Линки доступности

Москва, Анкара и Тегеран в поисках компромисса по Сирии


По мнению экспертов, между сторонами существуют принципиальные разногласия

МОСКВА – Россия, Турция и Иран пообещали не допустить территориального раздела Сирии и искоренить терроризм на ее территории вплоть до окончательного уничтожения группировок «Исламское государство» и «Фронт ан-Нусра». Об этом говорится в заявлении глав трех государств по итогам саммита, состоявшегося в среду, 4 апреля, в Анкаре.

В этой связи президенты в очередной раз высказали готовность продолжать сотрудничество, придерживаясь решения Совета Безопасности ООН по Сирии, и «отметили совместные успехи в борьбе с международным терроризмом», цитируют СМИ коммюнике, распространенное на сайте президента Ирана Хасан Роухани.

Роухани также сделал акцент на том, что Сирию хотят разделить на части «противники региона», к числу которых он причислил американцев и израильтян, сообщает Радио Свобода.

Тем временем президент Дональд Трамп в ходе заседания Совета национальной безопасности в противовес своему недавнему заявлению согласился сохранить военное присутствие США в Сирии на более долгий срок. При этом Трамп подчеркнул, что Вашингтон хотел бы избежать долгосрочных обязательств перед Сирией.

Директор Центра анализа ближневосточных конфликтов, сотрудник Института США и Канады Александр Шумилин в интервью Русской службе «Голоса Америки» заметил, что на тональность официальных заявлений по итогам саммита не стоит обращать внимания. По его мнению, они делаются на публику, чтобы продемонстрировать якобы полное согласие, достигнутое триумвиратом.

«Так всегда поступают в тех случаях, когда противоречия между сторонами настолько глубоки, что скрыть их невозможно, – добавил он. – И это тот самый случай, потому что принципиальные, стратегические позиции каждой из трех сторон расходятся с двумя другими, причем весьма ощутимо. Основная проблема тут состоит в том, чтобы найти хоть какие-то точки соприкосновения».

По словам Александра Шумилина, главной, если не единственной такой точкой, помимо чисто ситуационных моментов на поле боя, остается желание игроков избежать прямой конфронтации друг с другом.

«И это совершенно другая задача, кардинально отличающаяся от выработки единой позиции по достижению мирного урегулирования в Сирии, – констатировал он. – А до реального урегулирования там на самом деле очень и очень далеко».

Как представляется политологу, Иран в наибольшей степени заинтересован в том, чтобы представить итоги саммита успешными.

«Потому что сейчас нарастает противостояние между Ираном и США по вопросу о ядерной сделке, сертификация которой намечена на 12 мая. Идет своеобразный армрестлинг, причем Тегеран стремится постоянно повышать ставки, нагнетая обстановку. Тем самым он как бы подает сигнал Трампу, что в случае его негативного решения по ядерным договоренностям, Иран на уступки не согласится, а пойдет на дальнейшее обострение отношений. При этом всю вину будет сваливать, разумеется, на Вашингтон», – резюмировал он.

Как ему кажется, Иран будет продолжать гнуть свою линию, поскольку у него нет иного варианта.

В свою очередь, эксперт по евразийской политике аналитического центра «Международная организация стратегических исследований» (Анкара) Керим Хас (Kerim Has) считает, что говорить о целостном восприятии и конкретных последствиях совместного заявления лидеров трех стран пока еще рано. Однако, на его взгляд, некоторые конкретные детали, на которые стоит обратить внимание, все же существуют.

«Поставленные задачи в отношении сохранения территориальной целостности, независимости и суверенитета Сирии можно с уверенностью назвать второй, имеющей четкие очертания попыткой такого рода после подписания Московской декларации 20 декабря 2016 года, – добавил он в комментарии Русской службе «Голоса Америки». – Это событие имеет особое значение, ввиду того, что Анкара, отстаивая собственные интересы в регионе, провела ряд операций в приграничных районах, крупнейшими из которых стали «Щит Евфрата» и осуществляемая до сих пор «Оливковая ветвь», что повлекло за собой изменение соотношения сил «на земле»».

Операция «Оливковая ветвь» на севере Сирии, в которой участвуют вооружённые силы Турции и протурецкие вооружённые формирования оппозиции, началась 20 января нынешнего года. В марте Эрдоган пообещал расширить боевые действия.

Кроме того, президент Турции заявил о намерении создать в Идлибе восемь наблюдательных пунктов турецкой армии для прекращения огня, указал политолог. С точки зрения эксперта, это важно для осознания всеми сторонами того факта, что Анкара имеет реальное влияние на вооруженные группировки и, таким образом, берет на себя часть ответственности за их размежевание.

«Но, учитывая, что в совместном заявлении нет никаких ссылок на признанные террористическими Анкарой и не признаваемые таковыми Москвой и Тегераном «Партию демократический союз» (PYD) и «Отряды народной самообороны» (YPG), можно сделать вывод, что разногласия по этому вопросу продолжаются, – уточнил он. – Это также означает, что ни Россия, ни Иран не включили эти организации в свой «черные списки».

Вместе с тем, как видится эксперту, важнейшую роль для судьбы «тройственного союза» будет играть решение Москвы поощрять или нет начало столь желаемых официальной Анкарой военных операций турецкой армии в Манбидже и регионе Восточного Евфрата, которые в основном находятся под контролем США.

«Здесь высока вероятность того, что Кремль пойдет на одобрение подобных действий, имея четкую убежденность в том, что они в дальнейшем будут до некоторой степени конфликтными для турецко-американских отношений в целом и прежде всего по линии Турция – НАТО. Наконец, совместное заявление дало четкий сигнал, что Москва стремится выйти на новый уровень переговорного процесса по политическому урегулированию ситуации в Сирии, перенося Астанинский и Сочинский процессы в Женеву, получая тем самым еще большую международную легитимность и финансовое участие (в восстановлении Сирии – В.В.) Запада», – заключил Керим Хас.

Иран, Турция и Россия, сотрудничающие сегодня в создании «зон деэскалации», до этого выступали по разные «стороны баррикад». Москва и Тегеран всегда выступали в поддержку президента Сирии Башара Асада, в то время как Анкара патронировала оппозицию, стремящуюся к свержению диктатора. В ходе войны, длящейся уже семь лет, были убиты сотни тысяч людей.

XS
SM
MD
LG