Риск разлива нефти в Арктике – результат зависимости человека от этого топлива, а также от все более легкого доступа в арктические территории, считает Куми Найду, исполнительный директор Гринпис Интернешнл. В эти дни Куми Найду находится в Москве, где он встречается с коллегами из Гринпис России и российского отделения Всемирного фонда дикой природы (WWF России), чтобы обсудить итоги исследования на тему «Разлив нефти в Арктике, возможные риски и последствия».
Куми Найду прибыл в Россию не впервые – в 2006 году он встречался с президентом РФ Владимиром Путиным перед саммитом «Большой восьмерки». Правда, тогда он выступал не как активист экологической организации, а как активист гражданский. Тем не менее, тема климатических изменений стояла в обсуждении наравне с темами свободы слова, бедности, образования и НКО. В этот раз встретиться ни с президентом, ни с одним из министров не удалось, «хотя мы пытались», – сказал глава Гринпис Интернешнл на встрече с журналистами.
Насколько велик риск?
Вопрос разработки арктических шельфов встает все более остро по мере того, как крупнейшие нефтяные компания объединяются и заключают соглашения о сотрудничестве. Так, «Роснефть» в этом году объединилась с тремя нефтяными гигантами: американской ExxonMobil, итальянской ENI и норвежской Statoil. В Арктике планируют работать и компания Shell, как и многие другие.
Экологи утверждают, что разлив нефти в Арктике неизбежно приведет к катастрофе, поскольку эффективных методов по уборке нефти в условиях ледового покрова до сих пор не существует.
Игорь Честин, директор WWF России, отметил, что рабочих методов по ликвидации разливов в Арктике нет ни у одной компании, хотя все «инвестируют в развитие этих методов».
«Я общался и с BP, и с Shell, демонстрировались экспериментальные технологии, роботы специально для льдин, но по-настоящему эффективных технологий нет, а значит – недопустимо разрабатывать месторождения на таких платформах, как “Приразломная”», – сказал Честин.
«Во время разлива нефти в Мексиканском заливе было задействовано шесть тысяч судов и 45 тысяч человек. А теперь представьте себе условия Арктики, минимальные температуры и полярную ночь. Как возможно работать в этом случае?» – задается вопросом директор WWF России.
Эксперты рассказали, что научно-методический центр «Информатика риска» разработал сценарии распространения нефти в случае разлива на примере платформы «Приразломная». Самый поверхностный взгляд показывает: при разливе нефть может достигнуть охраняемых территорий через 20 часов – они находятся на расстоянии 50-60 км. Ближайшая же профессиональная станция спасения находится в Мурманске. Это 1000 км и трое суток, чтобы доставить помощь и технику.
Все участники пресс-конференции упомянули тот факт, что в июле 2012 года закончилось действие официального плана МЧС России и «Газпрома» по ликвидации разливов нефти в Арктике. Новый план еще не поступал на утверждение.
«Мы планируем обратиться в прокуратуру и прояснить этот момент», – прокомментировал руководитель энергетического отдела Гринпис России Владимир Чупров.
Зачем нефтяным компаниям Арктика?
Отвечая на вопрос корреспондента Русской службы «Голоса Америки» о том, каким образом экологические организации могут противостоять нефтяным коалициям, Игорь Честин заметил, что, если бы политики не «толкали» нефтяные компании в Арктику, они «никогда бы не рвались туда».
«Разрабатывать шельфы в таких условиях – это дорого, невыгодно и просто опасно, – пояснил он. – И если бы, например, идти в Арктику было бы сложно с политической точки зрения – разнообразные запреты или трудноисполнимые условия, – нефтяные компании были бы последними, кто старался изменить эти правила».
«Тем не менее, – продолжил Честин, – существуют, напротив, субсидии государства, направленные на поощрение таких разработок. Эти субсидии активно реализуются в России (до 14 млрд долларов в год). И, конечно, нельзя забывать о стоимости копании на рынке, для чего постоянно нужен максимальный потенциальный запас».
Куми Найду объявил, что Гринпис Интернешнл планирует начать регулярные рейсы своих судов в Арктику для мониторинга деятельности компаний.
«Все три наших судна будут задействованы, чтобы проводить научные наблюдения и независимый контроль деятельности добывающих компаний», – сказал он. При этом основное внимание будет уделяться приарктическим государствам и их деятельности: США, Канаде, России и другим.
Возможны ли соглашения в Арктике?
Игорь Честин, тем не менее, уверен, что в отношении Арктики и международной политики наблюдается прогресс: «Еще пять лет назад любые разговоры о международном соглашении встречали в штыки. Сам [глава МИДа РФ Сергей] Лавров говорил мне на встрече, что сначала Арктику нужно поделить, а потом решать вопрос ее использования. Но сейчас позиция изменилась».
«Недавно подписали первое международное соглашение по реагированию в чрезвычайных ситуациях. Россия возглавляла рабочую группу приарктических стран, которые готовили этот документ. Арктический совет превращается в конвенцию, в рабочий орган с постоянно заседающими участниками. Штаб располагается в Тремсе, в Норвегии. Идут вполне реальные разговоры по соглашению о ликвидации разливов нефти. Страны согласны работать вместе, а это большое достижение», – заключил Честин.
Куми Найду прибыл в Россию не впервые – в 2006 году он встречался с президентом РФ Владимиром Путиным перед саммитом «Большой восьмерки». Правда, тогда он выступал не как активист экологической организации, а как активист гражданский. Тем не менее, тема климатических изменений стояла в обсуждении наравне с темами свободы слова, бедности, образования и НКО. В этот раз встретиться ни с президентом, ни с одним из министров не удалось, «хотя мы пытались», – сказал глава Гринпис Интернешнл на встрече с журналистами.
Насколько велик риск?
Вопрос разработки арктических шельфов встает все более остро по мере того, как крупнейшие нефтяные компания объединяются и заключают соглашения о сотрудничестве. Так, «Роснефть» в этом году объединилась с тремя нефтяными гигантами: американской ExxonMobil, итальянской ENI и норвежской Statoil. В Арктике планируют работать и компания Shell, как и многие другие.
Экологи утверждают, что разлив нефти в Арктике неизбежно приведет к катастрофе, поскольку эффективных методов по уборке нефти в условиях ледового покрова до сих пор не существует.
Игорь Честин, директор WWF России, отметил, что рабочих методов по ликвидации разливов в Арктике нет ни у одной компании, хотя все «инвестируют в развитие этих методов».
«Я общался и с BP, и с Shell, демонстрировались экспериментальные технологии, роботы специально для льдин, но по-настоящему эффективных технологий нет, а значит – недопустимо разрабатывать месторождения на таких платформах, как “Приразломная”», – сказал Честин.
«Во время разлива нефти в Мексиканском заливе было задействовано шесть тысяч судов и 45 тысяч человек. А теперь представьте себе условия Арктики, минимальные температуры и полярную ночь. Как возможно работать в этом случае?» – задается вопросом директор WWF России.
Эксперты рассказали, что научно-методический центр «Информатика риска» разработал сценарии распространения нефти в случае разлива на примере платформы «Приразломная». Самый поверхностный взгляд показывает: при разливе нефть может достигнуть охраняемых территорий через 20 часов – они находятся на расстоянии 50-60 км. Ближайшая же профессиональная станция спасения находится в Мурманске. Это 1000 км и трое суток, чтобы доставить помощь и технику.
Все участники пресс-конференции упомянули тот факт, что в июле 2012 года закончилось действие официального плана МЧС России и «Газпрома» по ликвидации разливов нефти в Арктике. Новый план еще не поступал на утверждение.
«Мы планируем обратиться в прокуратуру и прояснить этот момент», – прокомментировал руководитель энергетического отдела Гринпис России Владимир Чупров.
Зачем нефтяным компаниям Арктика?
Отвечая на вопрос корреспондента Русской службы «Голоса Америки» о том, каким образом экологические организации могут противостоять нефтяным коалициям, Игорь Честин заметил, что, если бы политики не «толкали» нефтяные компании в Арктику, они «никогда бы не рвались туда».
«Разрабатывать шельфы в таких условиях – это дорого, невыгодно и просто опасно, – пояснил он. – И если бы, например, идти в Арктику было бы сложно с политической точки зрения – разнообразные запреты или трудноисполнимые условия, – нефтяные компании были бы последними, кто старался изменить эти правила».
«Тем не менее, – продолжил Честин, – существуют, напротив, субсидии государства, направленные на поощрение таких разработок. Эти субсидии активно реализуются в России (до 14 млрд долларов в год). И, конечно, нельзя забывать о стоимости копании на рынке, для чего постоянно нужен максимальный потенциальный запас».
Куми Найду объявил, что Гринпис Интернешнл планирует начать регулярные рейсы своих судов в Арктику для мониторинга деятельности компаний.
«Все три наших судна будут задействованы, чтобы проводить научные наблюдения и независимый контроль деятельности добывающих компаний», – сказал он. При этом основное внимание будет уделяться приарктическим государствам и их деятельности: США, Канаде, России и другим.
Возможны ли соглашения в Арктике?
Игорь Честин, тем не менее, уверен, что в отношении Арктики и международной политики наблюдается прогресс: «Еще пять лет назад любые разговоры о международном соглашении встречали в штыки. Сам [глава МИДа РФ Сергей] Лавров говорил мне на встрече, что сначала Арктику нужно поделить, а потом решать вопрос ее использования. Но сейчас позиция изменилась».
«Недавно подписали первое международное соглашение по реагированию в чрезвычайных ситуациях. Россия возглавляла рабочую группу приарктических стран, которые готовили этот документ. Арктический совет превращается в конвенцию, в рабочий орган с постоянно заседающими участниками. Штаб располагается в Тремсе, в Норвегии. Идут вполне реальные разговоры по соглашению о ликвидации разливов нефти. Страны согласны работать вместе, а это большое достижение», – заключил Честин.
