Америка – это была моя старая мечта, потому что я был международник, заканчивал МГИМО. Но я сознательно и задолго от окончания института отказался от мидовской карьеры, потому что окончательно и бесповоротно решил, что буду журналистом, вдохновляемый примерами вполне конкретных людей, таких как Станислав Кондрашов или Мэлор Стуруа.
А до этого я совершил еще одну измену – возможно, первую, но принципиальную, после которой все и покатилось. Вообще-то я был индоведом, но потом, в поисках Индии, в отличие от Колумба, заранее понял, что мне нужно найти Америку. И язык урду, который я учил несколько лет, в результате мне оказался не нужен.
Свою журналистскую карьеру я начал в «Комсомольской правде», но сразу решил, что постараюсь стать корреспондентом этой газеты в США. И первое мое открытие Америки состоялось очень давно – в 1971 году, в крепкие советские времена.
Потом, после многих лет, я просматривал свои произведения, написанные об Америке в те времена, и, конечно, их вычеркивал и выбрасывал или, по крайней мере, не считаю их значимыми. Но то, что было сделано именно в те мои первые годы работы, считаю принципиально важным и имеющим отношение к сегодняшней нашей действительности.
Так получилось, что в первый визит я проехал от Нью-Йорка до Нового Орлеана. А до меня действующим корреспондентом «Комсомолки» в Америке был сотрудник КГБ, который писал одну заметку в год или два. Думаю, что и свои другие обязанности он выполнял с таким же рвением. Правда, и сейчас мы видим примеры подобного рвения у наших агентов, но не об этом разговор.
Так вот, этот гебешник был довольно странным автомобилистом – он купил себе машину какой-то неизвестной американской фирмы, причем из всего потока именно этих машин он выбрал самую неудачную, потому что она ломалась ежесекундно. И пока мы с ним доехали от Нью-Йорка до Вашингтона, то она сломалась раз пятнадцать. И несмотря на то, что от его «услуг» сопровождающего я по понятным причинам не мог отказаться, тем не менее, это был прекрасный повод ему заявить – парень, ты чинись, а я поехал!
Это историческое расставание произошло возле городка Санкт-Петербург – есть и такой в Америке.
Дальше я путешествовал один, и дорога привела меня в штат Джорджия. И именно там я реально узнал, что понятие «расовая сегрегация» – это не выдумка.
Итак, 1971 год, меня принимает губернатор Джорджии Лестер Мэддокс, и я узнаю, что он когда-то был владельцем маленького ресторана. И чтобы ни один «черный» не вошел в его ресторан, он просто его продал. Об этом раструбили СМИ, и так началась его популярность. И на волне этой популярности он становится губернатором.
И этот человек меня принимал и оправдывал свою точку зрения с невероятным простодушием. Простодушие – это вообще отличительная черта американцев. Им скрывать было нечего – особенно в то время.
Скрывать было нечего до такой степени, что со мной встречались даже официальные куклуксклановцы. Они охотно делились с советским журналистом своими радикальными идеями «Белой Америки». Например, со мной встречались «Имперский маг» Ку-клукс-клана Джеймс Венабл, а также «Великий дракон Джорджии» Калвин Крейг. Такие вот радикальные откровенные ребята.
Но встречался я и с людьми из другого лагеря, например с Эндрю Янгом – одним из «правых рук» Мартина Лютера Кинга – потом он совершил большую карьеру, был представителем США в ООН.
Разговаривали мы и с Джулианом Бондом – молодым человеком, блистательно образованным, невероятно обаятельным, который жил в черном районе и всегда там побеждал на выборах в местное законодательное собрание. Но как только он проходил в это свое собрание, его оттуда тут же выкидывали – просто не давали быть представителем черного населения. Хотя даже тогда по американскому закону это население могло голосовать и иметь своих депутатов в представительных органах.
Я не хочу перечислять, где я бывал в Америке и какие места посещал, а сконцентрируюсь на паре встреч, одна из которых, кстати, привела к моему многократному фиаско, если так в шутку можно сказать.
Однажды в Чикаго я побывал на премьере фильма «Макбет», который поставил Роман Поланский на деньги Хью Хефнера, основателя и хозяина журнала «Плейбой». Узнав об этом, я обрадовался и, позвонив в «Плейбой», сказал, что я советский журналист и хочу взять интервью у Хефнера. Дальше я услышал, как мой собеседник начал кого-то уговаривать: «Это редкая возможность, Хью, первый советский журналист просит у тебя интервью, ты должен согласиться!..»
И меня приняли. Прием по случаю фильма был в одном из двух особняков Хефнера, где он, тогда еще молодой, ходил – как и сейчас – в обнимку с двумя «зайками».
Он дал мне интервью, но из этого ничего не получилось, потому что, во-первых, только в горячечном бреду можно было себе представить, что его опубликует в те времена «Комсомольская правда». А во-вторых, я, честно говоря, не совсем понимал, о чем говорит Хефнер, и что такое «сексуальная революция», которой он так восхищается.
Тогда я, наивный, решил выйти из положения тем, что сообщил Хью, что у меня есть уникальная русская водка – мне казалось, русская водка должна сразить любого американца. Он как раз завел нас в свой бар, где у меня от изобилия разбежались глаза. Именно там у меня взыграла русская гордость – в самый ненужный момент. Я заявил, что у меня есть бутылка, которой в коллекции Хефнера нет.
– Так докажи! – сказал Хефнер.
Меня вывели в гараж, где стояли его умопомрачительные машины, посадили в одну из них, и я поехал за своей бутылкой водки – как сейчас помню, это была какая-то белорусская настойка.
И вот я с радостной улыбкой передаю ему эту бутылку, но она не производит на него никакого впечатления!..
Так что я из-за своей глупости и самомнения проиграл дважды – лишился последней домашней бутылки и не получил от Хефнера даже кивка головы в благодарность за мой героизм. Он просто равнодушно поставил мою бутылку к сотне уже стоявших.
Но у меня были не только провалы.
Например, в Новом Орлеане я совершил настоящее литературное открытие. Незадолго до этого в СССР напечатали в переводе Голышева прекрасный роман «Вся королевская рать». А потом я оказался в Луизиане, а именно там был губернатором Хью Лонг, который и стал прообразом Вилли Старка.
И мне захотелось понять, откуда взялось название «Вся королевская рать».
Объяснений было много. Считалось, что это фраза из «Алисы в стране чудес», но я нашел объяснение не сказочное, а реалистическое.
Хью Лонг, который был блистательным политиком, придумал гимн своему движению – заказал слова и музыку. Я достал текст этого гимна и обнаружил там строки: «Будь ты хоть кем угодно, но все равно ты можешь стать миллионером». А далее была присказка: «Каждый человек – король, каждый человек – король, будь он даже кем-то еще».
Именно эти слова потом перевернул Роберт Пенн Уоррен и сделал их заголовком своего романа.
Однако мой роман с Америкой был краткосрочным – вместо трех лет я пробыл там только девять месяцев, и вот почему.
Я написал статью о смерти миллиардера Говарда Хьюза, и на нее откликнулся один из секретарей ЦК КПСС, который на очень важном совещании, причем в моем присутствии, объявил, что эта статья, которой я, кстати, гордился, – это и есть образец того, как нельзя писать об Америке. Советский журналист не имеет права так писать, сказал он.
И я больше не вернулся в Америку, и писать в те времена что-то идеологическое мне больше не давали. Я продолжил писать о США уже только в годы перестройки.
Если делать мой вывод об Америке, то он прост.
Вы помните, что когда-то я изменил Индии, потому что считал, что есть только одна страна, которая может интересовать нас по самому крупному счету.
Это и есть тот самый антипод, или идеал – называйте, как хотите, считал я.
Это и есть другая система, достигшая самых высших результатов в самых разных областях человеческого духа, образе жизни и всего, чего угодно.
Америка меня манила – и я туда рванул!
Конечно, эти размышления были наивны, уж Индию из-за Америки забывать не следовало.
Тем не менее, по большому счету я и сейчас так считаю, правда, со всеми нюансами и более богатой картиной мира.
И сейчас выше американской цивилизации во всех современных категориях – в науке, технике, образе жизни – все равно никого нет в этом мире.
Так к этому и надо относиться.
Колонку Матвея Ганапольского читайте в рубрике «Матвей Ганапольский: Открывая Америку»
