неорганизованным образом, скорее, это была реакция на форс-мажорные обстоятельства, – вспоминает Чуфрин. – Тогдашнее финансовое поведение совершенно не украшало тогдашнее правительство». С сегодняшней ситуацией тогдашние реформы, по его словам, сравнивать нельзя, так как сегодня сокращение «все-таки происходит в более или менее организованном порядке».
В этом с ним солидарен и Олег Буклемишев: по его словам, в 1990-е годы проводилась «совершенно другая базовая линия». «В ельцинские времена цена на нефть была 10-15 долларов за баррель, а сейчас цена на нефть – сто долларов с лишним, так что экономить приходится на совершенно других вещах, – рассказал он. – Тогда долг наращивался во многом из-за того, что принималось решение профинансировать те расходы, которые не должны были финансироваться».
Кризис 1998 года, по мнению эксперта, «чему-то правительство все-таки научил»: именно поэтому сейчас расходы приспосабливаются к отсутствию доходов, а не «накручиваются за счет долгов».
