Главе «Мемориала» предъявлено уголовное обвинение в клевете на Рамзана Кадырова

Во вторник Олегу Орлову, возглавляющему правозащитный центр «Мемориал», было официально предъявлено обвинение в клевете на президента Чеченской Республики Рамзана Кадырова. О.Орлов обвиняется по статье 129-ой Уголовного кодекса, части третьей, «клевета, соединенная с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления». Наказание в случае обвинительного приговора может варьироваться от штрафа в 120 тысяч рублей до 3-х лет лишения свободы. После предъявления обвинения был проведен допрос обвиняемого.

В интервью Русской службе «Голоса Америки» Олег Орлов отметил, что из обвинения была исключена вторая часть 129-ой статьи, «клевета, содержащаяся в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации». Олег Орлов также заявил корреспонденту «Голоса Америки», что «ожидает оправдания».

Срок расследования по этому делу истекал 3 июля этого года, но прокуратура города Москвы (туда дело было передано московским ГУВД) продлила сроки. На данный момент расследование завершено.

Напомним вкратце о ходе событий. 15 июля 2009 года была похищена и убита Наталья Эстемирова, сотрудница чеченского отделения «Мемориала». Преступление обратило на себя внимание российского и мирового сообщества и заняло место в цепи громких убийств журналистов и правозащитников в России.
В день гибели Эстемировой Олег Орлов заявил: «Я знаю, я уверен в том, кто виновен в убийстве Наташи Эстемировой. Мы все этого человека знаем. Зовут его Рамзан Кадыров, это президент Чеченской Республики. Рамзан уже угрожал Наталье, оскорблял, считал ее своим личным врагом». Орлов сказал, что «незадолго до происшедшего Кадыров угрожал Эстемировой и оскорблял ее, когда выгонял ее с поста руководителя Общественного совета города Грозного».

На следующий день, 16 июля, Олегу Орлову позвонил сам Рамзан Кадыров. Вот как пресс-секретарь президента Чеченской Республики Альви Каримов изложил суть этого разговора в интервью «Голосу Америки»: «В тот же день, когда прозвучали слова Орлова, Кадыров позвонил ему и попытался в телефонном разговоре прояснить ситуацию. Кадыров ему говорил: как вы можете делать такие заявления, если вы правозащитник? Я ведь тоже человек, мои дети учатся в школе и слышат по радио такие вот заявления. И Кадыров ему сказал, что он осознает, что, как политический руководитель, ответственен за случившееся, но нельзя политическую ответственность переводить на личную, как Орлов это сделал».

20 июля 2009 года против Орлова было возбуждено уголовное дело.
На вопрос «Голоса Америки», похоже ли сказанное Каримовым на разговор 16 июля, Орлов ответил: «В общем, похоже. При этом он (Кадыров – В.Л.) еще говорил странные, я бы сказал даже, смешные вещи: «Почему ко мне предъявляют претензии, я не руковожу силовыми ведомствами, я не руковожу МВД, прокуратура мне не подчиняется, следственный комитет не подчиняется, я не могу отвечать за действия силовиков вообще на территории Чечни».
Подобные слова являются лукавством, и в своей речи на гражданском процессе, по-моему, я доказал, что Рамзан Кадыров де факто командует по крайней мере МВД Чеченской Республики, вплоть до руководства отдельными спецоперациям, и что он реально несет всю полноту ответственности за действия сотрудников МВД на территории Чеченской Республики».

В разговоре с «Голосом Америки» Альви Каримов напомнил, что в феврале этого года Рамзан Кадыров отозвал свой иск Орлову «по просьбе матери и уважаемых общественных деятелей России». «Рамзан Ахматович никакие новые иски не подавал», – подчеркнул Каримов.

Действительно, Кадыров отозвал иск, но гражданский. Орлову же предъявлено уголовное обвинение. По закону предположительно совершенное уголовное преступление уже не является частным делом истца и ответчика, но касается всего общества.

Член Судебной палаты по информационным спорам при президенте, профессор кафедры ЮНЕСКО по авторскому и другим правам интеллектуальной собственности, советник юстиции первого класса Виктор Монахов сказал в интервью «Голосу Америки», что, хотя в этом случае дело закрыться не может, суд вправе учесть эти действия Кадырова.

В разговоре с корреспондентом «Голоса Америки» Орлов отметил, что частично иски Кадырова были удовлетворены. 29 июня в «Мемориал» поступили исполнительные листы по гражданскому делу. Орлов, в соответствии с судебным решением, перечислил на счет Рамзана Кадырова лично 20 тысяч рублей, а в правозащитный центр – 50 тысяч рублей.

В связи с делом Кадырова-Орлова поступали различные сообщения. По одним из них – Кадыров готов на мировое соглашение с Орловым, которое положит конец уголовному делу, по другим – адвокат Кадырова Андрей Красненков говорил, что его подзащитный на мировое соглашение не согласен.
Альви Каримов разъяснил это противоречие «Голосу Америки» так: «Красненков имеет в виду: если вы не делаете шаги, направленные на примирение, на подведение черты, то в суде уже придется нам выяснять, кто прав, а кто неправ». По словам Каримова, президент Чечни на мировое соглашение вполне готов. Каримов подчеркнул, что «у примирения условия могут быть любые», заранее их никто не устанавливает.

По словам адвоката Олега Орлова Генри Резника, мировое соглашение невозможно. В эфире Радио «Свобода» он заявил: «Красненков ко мне не обращался, но, видимо, он считает, что дело может быть прекращено за примирением сторон. Но это абсолютно невозможно по той причине, что Орлов не считает себя виновным».

Обязательно ли должен Орлов признавать себя виновным, чтобы мировое соглашение положило конец судебному разбирательству?
Вот что сказал Виктор Монахов: «Если принципиальное мировое соглашение достигнуто о том, что мы завершаем им дело, палитра может быть самая широкая – начиная от нулевого варианта, когда говорится, что мы заключили мировое соглашение и точка, дальше никаких комментариев и никаких уточнений. А может быть и признание, если я посчитал, что я виноват, я публично в этой вине каюсь».

Получается, что два адвоката могут встретиться, пожать друг другу руки и просто подписать мировое соглашение? Монахов отвечает: «Да, бывает и такое, когда обе стороны заинтересованы в этом».
Почему нельзя пойти на этот компромисс?

«Я не готов комментировать слова моего адвоката, – ответил Олег Орлов. – Что сказал Генри Маркович, то сказал. Я могу сказать про себя. Я действительно не признаю себя виновным в совершении уголовного преступления, поэтому я действительно не понимаю, на чем тут могло быть мировое соглашение, если я невиновен. Но, если та сторона готова делать такие шаги, значит, та сторона, наверно, что-то бы предприняла. На самом деле со мной никто не говорил на эту тему, на меня никто не выходил после завершения гражданского процесса, а вот подобные слухи я узнаю из Интернета».

Каримов, между тем, утверждает диаметрально противоположное: «Неоднократные попытки наших представителей установить контакт, подвести черту под этим делом не увенчались успехом. В связи с этим следствие, как и предусмотрено законом, делает те шаги, которые обязано».

Напомним также, что Генри Резник не видит состава преступления в обвинениях Орлова в клевете, поскольку слова Орлова носят «оценочный характер», тем более, что сам Орлов вскоре после сказанного уточнил, что имел в виду социальную ответственность Кадырова за такое положение дел в республике, которое привело к убийству Эстемировой.

Учитывается ли запоздавшее уточнение, когда речь идет о клевете?
На вопрос ответил Виктор Монахов: «Уточнить свои слова можно – в ходе не только судебного, но и квазисудебного разбирательства, в Общественной коллегии по жалобам на прессу мы тоже дела такие разбираем. Последующее уточнение своих высказываний может быть принято во внимание, в том числе судом, но это вопрос неоднозначный – все должно оцениваться в определенной последовательности».