Лидер крымских татар, депутат Верховной Рады Украины Мустафа Джемилев не сможет участвовать в траурных мероприятиях в Крыму, посвященных 70-летней годовщине депортации крымско-татарского населения полуострова. Об этом Мустафа Джемилев сообщил в эксклюзивном интервью «Голосу Америки». По словам известного советского диссидента и политзаключенного, он не будет выступать на традиционном митинге впервые за 25 лет, прошедших с момента его возвращения в Крым в 1989 году. В интервью Русской службе «Голоса Америки» Мустафа Джемилев сравнивает отношение к крымским татарам брежневского и путинского режимов.
Данила Гальперович: 18 мая – 70-я годовщина депортации крымских татар, страшная дата. Каждый год в Крыму проходили траурные и памятные митинги, в этом году их запретили. Что будут делать ваши соотечественники, состоится ли митинг?
Мустафа Джемилев: Я думаю, что в любом случае люди будут как-то выходить. При этом я опасаюсь, что могут быть какие-то инциденты. Власти там, в Симферополе, сконцентрировали очень большие военные силы – бронетранспортеры, автозаки, спецназ, даже из Краснодарского края 400 спецназовцев. Как будто бы объявлено состояние войны с народом.
Мы в недоумении, потому что было указание московского президента Путина о том, что надо отметить 70-летие, почтить жертв депортации – и вдруг постановление местного князька о том, чтобы отменить все мероприятия. Или у них там появился какой-то страх, что крымские татары что-то сделают, или просто провоцируют. Я думаю, что, скорее всего, у них все-таки страх.
Они долго торговались по поводу того, как бы поучаствовать. Хотели, чтобы на трибуне Меджлиса 18 мая были и представители местной власти, Аксенов, чтобы они произносили сочувственные речи крымским татарам. Но Меджлис категорически отказался и сказал: «Мы вам не можем гарантировать безопасность. Потому что вы знаете отношение крымских татар к вам». И власти требовали гарантий, что не будет украинских флагов на митинге. Вроде бы сначала договорились, что не будет ни русских, ни украинских, а будет только крымско-татарский флаг. Хотя крымские татары говорят – а кто нам может запретить в своей стране поднимать украинский флаг? Одним словом, они долго думали, взвешивали и, наконец, решили по-русски – лучше все запретить.
Д.Г.: Можно ли считать похожим отношение к крымским татарам в советское время и во время Владимира Путина?
М.Д.: Не совсем. Например, в перестроечные годы… Во всяком случае, сейчас можно сказать – это условно как советская власть, но только не перестроечного периода, а, скорее, брежневского маразматического периода советская власть. Потому что уже в 1989 и 1990 годах была относительная свобода. А сейчас этого нет. Сейчас проникновение ФСБ во все структуры и слежка за людьми куда более плотная, чем, скажем, у КГБ при советской власти, особенно, в последние его годы. Так что – хуже, чем советская власть, я бы сказал.
Д.Г.: Как, по-вашему, промосковские власти Крыма относятся к крымским татарам?
М.Д.: Это махровые русские шовинисты, которые люто, с ненавистью смотрят на крымских татар. Но они вынуждены считаться с той игрой, которую сейчас ведет Кремль, давая обещания крымским татарам. Что бы там ни говорили, но все-таки Кремль, наверное, понимает значение крымско-татарского фактора, коренного народа Крыма. И они, конечно, очень заинтересованы в том, чтобы крымские татары сотрудничали с оккупационными властями и, скажем, признали оккупацию. Но поскольку этого не происходит и в большом масштабе не произойдет, поэтому, я думаю, ситуация будет обостряться между властью и крымскими татарами. Сейчас, правда, делаются попытки внести раскол среди крымских татар, найти таких людей, которым должности могут какие-то предлагать, какие-то привилегии. С другой стороны, они давят на бизнес, угрожают, говорят – если ты не будешь себя правильно вести, ты не сможешь создать свой бизнес. Такие вот шаги, очень похожие на меры советской власти, но, в то же время, похожие и на те меры, которые проводил режим Януковича тоже. Надо сказать, 4 года спецслужбы Украины и России работали очень дружно против крымских татар.
Д.Г.: Вы говорили о том, что напряжение между российскими властями и крымскими татарами будет расти. Как вам кажется, в какую сторону это может развиться, до чего это может дойти?
М.Д.: Мы будем делать все возможное, чтобы не дошло до кровопролития, но не все от нас зависит. Если будут себя вольно чувствовать провокаторы, которые провоцируют напряженность между крымскими татарами и властью, если дойдет до определенной точки, очень трудно будет удержать людей от каких-то неконтролируемых действий.
Д.Г.: Вы будете сейчас пытаться попасть на траурные мероприятия в Крыму?
М.Д.: Нет, потому что бесполезно. Это надо, как минимум, 10 часов ехать на машине, потом несколько часов стоять в очереди на границе и снова получить отказ, а потом 10 часов ехать обратно. Я сейчас такую роскошь не могу себе позволить, потому что очень много других дел. Тем более что траурные мероприятия, похоже, там не состоятся – провести наш традиционный митинг, вероятно, не позволят.
Д.Г.: Вы сейчас депутат Верховной Рады. Будете ли вы инициировать в Верховной Раде что-нибудь, касающееся Крыма?
М.Д.: Верховная Рада мало что может принять, изменить ситуацию. Тут несколько иные действия должны быть. Но линии Верховной Рады мы, конечно, сделаем все, что можем, но мы сейчас создаем структуры – и прокуратуру, и департамент по делам Крыма, которые будут заниматься только этими проблемами. Однако, по большому счету освобождение Крыма не от этого будет зависеть. Ситуацию контролирует Россия. Говорить определенно, что наши законы будут работать, не приходится. Тем не менее, Украина делает все, исходя из того, что Крым – территория Украины. Но я не думаю, что Украина будет силовым методом пытаться сейчас завладеть Крымом.
Д.Г.: Насколько вы надеетесь на Европу и США в смысле если не возвращения Крыма Украине, то хотя бы нормального существования, нормальной жизни крымских татар на этой территории?
М.Д.: Я думаю, без возвращения Крыма в Украину нормальной жизни не будет. Поэтому все усилия должны быть направлены на возвращение. Второй вариант – очень нехороший. Конечно, народ никуда не исчезает, будь то колониальный режим, оккупационный – люди все равно будут жить. Конечно, будет искать какие-то пути проживания, сохраняя свой государственность, хотя это очень трудно.
Д.Г.: Есть ли уже примеры очевидного какого-либо насилия – физического, экономического, морального – со стороны промосковских крымских властей в отношении крымских татар?
М.Д.: Да хотя бы то, что принуждают всех людей обязательно быть гражданами России, а те, которые не будут принимать гражданство, будут рассматриваться как иностранцы. Это оскорбление для всего народа. Люди, приехавшие на танках, будут решать, кто имеет право жить в Крыму, а кто – нет? Если ты не принимаешь российского гражданства, то к тебе относятся как к иностранцу. Это возмутительно, это не входит ни в какие рамки. Тем более, недавно в Думе приняли закон об уголовной ответственности за сокрытие второго гражданства. Думаю, что ситуация и в этом вопросе будет осложняться. Есть люди, которые говорили: ладно, возьмем их паспорт, но будем сохранять свое украинское гражданство до лучших времен, а теперь получается, что, с точки зрения русского законодательства, они будут рассматриваться как преступники. Это еще больше оскорбляет. Закон, который мы в Верховной Раде приняли об оккупированных территориях, предусматривает, что если навязали паспорт, но человек не отказался официально от украинского гражданства, он все равно его сохраняет. А сейчас для того, чтобы этого не было, Россия принимает другой закон, предусматривающий даже уголовную ответственность за то, что человек имеет другое гражданство. Словом, ни к чему хорошему все это дело не ведет.
Данила Гальперович: 18 мая – 70-я годовщина депортации крымских татар, страшная дата. Каждый год в Крыму проходили траурные и памятные митинги, в этом году их запретили. Что будут делать ваши соотечественники, состоится ли митинг?
Мустафа Джемилев: Я думаю, что в любом случае люди будут как-то выходить. При этом я опасаюсь, что могут быть какие-то инциденты. Власти там, в Симферополе, сконцентрировали очень большие военные силы – бронетранспортеры, автозаки, спецназ, даже из Краснодарского края 400 спецназовцев. Как будто бы объявлено состояние войны с народом.
Мы в недоумении, потому что было указание московского президента Путина о том, что надо отметить 70-летие, почтить жертв депортации – и вдруг постановление местного князька о том, чтобы отменить все мероприятия. Или у них там появился какой-то страх, что крымские татары что-то сделают, или просто провоцируют. Я думаю, что, скорее всего, у них все-таки страх.
Они долго торговались по поводу того, как бы поучаствовать. Хотели, чтобы на трибуне Меджлиса 18 мая были и представители местной власти, Аксенов, чтобы они произносили сочувственные речи крымским татарам. Но Меджлис категорически отказался и сказал: «Мы вам не можем гарантировать безопасность. Потому что вы знаете отношение крымских татар к вам». И власти требовали гарантий, что не будет украинских флагов на митинге. Вроде бы сначала договорились, что не будет ни русских, ни украинских, а будет только крымско-татарский флаг. Хотя крымские татары говорят – а кто нам может запретить в своей стране поднимать украинский флаг? Одним словом, они долго думали, взвешивали и, наконец, решили по-русски – лучше все запретить.
Д.Г.: Можно ли считать похожим отношение к крымским татарам в советское время и во время Владимира Путина?
М.Д.: Не совсем. Например, в перестроечные годы… Во всяком случае, сейчас можно сказать – это условно как советская власть, но только не перестроечного периода, а, скорее, брежневского маразматического периода советская власть. Потому что уже в 1989 и 1990 годах была относительная свобода. А сейчас этого нет. Сейчас проникновение ФСБ во все структуры и слежка за людьми куда более плотная, чем, скажем, у КГБ при советской власти, особенно, в последние его годы. Так что – хуже, чем советская власть, я бы сказал.
Д.Г.: Как, по-вашему, промосковские власти Крыма относятся к крымским татарам?
М.Д.: Это махровые русские шовинисты, которые люто, с ненавистью смотрят на крымских татар. Но они вынуждены считаться с той игрой, которую сейчас ведет Кремль, давая обещания крымским татарам. Что бы там ни говорили, но все-таки Кремль, наверное, понимает значение крымско-татарского фактора, коренного народа Крыма. И они, конечно, очень заинтересованы в том, чтобы крымские татары сотрудничали с оккупационными властями и, скажем, признали оккупацию. Но поскольку этого не происходит и в большом масштабе не произойдет, поэтому, я думаю, ситуация будет обостряться между властью и крымскими татарами. Сейчас, правда, делаются попытки внести раскол среди крымских татар, найти таких людей, которым должности могут какие-то предлагать, какие-то привилегии. С другой стороны, они давят на бизнес, угрожают, говорят – если ты не будешь себя правильно вести, ты не сможешь создать свой бизнес. Такие вот шаги, очень похожие на меры советской власти, но, в то же время, похожие и на те меры, которые проводил режим Януковича тоже. Надо сказать, 4 года спецслужбы Украины и России работали очень дружно против крымских татар.
Д.Г.: Вы говорили о том, что напряжение между российскими властями и крымскими татарами будет расти. Как вам кажется, в какую сторону это может развиться, до чего это может дойти?
М.Д.: Мы будем делать все возможное, чтобы не дошло до кровопролития, но не все от нас зависит. Если будут себя вольно чувствовать провокаторы, которые провоцируют напряженность между крымскими татарами и властью, если дойдет до определенной точки, очень трудно будет удержать людей от каких-то неконтролируемых действий.
Д.Г.: Вы будете сейчас пытаться попасть на траурные мероприятия в Крыму?
М.Д.: Нет, потому что бесполезно. Это надо, как минимум, 10 часов ехать на машине, потом несколько часов стоять в очереди на границе и снова получить отказ, а потом 10 часов ехать обратно. Я сейчас такую роскошь не могу себе позволить, потому что очень много других дел. Тем более что траурные мероприятия, похоже, там не состоятся – провести наш традиционный митинг, вероятно, не позволят.
Д.Г.: Вы сейчас депутат Верховной Рады. Будете ли вы инициировать в Верховной Раде что-нибудь, касающееся Крыма?
М.Д.: Верховная Рада мало что может принять, изменить ситуацию. Тут несколько иные действия должны быть. Но линии Верховной Рады мы, конечно, сделаем все, что можем, но мы сейчас создаем структуры – и прокуратуру, и департамент по делам Крыма, которые будут заниматься только этими проблемами. Однако, по большому счету освобождение Крыма не от этого будет зависеть. Ситуацию контролирует Россия. Говорить определенно, что наши законы будут работать, не приходится. Тем не менее, Украина делает все, исходя из того, что Крым – территория Украины. Но я не думаю, что Украина будет силовым методом пытаться сейчас завладеть Крымом.
Д.Г.: Насколько вы надеетесь на Европу и США в смысле если не возвращения Крыма Украине, то хотя бы нормального существования, нормальной жизни крымских татар на этой территории?
М.Д.: Я думаю, без возвращения Крыма в Украину нормальной жизни не будет. Поэтому все усилия должны быть направлены на возвращение. Второй вариант – очень нехороший. Конечно, народ никуда не исчезает, будь то колониальный режим, оккупационный – люди все равно будут жить. Конечно, будет искать какие-то пути проживания, сохраняя свой государственность, хотя это очень трудно.
Д.Г.: Есть ли уже примеры очевидного какого-либо насилия – физического, экономического, морального – со стороны промосковских крымских властей в отношении крымских татар?
М.Д.: Да хотя бы то, что принуждают всех людей обязательно быть гражданами России, а те, которые не будут принимать гражданство, будут рассматриваться как иностранцы. Это оскорбление для всего народа. Люди, приехавшие на танках, будут решать, кто имеет право жить в Крыму, а кто – нет? Если ты не принимаешь российского гражданства, то к тебе относятся как к иностранцу. Это возмутительно, это не входит ни в какие рамки. Тем более, недавно в Думе приняли закон об уголовной ответственности за сокрытие второго гражданства. Думаю, что ситуация и в этом вопросе будет осложняться. Есть люди, которые говорили: ладно, возьмем их паспорт, но будем сохранять свое украинское гражданство до лучших времен, а теперь получается, что, с точки зрения русского законодательства, они будут рассматриваться как преступники. Это еще больше оскорбляет. Закон, который мы в Верховной Раде приняли об оккупированных территориях, предусматривает, что если навязали паспорт, но человек не отказался официально от украинского гражданства, он все равно его сохраняет. А сейчас для того, чтобы этого не было, Россия принимает другой закон, предусматривающий даже уголовную ответственность за то, что человек имеет другое гражданство. Словом, ни к чему хорошему все это дело не ведет.
