Леонид Млечин: «Первый раз я прилетел в Америку еще в советское время – это была такая "встреча молодежных лидеров" – в самолете нас было, наверное, человек триста»

И началась эта поездка с ужасного происшествия – у руководителя делегации пропал чемодан. Но, что было вдвойне ужасно, пропал еще и чемодан, в котором находились агитационные материалы. Эти материалы были важны, так как оправдывали смысл поездки. На больших красочных листах были приведены диаграммы, где научно рассказывалось о неуклонном росте социалистической экономики. А на других листах были приведены примеры, что можно купить за один доллар и за один рубль. Из графиков следовало, что за рубль можно купить больше.

И вот это все наглядное богатство исчезло без следа!

Немедленно, как только мы прилетели, было проведено оперативное совещание, участники которого, естественно, пришли к выводу, что похищение агитационных материалов – это провокация ЦРУ. ЦРУ, понятно, так же похитило и чемодан руководителя делегации. Цель этого хищения была еще более злодейской – нужно было, чтобы в Америке наш руководитель выглядел непрезентабельно.

Мгновенно было принято решение: завтра же созвать пресс-конференцию, где «дать отпор» проискам ЦРУ и заявить, что американский империализм не сможет над нами надругаться.

И именно в тот момент, когда руководитель делегации оттачивал на бумаге наиболее гневные фразы, из Шереметьева пришло сообщение, что чемоданы в Москве, и что их высылают ближайшим самолетом.

Как ни странно, мое первое американское впечатление началось именно с моего наблюдения за моими коллегами, которые готовились завтра «дать отпор».

Я глядел на них и пытался понять – искренни они или нет. Ответа я так и не нашел...

Перед поездкой я много слышал об американских небоскребах, но их так и не увидел, потому что наша поездка пролегала через те штаты, которые были мне наиболее симпатичны – через «сельскую Америку». Именно там я наблюдал жизнь тех американцев, кто живет наиболее близко к земле.

Если брать сегодня жизнь русских миллиардеров, то она лучше жизни американских миллиардеров – тут стопроцентно мы их обогнали. А вот жизнь людей, живущих на земле – вот тут нам и тогда, да и сейчас гордиться нечем.

Мы жили в американских семьях, некоторые жили у каких-то пенсионеров. Но, хотя я в то время был весьма далек от пенсии, разница в качестве жизни обычных людей в Америке и СССР была очевидна.

Именно тогда я понял, что сравнивать страны нужно не по количеству выплавленной стали, не по количеству ядерных ракет, не по миллиардерам, а по уровню жизни людей самого низкого социального статуса.

Эти люди вызвали у меня огромный интерес, и я стал за жизнью этих крестьян, употребим такое определение, пристально наблюдать во всех последующих поездках.

Никогда не забуду, как мы были на небольшой площади возле местного торгового центра и увидели как подъехала машина, в которой сидел такой крестьянин. В его машине лежало сено, у него, видимо, дома была какая-то живность, может крупный рогатый скот. Но, назвать его крестьянином не поворачивался язык, потому что он был великолепно одет, на голове была широкополая шляпа, на ногах высокие роскошные сапоги. А когда он подъезжал, то было видно, что он курит сигару. Все выглядело как в кино.

Он вошел в кафе в торговом центре и выпил чашку кофе с яблочным пирогом. Далее гордо сел в свою машину и удалился. Конечно, он не мог в этом городке сходить в театр. Но все остальное у него дома было, как и у миллионов его соотечественников – крестьян. Это вызывало просто зависть.

А еще нас сразу поразила доброжелательность американцев.
В СССР ты мог попасть на вежливое обхождение или нарваться на грубость. Чаще всего ты попадал на равнодушие и холодность. Но тут, в Америке, добродушие и участливость были нормой. А когда узнавали, что мы из СССР, то внимание и желание помочь становилось удвоенным.

Я много раз потом был в США и меня всегда занимал вопрос: куда идут две наши страны – мы сближаемся или идем своими дорогами, которые все больше расходятся? Полагаю так: все страны и общества идут в одном и том же направлении, просто одни свернули в сторону и застряли, другие спят у обочины, третьи валяются пьяными, а четвертые идут и идут по этой дороге: не прекращая движения. И главный вопрос – насколько мы продвинулись по этой дороге.

К сожалению, у нас и американцев мало общего. Есть главное, что роднит – это масштаб обеих стран. А в остальном все разное – исторический опыт, нынешний путь и представления о жизни.

Того количества, в хорошем смысле, идеалистов, что есть в Америке, у нас нет, потому что наше общество искалечено лицемерием. Хорошие люди, безусловно, есть – я с ними все время сталкиваюсь, но, основная масса развращена этим лицемерием. Однако, Америке было легче – их историческая судьба значительно проще и понятней, им не нужно было так корежиться, как России.

Меня часто спрашивают, есть ли у Америки какая-то национальная идея. Я вообще-то с сомнением к таким вещам отношусь, не очень понятно, как одна идея может объединить весь народ. И, если говорить о таких странах как Россия, Франция или США, то я там никакой общей идеи не вижу.

Но, я бы про Америку сказал по другому: мне кажется, что ее граждане просто создали ее такой, как хотели бы видеть, максимально адекватной тому, что бы они хотели от нее получить. Они видят какие-то ее недостатки, постоянно их устраняют и им это, в общем-то, удается. Поэтому, что ни говори, они больше граждан других стран находятся в состоянии душевного комфорта. Это как дом – можно сменить сгоревшую лампочку или перекрасить стены, но сам дом-то тебе нравится!

Когда говорят о каком-то сближении с Америкой, то упоминают то, что мы когда-то может даже вступить в НАТО. Думаю, что мы не вступим туда, потому что наше общество живет какими-то дремучими сталинскими идеями и считает, что НАТО наш первейший враг. Какой враг, почему враг – не знают, но это живет. Кроме того, что значит «вступить в НАТО». Это значит, что нужно соответствовать неким общественно-политическим требованиям этого альянса. Но эти стандарты им нужны, а не нам. Поэтому, если мы когда-то этим стандартам и будем соответствовать, то в далеком будущем, когда возможно и вступать в НАТО уже не понадобится, а может его уже и не будет.