Фестивали множатся как грибы. Как будто едва успевают за стремительно растущей кинопродукцией, которую совершенно необходимо донести до зрителя. При ближайшем рассмотрении оказывается, что хоть поток фильмов и силен, да кино большей частью необязательное. Если что и пропустил, то не беда. А даже экономия денег и времени.
Однако фестиваль фестивалю рознь. Хьюстонский фестиваль российского документального кино уже третий год подряд знакомит жителей Хьюстона и Далласа с достижениями российских документалистов. В силу того, что на сегодняшний день большинство российских телеканалов не демонстрируют независимое оппозиционное кино, фестивали, подобные хьюстонскому, часто являются единственными площадками, на которых можно увидеть провокационные и по настоящему опасные для российской власти картины. О том, что эти фильмы в России не востребованы, говорит уже тот факт, что финансировались они большей частью европейскими кинослужбами и агентствами.
Картины, представленные в новой программе фестиваля, к сожалению, не позволяют судить о состоянии дел в российской документалистике по той причине, что их слишком мало. Но о настроениях в стране и в кинематографе по ним судить можно.
Фавориты программы фестиваля этого года – «Наша родина» Виталия Манского и «Революция, которой не было» Алены Полуниной – фильмы известных мастеров и уже с успехом показанные на международных фестивалях. Оба фильма затрагивают социальную тематику, а Алена Полунина вдобавок пытается разобраться в природе российского революционного протеста. Долго и настойчиво (продолжительность каждого фильма 1,5 часа) авторы беседуют со зрителем о тяжелой жизни в современной России.
Фильм Манского рассказывает о собственном его, Виталия Всеволодовича, школьном классе, в котором он учился в семидесятые годы во Львове в средней общеобразовательной школе. Судьба одноклассников Манского похожа на судьбы всех его современников. Кто уехал в Израиль, кто в Америку, кто отсидел и вернулся, кто уехал в Россию, а кто-то остался во Львове. Это калейдоскоп лиц знакомых людей, которые живут трудно везде, и в России, и на Украине, и в Штатах, и в Израиле. И жизнью рискуют по пустякам, и хлеб добывают великим трудом. Представленные в фильме истории Манский обобщить не пытается, зато на протяжении всей картины задает своим собеседникам один и тот же вопрос: а где, собственно, у вас, друзья, Родина? В Израиле? Америке? А пионерскую клятву вы какой стране давали? Нет ли в вашей эмиграции предательства?
Среди одноклассников Манского нет ни одного успешного жителя Украины или России. Все, кто чего-то достигли, добились этого за границей. Там они проживают в достатке, но в полном духовном разложении, как, например, лучший офтальмолог Калифорнии Элла Грингаус. Получается, что те, кто уехали, променяли Родину на материальный успех. А Родина в свою очередь предала тех, кто остался в ней жить. Обделила их материальными благами, зато наделила духовным метанием, беспокойством, и мукой. Вполне по Солженицыну, Достоевскому и Толстому. Как раз то, что так любят европейцы, и за что с удовольствием платят деньги.
Фильм Алены Полуниной «Революция, которой не было», также полон противоречий, но в отличие от «Нашей родины», насыщен богатой фактурой и очерковой целостностью. В нем рассказывается о маргинальной партии национал-большевиков Эдуарда Лимонова, которые почти единолично затеяли совершить в России государственный переворот. Им сочувствуют гроссмейстер Гарри Каспаров и бывший премьер Михаил Касьянов, но в первом нацболов не устраивает национальность, а второго не устраивают сами революционеры. Народной поддержкой нацболы, по их собственным признаниям, не пользуются. Таким образом, наши герои пытаются устроить народную революцию в вакууме, без соратников и без народа.
Нацболы претендуют на то, что отражают интересы всей страны. Фильм Полуниной сделан с претензией на раскрытие тайны русской души, но страдает той же маргинальностью, что и его персонажи. Если он задуман как зеркало, в которое должны смотреться россияне и видеть в нем свой истинный облик, то это зеркало получилось кривым. Облика россиян в картине нет, а есть лишь очерк питерских маргиналов, да и тот намечен пунктиром. Западного зрителя картина также вряд ли устроит, ибо, как и Манский, автор не делает попытки анализа политической и социальной ситуации в стране, а в истории провалившегося государственного переворота не рассказывает, против чего же, собственно, восстают персонажи.
Немезида нацболов – Путин, имя которого в фильме упоминается многократно, так и не раскрывается в фильме, оставаясь таинственным фантомом. Что это, упущение автора? Или боязнь цензуры и возможных репрессий тоталитарного государства?
Пожалуй, главным, и едва ли не единственным достоинством фильма является его главный персонаж Анатолий, который очерчен хоть и схематично, но убедительно. Это человек, предавший идею, чужой среди своих, который запутался в собственных убеждениях и потерял ценностные ориентации. После предательства партии и лично Лимонова, Анатолий, в прошлом второй человек среди нацболов, разжалован в рядовые солдаты, в то время как его сын, герой и боец, становится личным телохранителем Лимонова. Зависть, обида, и жалость к себе заставляют Анатолия искать другую идею, за которую можно бороться. Этой идей становится, вполне естественным образом, православие.
Жизнь в современной России не ограничивается, однако, поиском ответов на экзистенциальные вопросы – кто виноват и что делать. Фестиваль предлагает зрителям фильмы о поэзии и фильмы-поэмы: «Прогулки с Бродским» режиссеров Елены Якович и Алексея Шишова, короткометражный фильм Галины Красноборовой «Девять забытых песен», а также мультипликационную биографию «Страсти по Шагалу» режиссера Андрея Мельникова. Трудно ли, легко ли живется сегодня в России, творчество ее кинематографистов разнообразно, что и отражено в должной мере в программе нового фестиваля российского документального кино в Хьюстоне.
