В петербургском отделении информационного агенства ТАСС состоялась презентация брошюры под названием «Россия и Прибалтика: сценарии безопасности в условиях политической напряженности». В ее издании приняли участие Российский совет по международным делам и Российская ассоциация прибалтийских исследований.
Соавторы брошюры – профессор факультета международных отношений СПбГУ Николай Межевич и заведующий кафедрой калининградского Балтийского федерального университета Юрий Зверев называют свой труд «рабочей тетрадью».
Работа открывается следующим утверждением: «За несколько десятилетий НАТО под предлогом российской угрозы вложила несколько сотен миллионов долларов в совершенствование военной инфраструктуры в Прибалтике, а также использует для этих целей фонды Европейского союза».
Далее авторы пишут: «К настоящему моменту Балтийский регион превратился в угрозу уже не только для входящих в него стран, но и для Европы в целом». При этом вина за эскалацию напряженности возлагается и на Североатлантический альянс в целом, и в особенности, на государства Балтии: «Военный парад НАТО в Нарве в 2015 г, – считают Межевич и Зверев, - стал символом нового уровня и качества военных угроз».
При этом, в «рабочей тетради» ни разу не упоминается, что российская армия проводит на границах с Эстонией, Латвией и Литвой учения, которые по количеству задействованных в них подразделений военнослужащих и единиц боевой техники многократно превосходят маневры стран Альянса. Зато со ссылкой на председателя пророссийской фракции «Согласие» в латвийском Сейме Яниса Урбановича утверждают, что государственный бюджет Латвии на 2017 год является «прифронтовым».
«Серьезной опасности нет, но тенденция – нехорошая»
По мнению авторов «рабочей тетради», в настоящее время существуют три варианта сценария развития ситуации, которую Межевич и Зверев называют «военно-политическим противостоянием». Первый получил условное название «Брестский мир». Российские международники поясняют: «Ни войны, ни мира – концепция управляемой конфронтации. В основе сценария всемерное втягивание в военно-политическую конфронтацию Финляндии и Швеции, окончательное закрепление их ассоциативного статуса в НАТО, отказ от мер доверия предлагаемых Россией, информационная война».
Второй вариант назван «Войной судного дня», и он предполагает возникновение локального военного конфликта. Его особенность, говорится далее «в том, что он может быть как спровоцированным, так и де-юре не спровоцированным той или другой стороной».
А третий сценарий с названием «Хельсинки-3» предполагает проведение «тяжелых и продолжительных, но потенциально эффективных переговоров по мерам безопасности и доверия в регионе».
Оценивая вероятность воплощения указанных вариантов, соавторы рабочего доклада отдают значительное преимущество реинкарнации «Брестского мира» (85-90%), отводя двум оставшимся сценариям по 5%.
При этом Николай Межевич и Юрий Зверев убеждены: «Военно-политические дискуссии в НАТО свидетельствуют о том, что решается задача дестабилизации России… Прибалтика является не более чем удобной географической точкой. Перспективы подобного проекта для России не ясны, однако для Прибалтики очевидны».
Комментируя в петербургском отделении ТАСС свою работу, профессор Межевич сказал, что «желание начать конфликт в балтийском регионе может перерасти в столкновение».
Он также припомнил беседы с экспертами из Эстонии, Латвии и Литвы, упрекнув своих балтийских визави том, что они «прячутся за ширму НАТО, словно говоря: “мы маленькие, и от нас ничего не зависит”. А между тем, Санкт-Петербург находится всего в 149 километрах от блока НАТО», что, по мнению Николая Межевича, вызывает законное беспокойство российской стороны.
Юрий Зверев, который принимал участие в презентации «рабочей тетради» через Skype, заметил: «Серьезной опасности нет, но тенденция – нехорошая». Поводом для такой оценки, по его словам, является «усиление присутствия НАТО» в Эстонии, Латвии и Литве.
Еще одним заочным участником презентации сталзаместитель декана факультета международных отношений таллиннской Евроакадемии Леонид Карабешкин. Он отметил: «в Эстонии никто не верит в российское нападение». В то же время, по его оценке, Эстония и Литва ведут себя по отношению к Москве наиболее конфронтационно, в то время как руководство Латвии, наоборот, пытается проявить понимание российской позиции по ситуации в регионе. При этом Карабешкин отметил, что «в России не всегда было уважительное отношение к Прибалтике», упомянув при этом почему-то 90-е годы.
Политическая подоплека термина «Прибалтика»
Кстати, во время презентации, выступающие постоянно называли Эстонию, Латвию и Литву «Прибалтикой», избегая термина «государства Балтии».
В ответ на просьбу корреспондента «Голоса Америки» пояснить причину такого упорства Николай Межевич сослался на сайты министерства иностранных дел РФ и президентский сайт, где, по его словам, «какой-то одной линии в употреблении термина нет.И, действительно, в последние годы официальные лица (России) намного реже использут термин “страны Балтии”, и намного чаще “государства Прибалтики”. По сути, с позиции русского языка логично говорить “государства Прибалтики”, а не “страны Балтии”», – считает профессор Межевич. И иронично добавляет: «если ради того, чтобы, например, восстановить отношения с Эстонией, ввести их в нормальное русло и прекратить конфронтацию нужно написать “Таллинн” с тремя “н”, лично я бы пошел навстречу. Естественно, на основе взаимных гарантий».
Юрий Зверев выразил солидарность с позицией своего петербургского коллеги: «Я исхожу из того, что “страны Балтии” – это, все-таки, термин не характерный для русского языка». И в качестве подкрепления этого тезиса привел пример: «Мы же говорим “Париж”, хотя буква “ж” во французском варианте не присутствует». А Леонид Карабешкин добавил: «Мы здесь, в Прибалтике, хотим быть “северными странами”, подобно скандинавским государствам. И, вообще, я считаю, что сейчас такой остроты в плане терминологических изысков не наблюдается».
Корреспондент «Голоса Америки» также обратилась за комментариями к специалистам из Таллинна и Риги.
Аналитик Международного центра оборонных исследований Калев Стоицеску считает вышеприведенные доводы не очень убедительными: «Я знаю, что в России до сих пор есть люди, которые называют наши страны “Прибалтикой, столицей которой является Рига”. Что показывает, как минимум, не очень хорошее знание нашего региона». При этом он выразил пожелание: «С точки зрения элементарной образованности было бы лучше называть Эстонию, Латвию и Литву “странами Балтии”, конечно».
В свою очередь, директор Латвийского института внешней политики Андрис Спрудс усматривает в этом политическую и историческую подоплеку: «Термин “Прибалтика” для нас ассоциируется с тем, что мы, по большому счету, часть империи – российской, или же советской. А если мы слышим, что соседи из России нас называют “балтийскими странами”, то для нас в этом – знак большего уважения с их стороны. Хотя, конечно, мы понимаем, что может быть, все дело в привычке, а слово “Прибалтика” уже как-то устоялось для многих россиян. Но все-таки, элемент имперского отношения к нам здесь чувствуется», – замечает Андрис Спрудс.
«Рабочая тетрадь» – политический заказ?
Выяснилось, что оба эксперта успели ознакомиться с текстом обсуждаемой «рабочей тетради».
Калев Стоицеску в этой связи подчеркивает: «Когда я увидел, что среди учредителей Российского совета по международным делам присутствуют и МИД, и Академия наук, я понадеялся, что этот доклад – что-то весьма серьезное. Но когда я прочел, как доктор экономических наук Николай Межевич описывает варианты сценариев отношений НАТО и России в балтийском регионе, я сравнил это с тем, как в сталинские времена описывали “нападение Финляндии на Советский Союз в ноябре 1939 года”. Это – просто сказка! Как будто финны сошли с ума, а сейчас утверждается, что мы в Эстонии свихнулись. Пусть доктор Межевич приезжает к нам в гости и лично убедится, так это, или нет. Мне лично, кажется, что мы далеки от состояния сумасшествия, и никаких намерений нападать на Россию у нас нет», – подчеркнул Калев Стоицеску.
Андрис Спрудс отметил, что у возглавляемого им института сложились очень хорошие отношения с Российским советом по международным делам, добавив: «это – один из самых профессиональных форматов подобного рода в России».
«Я с уважением отношусь к профессору Межевичу, – продолжил латвийский эксперт, – но то, что я прочитал в “рабочей тетради” и в его интервью по этому поводу, в этом чувствуется некий элемент заказа. Там утверждается, что балтийские страны полностью провалились, что у них целый спектр проблем в области экономики, политики и так далее, и что единственный способ добиться консолидации общества, это мобилизовать его на основе страха к России. Это – неправда. Россия существует в латвийском нарративе, но это – не единственный момент в наших политических дебатах», – отмечает Андрис Спрудс.
И завершает тему: «Разумеется, присутствует в этом докладе и такой традиционный подход российской пропаганды, что балтийские страны сами по себе ничего не значат, а за них все решает “вашингтонский обком”. Я считаю, что это – не просто абсурд, а карикатура на ситуацию. Говорю об этом с сожалением, потому что понимаю: и в балтийских странах есть свои проблемы, и в России. Но я убежден, что мы должны относиться друг к другу с пониманием и уважением, но на примере этот “тетради” я этого не чувствую. Поэтому я думаю, что это – выполнение некоего заказа или желание быть заметным в том контексте, который сейчас в России популярен. Так что сам материал – довольно хорош, но выводы сделаны карикатурные».
«Тиллерсон чувствует, что разговаривать с Россией будет непросто»
Эксперты из Таллинна и Риги также упомянули выступление будущего госсекретаря США Рекса Тиллерсона на сенатских слушаниях в среду. В частности, они обратили внимание на фразу Тиллерсона: «Наши союзники в НАТО правы, когда высказывают беспокойство из-за усиления России».
«Слава Богу, что до него это дошло!», – воскликнул Калев Стоицеску. И пояснил, что во время предвыборной кампании в США и дебатов кандидатов в президенты в странах Балтии и, в частности, в Эстонии, была обеспокоенность, не окажется ли регион на переферии внимания крупнейшей натовской державы. «Относительно Тиллерсона нам казалось, что он не очень хорошо понимает, что происходит в мире. Но теперь он высказался так, как мы и ожидали», – отметил аналитик Международного центра оборонных исследований.
Андрис Спрудс, в свою очередь, считает, что выступлением на сенатских слушаниях Тиллерсон «показал, что после аннексии Крыма и событий на юго-востоке Крыма в США превалирует, в обшем-то, критическое отношение к России. И Рекс Тиллерсон сказал, что Россия остается одной из угроз. Это не означает, что с Россией нельзя разговаривать, но фактор угрозы нужно учитывать», – подчеркнул директор Латвийского института внешней политики.
И добавил: «Нужно также отметить, что Рекс Тиллерсон и как политик, и как бизнесмен чувствует, что разговаривать с Россией будет непросто, тем более, что у республиканского большинства накопилось к ней много вопросов.
Хотя у него самого есть хороший опыт отношений с Россией и с “Роснефтью” в качестве руководителя ExxonMobil, но он, наверно, помнит и критические моменты, связанные с сахалинским проектом.
Так что, думаю, можно сказать, что для балтийских стран Рекс Тиллерсон, это – позитивно», – подытожил Андрис Спрудс.
