МОСКВА – Активные боевые действия в Сирии постепенно сходят на нет, однако это не приближает начало политического процесса. К такому мнению склоняются опрошенные Русской службой «Голоса Америки» российские востоковеды.
Напомним, накануне силы сирийской оппозиции, патронируемые США, захватили населенный пункт, который считается последним оплотом террористической группировки ИГ в стране. СМИ сообщают о сотнях боевиков-исламистов, сдавшихся в плен.
На этом фоне состоялся визит в Дамаск министра обороны РФ Сергея Шойгу, который передал сирийскому лидеру Башару Асаду послание президента Владимира Путина. Суть послания не раскрывается.
Обозреватель «Коммерсанта» Марианна Беленькая считает, что никакого просвета в плане перспектив политического урегулирования в Сирии нет. По ее мнению, наоборот, есть ощущение некого тупика.
«Да, военные действия действительно заканчиваются, – добавила она в интервью «Голосу Америки». – Остался только Идлиб (провинция, находящая под контролем сил «непримиримой оппозиции» – В.В.) и еще несколько очагов сопротивления в сирийской пустыне, где остаются отдельные ячейки «Исламского государства», а политическое урегулирование не продвигается».
И главное, не понятно, как оно может продвигаться, заметила журналист. Затянувшуюся паузу в политическом процессе востоковед не в последнюю очередь связывает с тем, что Башар Асад и сирийское руководство в целом уверовали в свою победу.
«И чем больше они чувствуют себя победителями, тем становятся менее склонными к переговорам, – уточнила она. – Это с одной стороны. А с другой – нет понимания между российскими и западными, в первую очередь американскими и западноевропейскими, дипломатами по поводу принципов урегулирования. Застряло утверждения конституционного комитета – по разным причинам. Выдвижение оставшихся пяти-шести членов комитета тоже застопорилось, а без этого, разумеется, никаких подвижек не будет».
По оценке Марианны Беленькой, достижение компромисса в Сирии осложняется тем, что здесь столкнулись совершенно разные концепции урегулирования конфликта: «Это касается всего, начиная с проблемы беженцев и заканчивая желанием американцев остаться на базе Ат-Танф (пограничном пункте близ Иордании – В.В.), например. Посмотрим, как будет решаться вопрос с Ругбаном (там расположен лагерь беженцев, где, по сообщениям СМИ, сосредоточено более 50 тыс. человек – В.В.). Если здесь будет найден выход, то можно ожидать и какого-то прогресса».
Но, в общем, ясности пока никакой нет, резюмировала обозреватель.
В свою очередь, завсектором международных вопросов Центра арабских исследований Института востоковедения, профессор Ирина Звягельская полагает, что проблески политического урегулирования «брезжат где-то на горизонте». Однако с учетом того, что не решены очень многие важные вопросы, процесс на неопределенное время застыл, констатировала она в комментарии «Голосу Америки».
«В частности, не решена проблема Северо-Востока Сирии, – перечисляет профессор. – Неясно, что будет с курдами? Уходят или не уходят американцы, тоже под вопросом».
Но главное, на взгляд востоковеда, препятствие на пути политического процесса сегодня – военное противостояние в Идлибе: «В провинции сконцентрированы представители «непримиримой оппозиции», куда они переместились вместе с семьями. По-прежнему остро стоит вопрос, что и как с ними делать, можно ли здесь начинать широкомасштабную операцию? Никто не хочет больших жертв. Конечно, и тут у всех разные позиции. Думаю, Дамаск, Сирийская правительственная армия не против радикальных действий. Но Россия этого не желает во избежание негативных последствий».
Также Ирина Звягельская согласна, что переговорный процесс сейчас затруднен из-за усиления позиций Башара Асада в результате военных побед: «Но вопрос заключается не только в этом, а и в том, как видят свою роль в постконфликтной Сирии Иран, Турция, какую помощь сможет не сможет оказать (примирению сторон) Евросоюз, как поведут себя США. Пока слишком много совершенно открытых вопросов».
Поэтому сегодня можно говорить, что ситуация стабилизировалась по сравнению с тем, что было раньше, но не более того, и каким будет «пейзаж после битвы», никто не знает, обобщила профессор.
