Российские лидеры по-прежнему считают, что промышленно развитая Сибирь - ключ к экономическому процветанию страны, и продолжают вкладывать огромные средства в разработку и развитие неприветливых сибирских земель. Оправдан ли этот план - политически, экономически и демографически?
Ответ на этот вопрос дают в своей новой книге, выпушенной издательством Института Брукингса под названием «Сибирское проклятие» с подзаголовком «Как коммунисты-плановики оставили Россию в холоде», Фиона Хилл и Клиффорд Гэдди - научные сотрудники вашингтонского Фонда Карнеги за международный мир.
Российская экономика, по словам Фионы Хилл, во все времена несла на себе бремя огромных расстояний и холодного климата. При этом национальное самосознание и гордость основаны как раз на том, что Россия всегда была самой большой в мире страной и империей с непрерывной территорией. И эти чувства особенно подогревались при советской власти.
«Запустив пятилетние планы промышленного развития в 20-х и 30-х годах, - говорит Фиона Хилл, - большевики хотели равномерно расселить население по всей территории СССР, но очень быстро поняли, что желающих переехать даже в район Уральских гор, не говоря уже о Сибири, очень немного».
И тогда появился ГУЛАГ. Начиная с апреля 1939 года, советское правительство cсоздает сеть исправительно-трудовых лагерей «для освоения самых труднодоступных регионов страны». В конце 1929 года население ГУЛАГа составляло 23 тысячи заключенных; к 1934 году оно достигло полумиллиона, и к апрелю 1938 года в ГУЛАГе находилось свыше двух миллионов советских граждан.
Сибирь оставалась главной надеждой индустриального развития СССР вплоть до 80-х годов, говорит Фиона Хилл. Но «после развала СССР россияне осознали, что фактор холода будет значительно тормозить процесс создания рыночной экономики в регионах, где температура воздуха большую часть года находится на отметке гораздо ниже нуля».
И в этом, по словам губернатора Новосибирской области Виктора Толоконского (которого цитируют авторы книги), - одна из причин нежелания иностранных инвесторов осваивать Сибирь. «Даже в условиях полной экономической свободы мы здесь, в Сибири не можем ожидать серьезной инвестиционной активности, - сказал он в августе 2000 года. - Слишком высока стоимость производства и жилья, слишком большие транспортные расходы и высокая оплата труда».
В то же время у жителей Сибири и особенно Дальнего Востока появились опасения наплыва китайцев. Многие и сейчас хорошо помнят события на острове Даманском, когда вещавшее на русском языке радио КНР называло все сибирские города китайскими названиями. Оправданы ли эти опасения?
Многое зависит от Москвы, говорит Клиффорд Гэдди: «Российский Дальний Восток - это сейчас тот самый вакуум, который не может не привлекать переполненное китайское судно. К тому же граница давно не на замке, и китайцы пересекают ее не для того, чтобы осваивать пустые земли, а чтобы торговать и в без того густо населенных пунктах».
В какой степени управляемым будет такой наплыв - зависит от российского правительства, которое, как считает Клиффорд Гэдди, должно субсидировать миграцию россиян в Сибирь и на Дальний Восток.
Фиона Хилл придерживается другого мнения. История показывает, что россиян всегда или насильно, или обещанием хороших заработков заманивали в Сибирь. Теперь, считает она, правительство должно субсидировать переезд тех, кто хочет уехать: «Чтобы действительно двигаться вперед, России нужно стать более мобильной во многих смыслах и постараться сбросить тяжкое бремя климатического и географического факторов, серьезно влияющих на экономку страны».
И тогда, говорит Фиона Хилл, у России с ее неисчерпаемыми людскими и природными ресурсами будут все шансы стать энергетической сверхдержавой.
