В середине июня компания BP выделила грант в размере 25 миллионов долларов государственному университету Луизианы, Институту Океанографии Флориды (FIO), Северному Институту Залива (NGI) и консорциуму во главе с государственным университетом Миссисипи на поиск метода борьбы с потоком нефти, постепенно наполняющим Мексиканский залив.
BP на своем сайте обратилась ко всем заинтересованным исследовательским организациям с просьбой присылать свои предложения. Группа российских ученых выразила готовность активно включиться в процесс, но нефтяная компания пока не откликнулась на это предложение.
British Petroleum, тем не менее, обращалась, в Институт океанологии им. Ширшова Российской Академии Наук и интересовалась возможностью использования в зоне бедствия глубоководных обитаемых аппаратов «Мир». Однако, как рассказал «Голосу Америки» заведующий лабораторией научной эксплуатации глубоководных аппаратов Института океанологии доктор технических наук Анатолий Сагалевич, переговоры ни к чему не привели.
«Глубоководные аппараты «Мир», хотя и способны погружаться на глубину до 6 тысяч метров, сами по себе ничего сделать не могут – у них только две руки, а рукой нефтяную скважину не заткнешь. Сейчас аппараты работают на Байкале и в Мексиканский залив не выезжали», – заявил Анатолий Сагалевич.
«Единого подхода к ликвидации таких аварий быть не может. Каждое месторождение уникально по горно-геологическим условиям и целому ряду других параметров. Именно поэтому я не склонен рассматривать события в Мексиканском заливе, как стандартную аварию», – отмечает ректор Санкт-Петербургского государственного горного института Владимир Литвиненко.
Если говорить о технологии откачки нефти, которую сейчас использует BP, то, по словам Владимира Литвиненко, купол – это классический прием ликвидации подводных разливов.
«Но я не вполне уверен, что этот способ был правильно применен. Насколько позволяют судить данные открытых источников, BP опускало купол на тросах, а его площадь оказалась явно недостаточна для того, чтобы преодолеть давление нефти. Мне кажется, во-первых, площадь купола должна была быть намного больше, во-вторых, для того, чтобы его спустить, необходимо было использовать так называемую грузонесущую трубу – то есть такую конструкцию, которая могла бы откачивать нефть из-под купола и одновременно спускать на его поверхность железобетонный балласт. Это позволило бы плотно прижать края купола ко дну, добившись необходимой гидроизоляции. Я не знаю, по какой причине это не было осуществлено, – подчеркивает Литвиненко. – Проблема в том, что у нас очень мало информации. Отсутствие доступа ученых со всего мира к этой информации и возможности открытой научной дискуссии не идет на пользу ситуации».
«Бесполезно красить дом, если он горит. Поэтому первое, что надо сделать сегодня – это, конечно, заткнуть скважину. Если же говорить о ликвидации последствий утечки нефти и судьбе Мексиканского залива, то, на мой взгляд, ситуация не безнадежна», – считает кандидат технических наук Алексей Хлыновский.
Ученый считает, что в ходе ликвидации последствий аварии в Мексиканском заливе могут найти применение последние достижения микробиологов.
«Российские, да и американские ученые уже выделили штаммы особых бактерий, для которых источником питания служит углеводород. Особенностью их применения является то, что это естественный природный процесс утилизации нефтепродуктов, только ускоренный во времени. Когда заканчивается "питание" – микроорганизмы погибают, не оставляя следов. Таким образом, если самоочистка той или иной экологической системы занимает от 10 до 50 лет, то биотехнологии позволяют сократить это время на порядок – до двух-трех лет», – подчеркивает Алексей Хлыновский.
Мнения российских ученых по поводу того, что стало причиной произошедшего, расходятся. Многие считают, что компания BP повела себя безответственно.
«Пока единственный способ борьбы с такими явлениями заключается в следующем: перед тем, как что-то делать, надо думать, как бороться с последствиями возможной аварии. Нельзя сделать дырку в земной коре на большой глубине и качать нефть, не имея никаких средств борьбы с возможными последствиями», – уверен океанолог Анатолий Сагалевич.
Геолог Владимир Литвиненко, однако считает, что на 100% винить компанию BP в том, что произошло – нельзя.
«BP известна в мире, как высокотехнологичная компания, по многим вопросам разработки месторождений в шельфовой зоне, по эксплуатации буровых платформ она является примером для подражания. А ей на сегодня отведена роль козла отпущения, вынужденного все брать на себя. На самом же деле, корень проблемы в несовершенстве системы регулирования добычи углеводородов в шельфовой зоне. Об этом американские власти предпочитают умалчивать», – говорит Владимир Литвиненко.
По словам ученого, сейчас ситуация в этой сфере очень напоминает положение, которое в свое время сложилось в области американской угледобычи, когда многочисленные аварии на шахтах и гибель множества людей потребовали создания специальной системы регулирования этой отрасли.
«За 10-15 лет США создали систему, которая свела к минимуму травматизм и аварии на угольных шахтах. Сегодня американская модель, при которой государство жестко контролирует соблюдение техники безопасности и способно очень быстро отреагировать на самые незначительные отступления от регламента вплоть до закрытия шахты, является лучшей в мире. – подчеркивает Владимир Литвиненко. – Нефтедобыча в шельфовой зоне – это деятельность, сопряженная с еще большим риском и здесь государство не обеспечило эффективного механизма регулирования».
Решением проблемы, по мнению ученых, может стать выработка международного регламента, регулирующего добычу углеводородов методом подводного бурения.
