Чеслав Милош часто называл себя «последним жителем Великого княжества Литовского». Поляк, родившийся в Литве (входившей в ту пору в состав Российской империи), он после оккупации своей малой родины советскими войсками бежит в Польшу. А после установления там сталинского режима просит политического убежища во Франции, где пишет два знаменитых сборника эссе – «Порабощенный разум» и «Родная Европа». Эти книги, впервые полностью переведенные на русский язык только в год столетия Милоша, были представлены в Санкт-Петербурге в Фонде Дмитрия Лихачева.
Историк Николай Иванов, последние тридцать лет живущий во Вроцлаве, с улыбкой заметил, что завидует собравшимся белой завистью: «Вам ведь только предстоит познакомиться с этими замечательными книгами», – сказал он. И действительно, российскому читателю великий польский поэт официально был представлен лишь в конце 1980-х годов, в разгар гласности.
Хотя еще за несколько лет до этого стихи Милоша в переводе Виктора Кривулина появились в самиздатском журнале «Северная почта». Об этом вспоминал член правления общества «Мемориал», бывший политзаключенный Вячеслав Долинин. По его свидетельству, известие о присуждении Чеславу Милошу Нобелевской премии по литературе в 1980 году было встречено в диссидентской среде с восторгом.
Участники презентации неоднократно вспоминали имена еще двух поэтов – Иосифа Бродского и Томаса Венцловы. Все трое были очень дружны между собой, несмотря на то, что Милош был значительно старше и Бродского, и Венцловы. Кстати, сдружились они в Америке, куда Милош переехал в 1960 году, а его младшие коллеги уже в 70-е.
«Он не любил мегаполисы, но очень ценил провинцию»
Не секрет, что Милош довольно критично относился к России – и к царской, и к советской. Известны и его резкие высказывания в адрес западноевропейских интеллектуалов. Например, сразу после предоставления политического убежища во Франции он почувствовал себя в изоляции, поскольку «левые славили Сталина; правые, за редкими исключениями, запятнали себя сотрудничеством с вишистским режимом», – писал он во вступлении к новому изданию «Родной Европы».
Главный редактор польского журнала Zeszyty Literackie Барбара Торуньчик, которая была среди участников презентации, также свидетельствует: «Не могу сказать, что он был большим любителем западной ментальности. Он критиковал и нигилизм, и то, что они абсолютно равнодушны к религии, у них достаточно плоская духовная жизнь».
В беседе с корреспондентом «Голоса Америки» Барбара Торуньчик заметила, что Чеслав Милош довольно долго привыкал к США. «Он вообще был человеком, который с трудом пускает корни на новом месте. Он любил Соединенные Штаты, так же, как и Бродский, впрочем, как страну свободы и демократии», – подчеркивает главный редактор Zeszyty Literackie. В то же время, по мнению пани Барбары, Милош считал, что США недооценивают главную угрозу мира, которая исходила от коммунистического блока.
Еще один гость из Польши – профессор Александр Фьют – считается главным «милошеведом» в мире. По его словам, «отношения Чеслава Милоша и Соединенных Штатов состоят из двух частей». Впервые поэт прибыл в США после Второй мировой войны в составе дипломатической миссии Польской Народной Республики. А затем, уже будучи политэмигрантом, Милош приезжает в Америку жить и работать. И его первые впечатления были навеяны приключенческими книгами, прочитанными в детстве.
А затем, уже прожив много лет в Вашингтоне, Нью-Йорке и Беркли, где он стал профессором литературы, получив американское гражданство, Чеслав Милош постепенно сформировал новое отношение к Соединенным Штатам, – говорит профессор Фьют. «Ему не нравились большие города, потому что он чувствовал здесь одиночество и внутреннюю пустоту. С другой стороны, Милош очень ценил американскую провинцию, где сохранились настоящие культурные и религиозные ценности», – подчеркивает Александр Фьют и отсылает всех желающих к книге Чеслава Милоша «Видения на берегах залива Сан-Франциско», где автор излагает свое отношение к Америке, ее народу и культуре.
«Милош – наш человек, наш герой»
Однако в настоящее время из всего огромного литературного наследия Чеслава Милоша – и поэтического, и прозаического – русскому читателю доступна лишь примерно одна десятая часть. И если в Польше и Литве 2011 год объявлен «годом Милоша», то в России уместно говорить лишь о нескольких днях, посвященных великому польскому литератору. Не случайно генеральный директор Международного благотворительного фонда спасения Петербурга-Ленинграда, кандидат исторических наук Александр Марголис заметил: «Строго говоря, мы не можем ответить на простейший вопрос: за что же Милошу в 1980 году присудили Нобелевскую премию по литературе?».
Кстати, Александр Марголис является также сотрудником санкт-петербургского Научно-исследовательского центра «Мемориал», по инициативе которого и прошел «день Милоша» в Фонде Дмитрия Лихачева. И это – не случайно. «Поскольку Милош – это очень яркая фигура диссидентского движения, политический эмигрант, то, разумеется, это – наш человек, наш герой, мы должны им заниматься», – поясняет Александр Марголис и напоминает строки из Нобелевской лекции Чеслава Милоша:
«Ссылка поэта – это следствие того положения, что захвативший власть в стране контролирует и язык этой страны, причем не только посредством цензуры, но и изменяя значения слов. И тогда долг писателя заключается в том, чтобы помнить. Те, кто жив, получают мандат от тех, кто умолк навсегда. Они могут выполнить свой долг, лишь называя вещий своими именами, освобождая прошлое от вымыслов и легенд».
«Главное, чем занимается “Мемориал”, – подытоживает историк, – это поддержание исторической памяти как раз в тех сферах бытия, на которые не обращает внимания государство и более того – постоянно приглашает и нас об этом забыть и больше никогда не вспоминать».
Другие материалы о культурных событиях читайте в рубрике «Культура»
