Движению гражданского протеста в Нью-Йорке «Захвати Уолл-стрит» исполнилось 10 лет. 17 сентября 2011 года двести демонстрантов разбили палаточный лагерь недалеко от главной артерии финансового мира – улицы Уолл-стрит, где расположена Нью-Йоркская фондовая биржа. Под лозунгом «Мы – 99%», активисты настроились вести борьбу за экономические и политические реформы. В считанные дни акция вышла за пределы мегаполиса и стала поистине международной. Три месяца манифестанты удерживали свои позиции на захваченной территории, проводили масштабные марши протеста, через соцсети подогревая единомышленников по всему миру. В ноябре полиция Нью-Йорка ликвидировала лагерь.
Шумные голуби, уличная еда, расслабленные туристы — меньше всего это место напоминает колыбель революции. Но десять лет назад, 17 сентября 2011 года, именно тихий парк Зуккотти на Манхеттене стал центром мирового политического движения. Из искры возгорелось пламя, из бунтов районного масштаба «Захвати Уолл-стрит» - борьба за всеобщее экономическое равенство.
«Вот как это было. Народная библиотека находилась вот здесь, – вспоминает участник движения «Захвати Уолл-стрит» Марк Аполло. – Я, в итоге, оказался здесь. Это было мое спальное место».
Марк показывает руками на две плиты под ногами. Таких как он сначала было менее двухсот, потом все больше. В демонстрациях участвовало уже свыше тридцати тысяч. Без четкой программы, но с огромным желанием вернуть совесть в бизнес и политику, они всерьез пугали и «жирных котов» с Уолл-стрит, и обитателей высоких кабинетов, и стражей правопорядка со связками пластиковых наручников.
Харрисон Щульц – еще один активист движения «Захвати Уолл-стрит». Во время интервью с корреспондентом «Голоса Америки» надел маску Гая Фокса — она также известна как Маска Вендетта или Маска V – самый узнаваемый атрибут во времена «Захвати Уолл-стрит». Харрисон Щульц – один из тех, кто сделал соцсети главными союзниками нью-йоркских повстанцев, оружием масс. А еще делился кровом со своими единомышленниками.
«После первой недели в парке больше не было места — даже чтобы спать, если только вы не проводили там весь день. Я в то время днем работал. И я пускал людей в свою квартиру – принять душ, отдохнуть, проверить свою электронную почту. Так что моя квартира, по сути, стала продолжением парка Зуккотти», – вспоминает Шульц.
До парка Зуккотти 2011-го был сентябрь 2008-го. Вслед за банкротством Lehman Brothers – одного из крупнейших мировых банков – началось схлопывание «мыльных пузырей» на американских биржах, обрушился фондовый рынок, упал потребительский спрос и наконец «запузырилась» политическая сфера. Миллениалы надеялись на нового президента Барака Обаму, но на пути обещанным переменам встали старые проблемы.
«Люди чувствовали, что они безразличны системе, – говорит Марк Аполло. - Если бы это случилось годом раньше – продержалось бы несколько дней или пару недель; если бы на год позже – то же самое, пару недель, не больше. Все случилось в правильное время».
От недовольства современным капитализмом к повышению минимальной оплаты труда, от борьбы с коррупцией к миру во всем мире, от анархистских воззваний к социалистическим. Протестующим хотелось справедливости для всех и сразу. «Движение сопротивления без лидеров» – так им виделось изнутри. Объединяющим стал лозунг «Мы – 99%». Поддержать этот порыв захотели и голливудские звезды, и профсоюзные лидеры, и те из пресловутого «одного процента», кого тоже тошнило от формальностей на всех уровнях. Даже Белый дом выпустил заявление, что «президент работает в интересах 99%». Им помогали отовсюду – деньгами, продуктами, одеждой. В библиотеке скопилось 6 тыс книг, появились свои брадобреи, своя символика – на радость туристам, – свои музыканты.
Ночью 15 ноября того же 2011-го полиция снесла палаточный лагерь в парке Зуккотти. До рассвета коммунальщики смывали бунтарский дух. Попытки построить новый фронт классовой борьбы у манифестантов успехом не увенчались. Но в долгосрочной перспективе они оказалось сильнее своих оппонентов. Именно те три месяца противостояния в парке Зуккотти заложили основы политических изменений в Америке.
«Многие активисты, которые, скажем так, скептически относились к тому, что можно делать что-то с нормальной политикой, внезапно почувствовали, что открылась дверь. – говорит социолог, писатель Тодд Гитлин. – И они стали ядром мира активистов, стимулировали кампанию Сандерса. И хотя Берни Сандерс не выиграл номинацию в 2016 году, движение оказало большое влияние на смещение центра тяжести Демократической партии».
Вопросы экономической и расовой несправедливости, полицейской реформы, которые пыталось решить движение «Жизни темнокожих важны», – это тоже отголоски парка Зуккотти.
«Я устраивал довольно много демонстраций около знания Федерального резервного банка Нью-Йорка – уже после того, как закончилась «Захвати Уолл-стрит». Не могу поверить, что прошло 10 лет», – вспоминает Харрисон Шульц.
Харрисон знамя борьбы крепко держит и сейчас. Марк не прочь еще раз постоять рядом с быком, ставшим одним из символов движения, и тоже не считает «Захвати Уолл-стрит» только страницей из прошлого.
«Ничего этого здесь не было, – Марк Аполло показывает на ограждение вокруг Нью-йоркской фондовой биржи. – Забор поставили после нашего марша. Полиция беспорядочно выхватывала кого-нибудь из толпы, чтобы запугать остальных. Если кого-то бросают на землю, многие будут разбегаться. Такая подрывная тактика. Притом, что мы устраивали мирный протест».
Любовь, зародившаяся в пламенной борьбе, у Марка продержалась не очень долго. Но, говорит, есть пары, которые вместе с тех самых пор. И даже подрастают дети. Тоже плоды нью-йоркского протеста.
