В какой-то момент своей жизни любой российский гражданин наверняка задавался вопросом: где искать защиту, если сосед по неосторожности спалил твою квартиру, или если троюродный брат не хочет делиться наследством покойного дядюшки, или если владелец арендуемого тобой офиса намерен выставить тебя на улицу?
В России действует закон, который предоставляет юридическую защиту в подобных ситуациях. Гражданский кодекс Российской Федерации – один из основных документов правового поля страны. Он определяет права и обязанности сторон в вопросах собственности, контрактных обязательств, аренды земли и помещений, банковских вкладов, наследования, авторских прав.
ГК был принят в 1994 году, а с тех пор жизнь, общество и рыночные отношения в России не стояли на месте. Поэтому сегодня несколько десятков лучших российских юристов по указу президента России Дмитрия Медведева разработали новую концепцию Кодекса и сейчас, на базе этой концепции, приступили непосредственно к написанию новой версии первой, основной части ГК.
«При том, что у нас коррумпированное правосудие, на этом фоне существует достаточно интересная прогрессивная работа Высшего Арбитражного Суда, – рассказывает Константин Скловский, член Совета при президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства. – В Высшем Арбитражном Суде собрались творческие, интересные люди, которые серьезно заняты правом. Я это могу сравнить с веком римской юриспруденции, который приходится на I век нашей эры. Тогда были Калигула, Нерон, Тиберий, тогда рубили головы, лилась кровь, и в то же время римские юристы на этом фоне создавали великое право».
«За 15 лет, с 1994 года, Высший Арбитражный Суд РФ наработал очень много интересных прикладных идей, которые были вызваны жизнью, – продолжает юрист. – Это не чисто русские вещи, это достаточно близко к мировому праву. Эти вещи нужно сделать частью кодекса. Мы придерживаемся консервативного, но прогрессистского направления. Мы не намерены сворачивать горы, потому что гражданский оборот не терпит революций. Ни один бизнесмен не пойдет в нашу страну, если будет знать, что у нас тут завтра революция права».
Константин Скловский считает, что по-настоящему революционным изменением, если оно будет принято и включено в законопроект, станет введение права застройки. «С 1994 года наблюдалось развитие земельных отношений, но оно по-прежнему остается искаженным. Чтобы сегодня построить здание в Москве, нужно его получить в аренду. Но аренда краткосрочная – на 5, 10, 25 лет. Поэтому арендатор трясется, как заяц, что арендодатель начнет гонять его, а там стоит его здание. Право застройки, или суперфиций, будет состоять в том, что в городской застройке любой застройщик получит устойчивое право, скажем, на 99 лет, которое позволит ему чувствоваться себя уверенно в своем застроенном объекте. Это классическое право, оно было известно всем правовым системам мира. Если нам это удастся ввести в кодекс, наша работа будет ненапрасной».
«Это приведет к перевороту в инвестиционном климате и в психологии. И это сильно ударит чиновников по рукам, – продолжает юрист. – Потому что сегодня для них городские земли – это источник всевозможных злоупотреблений. Инвестор должен вечно кормить чиновника, потому что боится за свою постройку. Я могу вам гарантировать, что сегодня все застройщики имеют чиновников в доле. А если будет введено право застройки, взятку будут давать один раз, только за получение суперфиция».
На вопрос «Голоса Америки», наступит ли в России такое время, когда вообще не нужно будет давать взятку за земельный контракт, Константин Скловский посоветовал поговорить на эту тему с кем-то, кто моложе его лет на 50.
Уильям Батлер, один из ведущих на Западе специалистов по российскому праву, профессор Университета штата Пенсильвания и автор книги «Российское право», которая выходит уже в третьем издании, считает, что введение права застройки является очень важным и если будет принято, сделает гражданский кодекс РФ более конкурентоспособным на международном правовом поле, особенно в вопросах, важных для инвесторов.
Российские юристы также собираются ввести в кодекс понятие «добросовестности» – то, что в англо-американском праве называется «in good faith». Ранее такого понятия в российской юриспруденции не было, то есть подход был более формальный. Как это отразится на контрактных отношениях в России?
Уильям Батлер рассказывает, что введение юридического принципа «добросовестности» при заключении сделок означает, что намерения обеих сторон должны a priori быть честными. И именно с точки зрения добрых честных намерений дело будет рассматриваться в суде, если до суда дойдет. «Если я предлагаю продать вам дом, я должен действительно честно намереваться это сделать, не пытаться обвести вас вокруг пальца, – говорит профессор Батлер. – В противном случае, если мои намерения окажутся не добросовестными, вы можете потребовать от меня через суд денежной компенсации. Ранее прочтение закона было не таким строгим». Профессор Батлер добавляет, что принцип «добросовестности» является основой западной рыночной экономики, и его введение в российское законодательство будет положительно воспринято на Западе.
Российские юристы также хотели бы, чтобы в ГК предусматривалось право суда взыскать убытки по усмотрению. «Это то, что на Западе называется «liquidated damages», то есть заранее обговоренные убытки, – рассказывает Скловский. – Оттого, что мне отключили свет, я потерял столько и столько, – подсчитать это точно практически невозможно. Мы хотим дать право суду взыскать убытки по усмотрению. Не нужно будет доказывать по рублю, какие вы понесли убытки. Если в контракте вы их заранее оговорили, то вот это и будет взыскиваться. Например, если суд признает нарушение, он может по своему усмотрению назначить компенсацию в 300 тысяч рублей. И только если требования компенсации совершенно несоразмерны, суд отказывает. Конечно, это дает суду очень много свободы в принятии решений, но это лучше, чем ничего».
По словам Константина Скловского, президент России дал Совету по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства время до будущей весны на разработку изменений ГК. «Мы должны представить изменения весной, и если хватит политической воли принять его в том виде, в каком он будет представлен, если не начнется бесконечное лоббирование различных заинтересованных групп, тогда изменения могут быть внесены в ГК уже к 2011 году», – считает российский юрист.
По словам Скловского, процесс работы над документом облегчается тем фактом, что Дмитрий Медведев сам является специалистом в области гражданского права. «Мы говорим совершенно на одном языке, президент высказывает вполне конкретные вещи. Наши авторитетные специалисты обращаются к нему с письмами, и он эти письма понимает. Это достаточно компетентное участие. Есть надежда, что если он столкнется с противодействием в Думе, он будет понимать, о чем идет речь», – добавляет член Совета при президенте РФ.
По мнению профессора Батлера, процесс работы над законопроектом является объективным – ему не кажется, что изменения предлагаются в интересах тех или иных личностей, групп или компаний. «Если посмотреть на юристов, которые входят в Совет президента и разрабатывают изменения ГК, не заметно, чтобы они представляли каких-то лоббистов. Рекомендации основаны на опыте прошлых крупных судебных процессов, например, дела «ЮКОСа». Однако предлагаемые изменения носят более общий, абстрактный характер», – констатирует американский эксперт.
Реформа гражданского кодекса России может привести к революции в инвестиционном климате
