НЬЮ-ЙОРК —
Известный гуру фэнтези и хоррора мексиканец Гильермо дель Торо стал продюсером мистического триллера «Мама», снятого совместно Испанией и Канадой. Несколько лет назад он увидел короткий фильм-зарисовку про демоническую мать, преследующую двух своих маленьких дочерей. Дель Торо предложил его авторам аргентинскому режиссеру Энди Мушьетти и его сестре продюсеру Барбаре Мушьетти сделать на эту тему полнометражный фильм.
«Мама» – история страшного призрака, одержимого материнством, и одновременно история влюбленной пары, которая пытается вернуть девочкам-маугли нормальную жизнь. В главных ролях выступили американка Джессика Честейн («Прислуга», «Древо жизни», «Цель номер один») и датчанин Николай Костер-Вальдау («Игры престолов», «Охотники за головами»). 7 марта фильм «Мама», уже собравший в мировом прокате более ста миллионов долларов, вышел на экраны России.
С Энди и Барбарой Мушьетти в Нью-Йорке встретился корреспондент «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Олег Сулькин: У вас семейная команда. Но как-то под определение «семейный фильм» ваша картина не очень подходит....
Энди Мушьетти: Почему же? Финал можно считать с некоторыми оговорками счастливым.
О.С.: Одна из девочек остается во власти страшной мамочки.
Барбара Мушьетти: Но она не умирает, она остается жива. И с этой мамочкой они до этого прожили худо-бедно пять лет. Так что не все так плохо. Просто девочка впредь будет жить в каком-то другом измерении.
О.С.: Как получилось, что из трехминутного фильма родился полнометражный проект?
Б.М.: Когда мы делали короткий фильм, даже не предполагали, что он может дать старт большому фильму. Это было для нас упражнение в стиле хоррор. Вообще-то, специализация нашей с Энди производственной компании – юмористические рекламные ролики.
Э.М.: Просто люди стали нас одолевать вопросами: почему девочки бегут от мамы? Что есть причина их нервозности? И мы ответили на них, написав сценарий вместе с Нилом Кроссом.
О.С.: Какие известные фильмы ужасов послужили для вас вдохновением?
Э.М.: «Кладбище домашних животных», «Экзорсист». «Вой» – замечательная картина, мне было, наверное, десять лет, и я страшно напугался.
Б.М.: Нас водили в кино родители. Мы говорили, что хотим посмотреть, и они, как правило, не возражали. Я бы еще добавила, как влияние, фильмы ужасов и триллеры с Винсентом Прайсом. Он был бесподобен!
О.С.: Насколько важным для вас было заполучить Гильермо дель Торо как крестного отца проекта?
Э.М.: Принципиально важно. Он излучал уверенность в успехе. Полностью доверил нам принятие творческих решений. Если бы Гильермо нас не поддержал, мы бы осиротели. Наш диалог с ним оказался чрезвычайно конструктивным.
О.С.: Дель Торо отрицает како-либо творческое, режиссерское участие в проекте. Он говорит, что оказывал только продюсерскую опеку.
Б.М.: Да, он не стремился превратить «Маму» в свой фильм. Он поддерживал видение Энди, и делал это очень по-дружески, деликатно, доверяя его творческому инстинкту.
Э.М.: Иначе у нас получился бы верблюд, а не лошадь. Знаете, что такое верблюд? Это лошадь, разработанная комиссией (смеется).
О.С.: Как вам удалось заинтересовать Джессику Честейн? Она сегодня одна из самых «горячих» звезд Голливуда.
Э.М.: Когда мы подступались к проекту, она еще не была так знаменита. О ней очень хорошо отзывались такие люди, как Ал Пачино и Рейф Файнс. Молва стала нарастать, когда Джессика сыграла у Теренса Малика в «Древе жизни». Она талантливая актриса и красивая женщина. Очень смелая. Согласилась изменить форму носа для своей героини (смеется).
О.С.: Почему появление «мамочки» сопровождается выкукливанием мотыльков?
Э.М.: Мы перебирали разные пугающие варианты насекомых – пауки, мухи. И остановились на ночных бабочках. Нам показалось, что именно они хорошо ассоциируются с главной героиней, предвещают ее физическое появление.
Б.М.: Я бы предложила такое прочтение. Что есть мотылек? Уродливая бабочка. «Мамочка» и представляет собой такую уродливую бабочку, мать, одержимую собственническим инстинктом, ставшую монстром материнства.
О.С.: Вместе с тем даже в ней есть элементы человечности. Вообще, в фильме нет ни одного стопроцентно плохого, злого персонажа. Это важно для вас?
Э.М.: Безусловно. Почему «мамочка» не оставляет своей заботой девочек? Потому что она их любит. Любит по-своему, конечно. Как любит своих дочек и несчастный отец. В самом начале фильма он совершает злодейство, но из лучших побуждений. Таких трагических случаев множество в криминальной хронике. Мы ничего не изобретали. Но и в подробности не вдавались, оставляя пространство для фантазии зрителя.
О.С.: Как вы выбрали юных Меган Шарпантье и Исабель Нелисс на роли сестер?
Э.М.: Мы понимали важность точного выбора. Ведь от того, будут ли юные исполнительницы убедительны, зависело главное – насколько вся сюжетная конструкция может захватить воображение зрителя.
Б.М.: Любопытно, что мы рассматривали две пары реальных сестер – одну из Монреаля, другую из Ванкувера. И в результате «разбили» эти пары, взяв из одной Меган, из другой Исабель. Родители не возражали – мы, естественно, должны были получить их согласие. Девочки, не будучи сестрами, очень удачно дополнили друг друга. Мы их сразу же познакомили с «мамочкой», вернее, с актером Хавьером Ботетом. Он высоченный, очень худой и хрупкий человек. Хавьер разговаривал с ними как со взрослыми, чтобы они поняли сюжет и свою миссию в нем.
О.С.: Почему сюжеты многих фильмов ужасов фокусируются на детях?
Э.М.: Наверное, потому, что цикл человеческой жизни начинается с детства и заканчивается смертью. Когда в фильме впрямую сталкиваются детство и смерть, это тревожит и пугает.
Б.М.: Дети олицетворяют невинность. Когда они соприкасаются со злом, это производит шоковый эффект. Объяснить его порой так же трудно, как страх человека и крупных животных перед маленькими грызунами.
«Мама» – история страшного призрака, одержимого материнством, и одновременно история влюбленной пары, которая пытается вернуть девочкам-маугли нормальную жизнь. В главных ролях выступили американка Джессика Честейн («Прислуга», «Древо жизни», «Цель номер один») и датчанин Николай Костер-Вальдау («Игры престолов», «Охотники за головами»). 7 марта фильм «Мама», уже собравший в мировом прокате более ста миллионов долларов, вышел на экраны России.
С Энди и Барбарой Мушьетти в Нью-Йорке встретился корреспондент «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Олег Сулькин: У вас семейная команда. Но как-то под определение «семейный фильм» ваша картина не очень подходит....
Энди Мушьетти: Почему же? Финал можно считать с некоторыми оговорками счастливым.
О.С.: Одна из девочек остается во власти страшной мамочки.
Барбара Мушьетти: Но она не умирает, она остается жива. И с этой мамочкой они до этого прожили худо-бедно пять лет. Так что не все так плохо. Просто девочка впредь будет жить в каком-то другом измерении.
О.С.: Как получилось, что из трехминутного фильма родился полнометражный проект?
Б.М.: Когда мы делали короткий фильм, даже не предполагали, что он может дать старт большому фильму. Это было для нас упражнение в стиле хоррор. Вообще-то, специализация нашей с Энди производственной компании – юмористические рекламные ролики.
Э.М.: Просто люди стали нас одолевать вопросами: почему девочки бегут от мамы? Что есть причина их нервозности? И мы ответили на них, написав сценарий вместе с Нилом Кроссом.
О.С.: Какие известные фильмы ужасов послужили для вас вдохновением?
Э.М.: «Кладбище домашних животных», «Экзорсист». «Вой» – замечательная картина, мне было, наверное, десять лет, и я страшно напугался.
Б.М.: Нас водили в кино родители. Мы говорили, что хотим посмотреть, и они, как правило, не возражали. Я бы еще добавила, как влияние, фильмы ужасов и триллеры с Винсентом Прайсом. Он был бесподобен!
О.С.: Насколько важным для вас было заполучить Гильермо дель Торо как крестного отца проекта?
Э.М.: Принципиально важно. Он излучал уверенность в успехе. Полностью доверил нам принятие творческих решений. Если бы Гильермо нас не поддержал, мы бы осиротели. Наш диалог с ним оказался чрезвычайно конструктивным.
О.С.: Дель Торо отрицает како-либо творческое, режиссерское участие в проекте. Он говорит, что оказывал только продюсерскую опеку.
Б.М.: Да, он не стремился превратить «Маму» в свой фильм. Он поддерживал видение Энди, и делал это очень по-дружески, деликатно, доверяя его творческому инстинкту.
Э.М.: Иначе у нас получился бы верблюд, а не лошадь. Знаете, что такое верблюд? Это лошадь, разработанная комиссией (смеется).
О.С.: Как вам удалось заинтересовать Джессику Честейн? Она сегодня одна из самых «горячих» звезд Голливуда.
Э.М.: Когда мы подступались к проекту, она еще не была так знаменита. О ней очень хорошо отзывались такие люди, как Ал Пачино и Рейф Файнс. Молва стала нарастать, когда Джессика сыграла у Теренса Малика в «Древе жизни». Она талантливая актриса и красивая женщина. Очень смелая. Согласилась изменить форму носа для своей героини (смеется).
О.С.: Почему появление «мамочки» сопровождается выкукливанием мотыльков?
Э.М.: Мы перебирали разные пугающие варианты насекомых – пауки, мухи. И остановились на ночных бабочках. Нам показалось, что именно они хорошо ассоциируются с главной героиней, предвещают ее физическое появление.
Б.М.: Я бы предложила такое прочтение. Что есть мотылек? Уродливая бабочка. «Мамочка» и представляет собой такую уродливую бабочку, мать, одержимую собственническим инстинктом, ставшую монстром материнства.
О.С.: Вместе с тем даже в ней есть элементы человечности. Вообще, в фильме нет ни одного стопроцентно плохого, злого персонажа. Это важно для вас?
Э.М.: Безусловно. Почему «мамочка» не оставляет своей заботой девочек? Потому что она их любит. Любит по-своему, конечно. Как любит своих дочек и несчастный отец. В самом начале фильма он совершает злодейство, но из лучших побуждений. Таких трагических случаев множество в криминальной хронике. Мы ничего не изобретали. Но и в подробности не вдавались, оставляя пространство для фантазии зрителя.
О.С.: Как вы выбрали юных Меган Шарпантье и Исабель Нелисс на роли сестер?
Э.М.: Мы понимали важность точного выбора. Ведь от того, будут ли юные исполнительницы убедительны, зависело главное – насколько вся сюжетная конструкция может захватить воображение зрителя.
Б.М.: Любопытно, что мы рассматривали две пары реальных сестер – одну из Монреаля, другую из Ванкувера. И в результате «разбили» эти пары, взяв из одной Меган, из другой Исабель. Родители не возражали – мы, естественно, должны были получить их согласие. Девочки, не будучи сестрами, очень удачно дополнили друг друга. Мы их сразу же познакомили с «мамочкой», вернее, с актером Хавьером Ботетом. Он высоченный, очень худой и хрупкий человек. Хавьер разговаривал с ними как со взрослыми, чтобы они поняли сюжет и свою миссию в нем.
О.С.: Почему сюжеты многих фильмов ужасов фокусируются на детях?
Э.М.: Наверное, потому, что цикл человеческой жизни начинается с детства и заканчивается смертью. Когда в фильме впрямую сталкиваются детство и смерть, это тревожит и пугает.
Б.М.: Дети олицетворяют невинность. Когда они соприкасаются со злом, это производит шоковый эффект. Объяснить его порой так же трудно, как страх человека и крупных животных перед маленькими грызунами.
