Плюсы и минусы саммита НАТО

Прошедший в Лиссабоне двухдневный саммит НАТО генеральный секретарь организации назвал одним из самых успешных в его истории, а лидеры стран-участников Североатлантического альянса приняли новую стратегическую концепцию – документ, определяющий приоритеты работы альянса и угрозы 21 века, которым он противостоит.

Новая доктрина НАТО фиксирует стратегическую роль сотрудничества с Россией, но затрагивает и темы, по которым у сторон остаются разногласия. Впервые НАТО отразило в своем базовом документе, что «не является угрозой для России».

Доктрина провозгласила окончание эпохи противостояния. «НАТО не представляет угрозы для России. Напротив, мы хотим видеть реальное стратегическое партнерство между НАТО и Россией, и мы будем действовать соответственно, ожидая взаимности от России», – отмечается в документе.

Лидеры альянса подчеркнули, что существующие разногласия не должны заслонять необходимости развивать конструктивное сотрудничество с Россией. «Невзирая на наличие разногласий по отдельным вопросам, мы убеждены, что безопасность НАТО и России тесно переплетены, и что сильное и конструктивное партнерство, базирующееся на взаимном доверии, транспарентности и предсказуемости, может наилучшим образом служить нашей безопасности», – утверждается в документе.

Позитив

На председателя президиума Совета по внешней и оборонной политике (СВОП) России Сергея Караганова результаты саммита произвели самое благоприятное впечатление. Говоря о принятой концепции, он отметил, что, с одной стороны, в ней нет ничего особенно нового. «Но вместе с тем в глаза человеку, который долго следит за НАТО, бросается и другое: в концепции нет и того, что предлагали люди, вечно смотрящие назад», – добавил председатель президиума СВОП.

Из отсутствующих в концепции постулатов Сергей Караганов, в частности, назвал превращение НАТО в союз демократий, заметив, что ранее эта идея с вовлечением «неспрошенных» Австралии, Новой Зеландии, Японии в альянс против новых авторитарных стран дискутировалось довольно широко.

По его мнению, в концепции фактически нет намека на энергетическое НАТО, хотя есть упоминание, что Североатлантический альянс может заниматься защитой энергетического потока. «Последнее вполне логично. Но раньше НАТО предусматривало и обеспечение доступа к источникам энергии, то есть прямое вмешательство в дела добывающих углеводороды стран», – комментирует политолог.

Также ему импонирует то, что в концепции не поднимается вообще вопрос о расширении сферы влияния НАТО в арктическом регионе. «В целом это очень скромный документ, и мне эта скромность нравится», – резюмирует Сергей Караганов.

Одним из главных впечатлений от саммита для него стало то, что в документах НАТО и в выступлениях участников встречи делается особый упор на сотрудничество с Россией. «Это практически единственно новое по сути, что есть в концепции. У российских наблюдателей это, естественно, вызывает чувство удовлетворения», – резюмировал он.

Также существенным Сергею Караганову кажется, что НАТО, не подвергая ревизии свое стремление к безъядерному миру, одновременно фактически задвигает эту идею на задний план, говоря, что пока есть ядерное оружие, альянс останется ядерным союзом.

На взгляд эксперта, российско-натовская часть саммита была беспрецедентно богатой и дружеской. «Мы видим, что НАТО и Россия наметили гораздо более широкий список тем для взаимодействия. Россия пошла навстречу НАТО в ряде случаев, в том числе пообещав расширить сотрудничество по Афганистану. НАТО приняло российское требование усилить борьбу с наркотиками и наркотрафиком в регионе. Прежде многие из НАТО, включая США, не слишком горели желанием реально бороться с этой проблемой», – сказал руководитель СВОП.

По мнению члена экспертно-консультативного совета ПИР-Центра и международной экспертной группы, генерал-лейтенанта Евгения Бужинского, никаких неожиданностей на лиссабонском форуме не произошло. «О чем должны были договориться, о том и договорились. По ПРО, по Афганистану, борьбе с пиратством. Решили углублять и расширять сотрудничество НАТО с Россией, дать оценку совместным угрозам», – перечислил он достижения саммита.

Самое главное, по его мнению, что состоялась «перезагрузка» отношений России и НАТО, и даны конкретные поручения на перспективу – например, разработать к июню 2011 года концепцию построения ПРО.

Евгению Бужинскому трудно прогнозировать со стопроцентной уверенностью, как будут дальше развиваться отношения России и НАТО в силу того, что в Лиссабоне приняты если не революционные, то близкие к этому решения. «Прежде мы никогда с НАТО не заявляли, что являемся стратегическими партнерами. Никогда не принимали совместных решений, что будем делать совместную региональную ПРО, от чего натовцы раньше все время отстранялись. Плюс к этому мы согласились дать войскам коалиции обратный транзит из Афганистана, – подчеркнул он.

Пока, на его взгляд, все выглядит очень позитивно. «Посмотрим, как это будет осуществляться на практике», – добавил военный аналитик.

Он не увидел никаких однобоких уступок, сделанных на саммите со стороны России. «Если брать Афганистан, то мы по большому счету в успехе афганской операции заинтересованы не меньше НАТО. Это все-таки на наших границах образовалась такая беспокойная страна», – утверждает Евгений Бужинский.

Главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН, генерал-майор, профессор Владимир Дворкин, анализируя итоги саммита, сосредоточил свое внимание на вопросе ПРО. Он думает, что в рамках решения этой проблемы в Лиссабоне сделаны очень осторожные шаги, которые еще не мерялись конкретными программами, и которые пока не превратились в конкретные проекты. У него нет уверенности, что плоды саммита в этом плане должны внушать большой оптимизм и обещать в будущем быстрый прогресс по данному вопросу.

«У нас очень богатый опыт таких незавершившихся проектов. О сотрудничестве в области ПРО мы говорим, начиная с 1992 года. У нас была программа «Рамос», была программа вывода генераторов в космос. Был открытый в 1998 году центр обмена данными. И все эти проекты кончились ничем», – привел примеры Владимир Дворкин.

Что будет дальше, он представляет с трудом. «Я потерял тут прежний оптимизм. Думаю, для начала надо хотя бы восстановить то, что было потеряно в 2008 году. До этого периода мы провели пять совместных компьютерных учений по ПРО с США и четыре – в формате НАТО-США-Россия. Последнее из них прошло в Мюнхене, где мы договорились развивать эти программы дальше. И все разом прекратилось из-за конфликта с Грузией», – с огорчением констатировал эксперт.

По его убеждению, восстанавливать утраченное надо срочно, потому что в «никуда» уходят специалисты и теряется бесценный накопленный опыт. «И, конечно, нужно возобновить работу центра обмена данными по интеграции систем предупреждения», – добавил Владимир Дворкин, считая, что это стало бы хорошим первым шагом.

Негатив

Что касается отрицательных эмоций от саммита, то у экспертов их немного. Сергей Караганов не удовлетворен тем, что Россия и НАТО пока не решили важнейшую проблему европейской безопасности, а также исключенность России из системы альянса. «Возможно, НАТО и не в состоянии решить эту проблему. Я бы решил ее вступлением России в блок или подписанием нового договора по безопасности, который предлагал Дмитрий Медведев», – рассуждает он. По его словам, в НАТО есть ген противостояния и конфронтации, который структуре трудно преодолеть, находясь в собственной скорлупе. «Тогда, видимо, нужно искать иные пути для решения этой кардинальной проблемы», – предложил глава СВОП.

С его точки зрения, де-факто противостояние преодолевается, а де-юре – пока еще нет.

Сергей Караганов не видит в качестве главного противоречия во взаимоотношениях России и НАТО Грузию. «Совершенно понятно, что НАТО в России заинтересовано гораздо больше. Грузия больше не является проблемой», – убежден он.

Евгений Бужинский выразил удовлетворение тем, что тема Абхазии и Южной Осетии на саммите была продекларирована лишь дежурно. «То, что о Грузии не было сказано ни слова, означает, что Запад уже проглотил статус-кво. Однако ритуальные заклинания как были, так и останутся еще надолго. С нашей стороны – по поводу Косово. С их стороны – по поводу Абхазии и Южной Осетии». От этого, по его мнению, никуда не денешься.

Новости мира читайте здесь