Пресс-секретарь Белого дома Сара Хакаби Сандерс на недавней пресс-конференции особо отметила успехи администрации президента Дональда Трампа в сфере внешней политики, борьбы с исламским экстремизмом и в сфере экономики.
«Он проделал отличную работу в плане развития отношений со многими ключевыми партнерами и союзниками, в особенности с премьер-министром Японии Синдзо Абэ и председателем КНР Си Цзиньпином, которые помогают усиливать давление на КНДР».
Он также привела в пример успехи администрации на Ближнем Востоке, назвав недавнее турне Трампа по странам региона «одним из ключевых моментов его президентства».
«Он выступил с речью в Саудовской Аравии, обращаясь к 68 странам с преимущественно мусульманским населением, и убедил многих из этих людей обсудить сотрудничество в борьбе с терроризмом, это был исторический момент», – считает пресс-секретарь.
Нельзя также не учитывать и внешнеполитические аспекты ситуации на фондом рынке США – экономика с момента прошлогодних выборов демонстрирует впечатляющие результаты.
По прошествии года после избрания Дональда Трампа президентом Соединенных Штатов, корреспондент «Голоса Америки» Юлия Алиева обсудила с экспертами произошедшие изменения во внешнеполитическом курсе США. Аналитик Атлантического совета в Вашингтоне Марк Симаковски (Mark D. Simakovsky) и эксперт вашингтонского Института Катона Сахар Кхан (Sahar Khan) поделились своими оценками достижений и приоритетов Дональда Трампа в этом направлении.
ЮА: Как вы считаете, какие цели во внешней политике администрации Дональда Трампа были достигнуты за время ее работы?
Марк Симаковски: Заявленные цели Трампа включали изменения во внешней политике США таких устоявшихся аспектов как отношения с Россией, планировалось их улучшение. Во-вторых, приоритетом являлось установление контроля над ситуацией с Северной Кореей, установление политики, которая исключила бы возможность развития северокорейской ядерной программы.
Я думаю, еще одним аспектом было достижение роста влияния и присутствия США на Ближнем Востоке и улучшение отношений со странами Персидского залива. Еще одной целью было изменение политики в отношении Ирана и отменить соглашение по иранской ядерной программе. Также планировалось улучшить торговую отрасль США, торговые отношения и доступ к товарам, производимым в США, общее улучшение экономики Соединенных Штатов через сотрудничество со странами, такими как Китай, Япония и Европейским Союзом.
Невозможно определить успешность достижения данных целей однозначно и окончательно. Я думаю, что главный принцип действий этой администрации состоял в отмене законопроектов предыдущей администрации, однако адекватная альтернатива так и не была сформулирована. Действующая администрация также не преуспела в попытках установления долгосрочных планов по достижению прогресса внешней политики. В вопросе отношений с Россией, они не смогли их улучшить, этому частично препятствовал Конгресс, но также это произошло из-за некомпетентности и смещения акцентов на односторонние меры, которые были направлены на улучшение связей [с Россией].
В отношении Китая, администрация пытается балансировать между более жесткой политикой и необходимостью сотрудничества в решении северокорейского кризиса. Говоря о Северной Корее, они поменяли свою риторику и обострили ситуацию, что повлекло возросший риск наступления открытого конфликта на Корейском полуострове, самый высокий риск, с которым мы когда-либо сталкивались. Я думаю, администрация Трампа улучшила отношения со странами Персидского залива, поменяла свой подход к соглашению по иранской ядерной программе, но не внесла в него значительных изменений, и США не вышли из сделки. Результаты очень неоднозначные, и, честно сказать, я не думаю, что у действующей администрации наблюдается успех во внешнеполитической стратегии.
Сахар Кхан: Как известно, главной целью политики Трампа является сделать Америку снова первой, и это включает много политических шагов, над которыми они продолжают работать. Я думаю, что в отношении внешней политики ничего в значительной степени не изменилось. Традиционные альянсы все еще существуют, например, альянс США с Израилем, с Саудовской Аравией, НАТО. Президент Трамп часто их критиковал, но они сохранились. Во-вторых, в военном плане США все еще присутствует во всех тех же самых точках, где они участвовали до этого. Военные базы все еще действуют, не было предпосылок для их сокращения, в некоторых странах президент Трамп решил увеличить количество войск. В военном плане также мало изменений. И в общем, мы все еще видим либеральный мировой порядок, который сложился после Второй мировой войны. Я бы сказала, что несмотря на всю сложившуюся риторику, очень сложно увидеть значительные изменения.
ЮА: Дональд Трамп в данный момент осуществляет свое азиатское турне, как вы думаете, какие интересы действующая администрация будет продвигать в данном регионе?
Марк Симаковски: В первую очередь, цель этой поездки – найти решение кризиса на Корейском полуострове и попробовать заручиться поддержкой партнеров и союзников в этом процессе. Президент Трамп также хочет показать «твердую руку» –продемонстрировать, что Соединенные Штаты могут предпринять серьезные шаги, вплоть до военных, для разрешения этого кризиса, чтобы лишить Северную Корею возможности произвести ядерный удар по территории США. Дональд Трамп планирует сотрудничать с Китаем, Японией и другими азиатскими странами, чтобы добиться этой цели.
Вторая цель – создание равных условий для американских компаний и американской индустрии на азиатском рынке, попытаться изменить, несправедливое, по мнению Трампа, отношение и торговый баланс между Китаем, Японией, другими азиатскими странами, с одной стороны, и Соединенными Штатами, с другой. Он собирается это делать через двусторонние соглашения с такими странами, как Япония. Третье – Трамп хочет показать, что Америка поддерживает своих азиатских партнеров против возрастающего влияния Китая. И это самый сложный аспект его визита. Он пытается сохранить баланс, одновременно сотрудничая с Китаем, чтобы решить кризис на Корейском полуострове, сохранить отношения с Китаем как с партнером Соединенных Штатов, и в то же время отодвинуть Китай как военную, политическую и экономическую угрозу для региона. Это было сложной задачей для многих администраций, и это его главные приоритеты во время этого визита.
Сахар Кхан: Я думаю, что можно выделить три главных принципа внешней политики Дональда Трампа. Во-первых – это идея экономического национализма, он является сторонником протекционизма американской экономики. Президент хочет пересмотреть Североамериканское соглашение о свободной торговле, он вышел из Транстихоокеанского партнёрства, он пытается бороться с компаниями, которые используют внешние ресурсы.
Вторым принципом является защита территории США, что включает серию мер, направленных на ограничение визовых программ, программ беженцев. Третий принцип характеризует его взаимодействие с Северной Кореей. Президент Трамп в этом плане отличается своей манерой проводить внешнюю политику с помощью персональной коммуникации. Он строит свою риторику на основании того, как он ладит с лидерами определенных стран, а не на стратегических интересах.
Северная Корея является хорошим примером, ему не нравится Ким Чен Ын, он публикует посты в Твиттере, они демонстрируют взаимное неприятие, что даже привело к заявлениям о войне с Северной Кореей. Я не думаю, что это связано как-то со стратегическими замыслами, это все основано на личных взаимоотношениях, которые отсутствуют. То же самое демонстрирует его риторика отношении Ирана. Иранское соглашение было большим достижением президента Обамы, но президент Трамп отказывается его поддерживать, несмотря на уверения экспертов, аналитиков и представителей академического сообщества с двух сторон – Демократической и Республиканской. И это решение основано на его личных представлениях и отсутствии личных симпатий с иранскими лидерами.
ЮА: Наблюдали ли вы какие-то изменения внешнеполитического курса в отношении Ближнего Востока и Южной Азии?
Сахар Кхан: В отношении Афганистана, Трамп поддерживает риторику, что Америка должна победить в войне. Во время своей кампании он выражал мнение против смены режима и против перестройки нации, он сфокусировался на регионе и увеличил количество войск. Сейчас остается неизвестным, чего эти войска должны там достичь. Но в его понимании увеличение числа войск сохранит выигрышные позиции Соединенных Штатов. Мы увидим, что там дальше произойдет. Что касается Ближнего Востока, Трамп ведет курс предыдущей администрации поддерживать хорошие отношения с Израилем и Саудовской Аравией, и, я думаю, он смог выполнить обе задачи. Несмотря на то, что он критиковал администрацию Обамы, он все еще сохраняет прежний курс.
ЮА: Как вы думаете, как развиваются американо-российские отношения?
Сахар Кхан: Здесь мы снова видим, как президент Трамп строит внешнюю политику на личных взаимоотношениях. Прошлые администрации критиковали Россию. Я надеюсь, что отношения между двумя странами улучшатся, но пока непонятно, будет ли это на уровне двух стран или только на уровне личного общения. В данный момент, я думаю, американо-российские отношения находятся на низшей точке. Главным образом, это произошло из-за российского вмешательства в выборы США, расследование продолжается, всплывают новые подробности, связи советников и приближенных Трампа с российскими представителями во время кампании и после нее. То, к чему это все приведет, в значительной степени повлияет на американо-российские отношения. Соединенные Штаты хотят сотрудничать с Россией в борьбе с Исламским государством, в решении северокорейского кризиса. Россия является значительным игроком в мировой политике и, конечно же, Соединенные Штаты намерены сотрудничать с российской стороной.
Марк Симаковски: Я думаю, Трамп и Путин продолжают поддерживать диалог, проводить встречи, иногда в рамках саммитов, когда они оба в одном и том же месте на международных собраниях. Я думаю, президент Трамп хочет перезагрузки отношений с Москвой и улучшить связи с Россией, и он думает, он может это осуществить через улучшение личных взаимоотношений с российским президентом. Трамп хочет заручиться поддержкой России в решении северокорейского кризиса. Я не думаю, что у России есть возможность или интерес в оказании помощи Соединенным Штатам по данному вопросу, Россия больше предпочитает статус-кво, она не чувствует угрозы со стороны северокорейского режима. Я упомянул некоторые проблемы, но я также думаю, что будет сложно работать над улучшением американо-российских отношений из-за существующих разногласий по многим вопросам и ограниченными возможностями для маневра Трампа из-за внутреннего продолжающегося политического скандала и ситуации, которую создал Конгресс с санкционной политикой.
ЮА: Какие меры, по-вашему, были приняты в области борьбы с терроризмом?
Сахар Кхан: Касаясь борьбы с терроризмом, я ранее говорила о трех принципах внешней политики Трампа, одним из них была защита территории США от внешнего влияния. В этом вопросе Трамп решил сфокусироваться на иммигрантах, нелегальных и легальных. После террористической атаки в Нью-Йорке, которая была проведена выходцем из Узбекистана, приехавшем в США по диверсификационной лотерее, президент Трамп теперь хочет ограничить действие этой программы. Проблема борьбы США с терроризмом внутри страны состоит в опасности преувеличения угрозы. Вероятность, что один человек погибнет в террористической атаке меньше, чем в автокатастрофе. Но Трамп очень удачно использует это в своей риторике и таким образом заручается поддержкой электората.
