БУДАПЕШТ —
Список оставшихся в живых подозреваемых в военных преступлениях против евреев во время Второй мировой войны стал короче на одно имя. В Венгрии на 99-м году жизни от пневмонии скончался Ласло Чатари, подозреваемый в отправке почти 16 тысяч евреев в лагеря смерти. Суд по его делу должен был начаться в ближайшее время. О смерти Чатари сообщил его адвокат.
Во время Второй мировой войны Чатари предположительно участвовал в перевозке 15 700 евреев из города, расположенного на территории современной Словакии, в нацистские лагеря смерти. После того как в 1948 году его заочно приговорили к смертной казни, он сбежал в Канаду, где жил и работал арт-дилером вплоть до лишения его гражданства в 1990-е гг. Тогда же он вернулся в Венгрию и на протяжении многих лет вел спокойную жизнь. Расследование по его делу началось в 2011 году в результате давления со стороны Центра Симона Визенталя, известного своей «охотой на нацистов».
Чатари были предъявлены обвинения в участии и оказании помощи в отправке евреев в 1944 году из гетто в словацком Кошице в лагеря смерти.
Как утверждается, Чатари, бывший полицейский, «на регулярной основе избивал пленных евреев голыми руками, и сек их плетьми без особых на то причин вне зависимости от их пола, возраста и состояния здоровья».
В июне прошлого года он был помещен под домашний арест. Активисты требовали, чтобы был начат судебный процесс по его делу. «Не забудем никогда», – с такими криками молодежь и люди старшего возраста собирались у дома Чатари.
В конечном итоге суд решил не проводить слушания, потому что вина Чатари уже была доказана ранее.
Некоторые выражали сомнения в целесообразности судебного процесса над больным пожилым человеком.
Однако Эфраим Зурофф, директор иерусалимского офиса Центра Симона Визенталя, убежден, что вершить правосудие никогда не поздно. Его организация намерена продолжать «охоту» за десятками ныне живущих подозреваемых в помощи нацистам.
«Когда вы смотрите на такого человека как Чатари, то вы не должны видеть больного старика, – говорит Зурофф. – Думайте о том, кто в расцвете своих сил тратил всю свою энергию на массовые убийства невинных людей. Преклонный возраст не должен служить оправданием для тех, кто совершал такие ужасные преступления».
По словам Зуроффа, многие жертвы Холокоста не имели возможности дожить до преклонного возраста – они были убиты в Освенциме и других лагерях смерти.
Чатари не признавал себя виновным до самого конца жизни. Его дело пролило свет на беспокойство со стороны Католической церкви относительно растущих антисемитских настроений в Венгрии, которая во время Второй мировой войны была союзником нацистской Германии.
Между тем, духовный лидер Венгрии кардинал Петер Эрде принял участие в «Марше живых», который ежегодно проводится в Венгрии в память о жертвах Холокоста, унесшего жизни 600 000 венгерских евреев.
Другой вопрос, которым задаются активисты, состоит в том, почему прокуратора так долго не начинала дело против Чатари.
Питер Креко, директор венгерского аналитического центра Political Capital Institute, говорит, что нежелание властей можно частично объяснить юридическими сложностями. В беседе с корреспондентом «Голоса Америки» Креко сказал, что коммунистическое прошлое Венгрии и других стран Восточной Европы способствовало их нежеланию проанализировать свою сложную историю.
«Если на протяжении 40 лет общество не заставляют взглянуть на свое прошлое, то позднее это сделать уже очень трудно, – поясняет Креко. – Прошлое Германии могут разделить многие восточноевропейские страны, и они сталкиваются с подобными проблемами. В Венгрии принято говорить: “Мы не принимали участие в Холокосте, это дело рук немцев или профашистской организации “Скрещенные стрелы”».
Эксперт добавляет, что венгерские власти всячески поддерживали Холокост и очень помогли всей машине фашизма. Он напоминает, что высокопоставленный чиновник Третьего рейха Адольф Эйхман в мемуарах назвал Венгрию своей любимой страной из-за ее сотрудничества с Германией.
Креко опасается, что крайне правые венгры превратят могилу Чатари в место для поклонения. Но все же большинство венгров считают его преступником.
На фоне сокращающегося числа переживших Холокост и пособников фашизма, эксперты и члены еврейского сообщества не уверены в том, будут ли вынесенные из трагедии уроки правильно преподнесены будущим поколениям.
Во время Второй мировой войны Чатари предположительно участвовал в перевозке 15 700 евреев из города, расположенного на территории современной Словакии, в нацистские лагеря смерти. После того как в 1948 году его заочно приговорили к смертной казни, он сбежал в Канаду, где жил и работал арт-дилером вплоть до лишения его гражданства в 1990-е гг. Тогда же он вернулся в Венгрию и на протяжении многих лет вел спокойную жизнь. Расследование по его делу началось в 2011 году в результате давления со стороны Центра Симона Визенталя, известного своей «охотой на нацистов».
Чатари были предъявлены обвинения в участии и оказании помощи в отправке евреев в 1944 году из гетто в словацком Кошице в лагеря смерти.
Как утверждается, Чатари, бывший полицейский, «на регулярной основе избивал пленных евреев голыми руками, и сек их плетьми без особых на то причин вне зависимости от их пола, возраста и состояния здоровья».
В июне прошлого года он был помещен под домашний арест. Активисты требовали, чтобы был начат судебный процесс по его делу. «Не забудем никогда», – с такими криками молодежь и люди старшего возраста собирались у дома Чатари.
В конечном итоге суд решил не проводить слушания, потому что вина Чатари уже была доказана ранее.
Некоторые выражали сомнения в целесообразности судебного процесса над больным пожилым человеком.
Однако Эфраим Зурофф, директор иерусалимского офиса Центра Симона Визенталя, убежден, что вершить правосудие никогда не поздно. Его организация намерена продолжать «охоту» за десятками ныне живущих подозреваемых в помощи нацистам.
«Когда вы смотрите на такого человека как Чатари, то вы не должны видеть больного старика, – говорит Зурофф. – Думайте о том, кто в расцвете своих сил тратил всю свою энергию на массовые убийства невинных людей. Преклонный возраст не должен служить оправданием для тех, кто совершал такие ужасные преступления».
По словам Зуроффа, многие жертвы Холокоста не имели возможности дожить до преклонного возраста – они были убиты в Освенциме и других лагерях смерти.
Чатари не признавал себя виновным до самого конца жизни. Его дело пролило свет на беспокойство со стороны Католической церкви относительно растущих антисемитских настроений в Венгрии, которая во время Второй мировой войны была союзником нацистской Германии.
Между тем, духовный лидер Венгрии кардинал Петер Эрде принял участие в «Марше живых», который ежегодно проводится в Венгрии в память о жертвах Холокоста, унесшего жизни 600 000 венгерских евреев.
Другой вопрос, которым задаются активисты, состоит в том, почему прокуратора так долго не начинала дело против Чатари.
Питер Креко, директор венгерского аналитического центра Political Capital Institute, говорит, что нежелание властей можно частично объяснить юридическими сложностями. В беседе с корреспондентом «Голоса Америки» Креко сказал, что коммунистическое прошлое Венгрии и других стран Восточной Европы способствовало их нежеланию проанализировать свою сложную историю.
«Если на протяжении 40 лет общество не заставляют взглянуть на свое прошлое, то позднее это сделать уже очень трудно, – поясняет Креко. – Прошлое Германии могут разделить многие восточноевропейские страны, и они сталкиваются с подобными проблемами. В Венгрии принято говорить: “Мы не принимали участие в Холокосте, это дело рук немцев или профашистской организации “Скрещенные стрелы”».
Эксперт добавляет, что венгерские власти всячески поддерживали Холокост и очень помогли всей машине фашизма. Он напоминает, что высокопоставленный чиновник Третьего рейха Адольф Эйхман в мемуарах назвал Венгрию своей любимой страной из-за ее сотрудничества с Германией.
Креко опасается, что крайне правые венгры превратят могилу Чатари в место для поклонения. Но все же большинство венгров считают его преступником.
На фоне сокращающегося числа переживших Холокост и пособников фашизма, эксперты и члены еврейского сообщества не уверены в том, будут ли вынесенные из трагедии уроки правильно преподнесены будущим поколениям.
