Пентагон отправил в Ирак дополнительные подразделения морской пехоты. Они должны усилить группировку, задействованную для борьбы с так называемым «Исламским государством». Напомним, в конце прошлого года Барак Обама одобрил отправку в Ирак полутора тысяч военных.
Усиление американской группировки происходит на фоне вывода Россией своей группировки из Сирии. В Кремле решение объясняют тем, что, цитата, «вооруженные силы России в основном выполнили задачу в Сирии» и «обеспечили условия для мирного процесса». Это, правда, расходится с мнением экспертов, которые напоминают, что главной задачей в регионе должна быть борьба с радикальным исламом. Тем более, что тысячи россиян, воюющих на стороне ИГИЛ, представляют прямую угрозу безопасности России.
С помощью подобных видеообращений русскоязычные боевики ИГИЛ в Сирии грозят россиянам и призывают молодежь к насилию.
На данный момент, рассказывают эксперты, в Сирии и Ираке воюют до 5 тысяч российских граждан, большинство из них – в составе «Исламского государства». Российские власти пытаются бороться с этим, однако остановить поток пока не удается.
Попытки контролировать ситуацию, закрывая мечети и преследуя салафитских имамов, приводят лишь к большей радикализации молодых исламистов.
Кто они – русскоязычные джихадисты? Эксперты полагают, что по этническому составу – в основном, чеченцы, дагестанцы и ингуши. Что же касается некого собирательного социально-психологического портрета тех, кого вербуют боевики ИГИЛ – его, как утверждают эксперты, не существует.
«Довольно много бедной сельской молодежи, которая ничем не занята, особенно из Чечни, – рассказывает Екатерина Сокирянская, эксперт международной кризисной группы. – Но есть и амбициозные молодые горожане, которые видят в ИГИЛ возможность реализовать себя. Почти всем не хватает образования, светского и религиозного. Все они охвачены гневом и желанием мстить за то, что они считают несправедливостью этого мира. Для многих это – бегство от обстоятельств, в которые поставила их жизнь».
Екатерина Сокирянская говорит, что до Олимпиады в Сочи российские власти открыли границы и позволили радикальным молодым людям уехать. После чего в России криминализировали участие в вооруженных формированиях за рубежом, лишив многим исламистам возможности вернуться домой. Это снизило уровень насилия в стране. Однако после завершения Второй чеченской войны Северный Кавказ продолжает оставаться нестабильным регионом.
«Мы прекрасно понимаем, что религиозный фактор – это оболочка, которая формирует все то недовольство, которое накопилось на Северном Кавказе, – говорит Сокирянская. – Недовольство, связанное с неразрешенными конфликтами, которые десятилетиями копятся и не решаются; – отсутствие верховенства права, грубейшие нарушения прав человека, повсеместное применение пыток, насильственные исчезновения. Это и проблема с коррупцией, экономическим развитием, современной клановой системой – экономические группировки, которые по сути захватили власть и не дают возможность молодежи развиваться и продвигаться по карьерной лестнице».
Бывший посол США в Сирии Эдвард Джереджиан считает, что в результате экспорта джихада с Северного Кавказа на Ближний Восток, первоначальной задачей России в Сирии должна быть борьба с терроризмом и радикальным исламом: «Будем надеяться, что Россия осознает, что в борьбе с терроризмом и распространением радикальных идей нельзя действовать в одиночку. Необходимо сотрудничать с Соединенными Штатами, Европой, а не соревноваться. Все эти молодые люди, которые отправились в Сирию, Ирак и Афганистан и подверглись еще большей радикализации, вернувшись домой – в Россию, Европу и в США – будут серьезно угрожать безопасности этих стран. Россия особенно уязвима, потому что воевать в Сирию и Ирак отправились несколько тысяч россиян».
Региональный конфликт на Кавказе превратился в глобальный, а у России появились новые враги. Эксперты призывают российские власти разработать способы эффективной борьбы с возвращающимися джихадистами. Специалисты также убеждены, что сегодня Москве стоит признать, что неразрешенные конфликты, накопленные противоречия и ограниченные возможности в регионе лишь способствуют его радикализации.
