Парламент Чечни переименует Рамзана Кадырова из президента в главу республики. Спикер чеченского парламента Дукваха Абдурахманов сообщил в воскресенье, что решение об изменении титула высшего должностного лица республики будет принято в сентябре.
Инициативу о переименовании должности руководителя региона высказал на прошлой неделе Рамзан Кадыров, объяснив свою волю нецелесообразностью существования в одной стране других президентов, кроме президента России.
Президенты еще четырех республик Северного Кавказа – Дагестана, Ингушетии, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии – поддержали Кадырова и сообщили, что готовят совместное обращение в Государственную Думу России с просьбой отменить наименование «президент» для обозначения должностей руководителей регионов.
Всего на Северном Кавказе семь федеративных республик. Лидеры пяти из них готовы отказаться от звания президентов. Молчание лидеров двух остальных республик – Северной Осетии и Адыгеи – имеет разную мотивацию.
Лидер Северной Осетии Таймураз Мамсуров опередил всех, еще в 2005 году отказавшись от статуса президента в пользу титула «глава» республики Северная Осетия.
Уязвимость Мамсурова-политика была связана с его особым статусом пострадавшего в Бесланском теракте, считает осетинский журналист и эксперт Джеймстаунского фонда Валерий Дзутцев. В сентябре 2004 года двое детей Таймураза Мамсурова находились в захваченной террористами бесланской школе №1. Мамсуров отверг предложение боевиков освободить его детей, сказав, что они выйдут оттуда только вместе со всеми остальными заложниками. Оба ребенка Мамсурова выжили, но были серьезно ранены: дочь получила тяжелые ранения позвоночника и легкого, перелом челюсти и три осколочных ранения головы, сыну прострелили сустав ноги.
«Для Москвы Мамсуров, как пострадавший, потенциально имел негативное отношение к той роли, которую федеральные силы сыграли в бесланской трагедии. С его стороны было важно зарекомендовать себя, как человека, не имеющего претензий к Кремлю», – сказал Дзутцев в интервью «Голосу Америки». Инициатива северо-осетинского лидера в 2005 году нашла широкую поддержку в Москве, однако, его кавказские коллеги тогда решили остаться президентами.
В отличие от демонстрирующего сверх-лояльность Мамсурова, молчание президента самой западной среди северо-кавказских регинов – республики Адыгея Аслана Тхакушинова, возвращает к жизни дискуссию о движении России от федеративного устройства к унитарному.
Неучастие президента Адыгеи в «параде отказа от титулов» может быть связано с опасениями ликвидации самой Адыгеи, как федеративной республики, говорит лидер неправительственной организации «Черкесский Конгресс» Мурат Берзегов. Кремлевский план по присоединению Адыгеи к Краснодарскому краю в 2006 году население республики встретило массовыми акциями протеста и угрозой экспорта дестабилизации в соседние Карачаево-Черкесию и Кабардино-Балкарию, где «титульные» черкесы и кабардинцы, хотя и носят отличные от адыгейцев и друг от друга этнонимы – по сути, один этнос. Черкесы (адыги) во всех трех республиках выступили в поддержку статуса Адыгеи, а их массовый приезд в Майкоп для участия в акциях протеста стал демонстрацией того, как далеко черкесы готовы пойти, чтобы отстоять республику.
В ответ Кремль заявил об отказе от плана присоединения Адыгеи к Краснодарскому краю, фактически, представительства органов федеральной власти были перемещены из республики в край. Адыгея, оставаясь по конституции федеративной республикой, по сути, вынуждена осуществлять свои экономические и фискальные отношения с Москвой при посредничестве Краснодара. Как сказал г-н Берзегов в интервью «Голосу Америки»: «Пусть номинально, но Адыгея остается республикой. Возобновление попыток ее ликвидации может вызвать серьезную дестабилизацию во всем регионе».
Адыгейская модель «мягкой унификации» будет применена в отношении всех остальных республик Северного Кавказа, считает Валерий Дзутцев. «С образованием Северо-Кавказского федерального округа, его глава Александр Хлопонин будет стремиться забирать себе функции республик и, таким образом, выхолащивать содержание самих республик, откуда федеральные службы будут выводиться в Пятигорск или Ставрополь», – предполагает экперт.
С мнением Дзутцева не согласен экперт Центра Карнеги в Москве Николай Петров. Он считает, что «политически нецелесообразно изменять статусы республик именно сейчас, когда начинается следующий большой избирательный цикл, и политическая элита озабочена возвращением Путина на пост президента, с тем, чтобы совместить его позицию реального лидера и формального лидера».
Кремль будет стараться ограничивать шаги, которые могут негативным образом сказаться на политической ситуации, считает Петров: «Как ни минимальна была бы самостоятельность регионов, какие-то, чисто символическое значение имеющие изменения, могут негативным образом сказаться на политической стабильности».
По мнению Николая Петрова, все «статусные» изменения в регионах России носят формальный характер: «Трудно говорить о России, как о федеративном государстве, начиная с 2004 года, когда был реализован “бесланский пакет”, частью которого был отказ от прямых выборов глав регионов. Федерализм уже демонтирован и говорить о том, что шагом от него является переименование президентов республик, и, в первую очередь, северо-кавказских республик, это скорее оформление того, что уже произошло, чем какое-то существенное измение. В ситуации, когда президент страны, по сути дела, назначает глав регионов, звучит немного странно “назначить президента”».
Вероятность того, что Кремлю все же придется выбирать между «плохим и худшим», велика, считает Валерий Дзутцев. По словам эксперта, федеративный статус республик Северного Кавказа в Кремле давно расценивают, как угрозу территориальной целостности России, поэтому «мягкая унификация» может рассматриваться, как временное решение проблемы северо-кавказского сепаратизма.
