Несколько лет тому назад, на одной международной славистской конференции я разговорился с видным деятелем украинской диаспоры в Канаде, руководителем украинского исследовательского центра в одном из больших канадских университетов. Я не называю своего собеседника и университет по имени, потому что не испросил разрешения его цитировать. А сказал он мне тогда нечто меня удивившее.
Речь шла о том, возможно ли разделить русское и украинское культурное наследие. Я высказывался в том духе, что, мол, не только Гоголя можно с равным основанием называть и русским и украинским писателем, но даже и Тараса Шевченко - русским и украинским художником (не только потому, что Тарас писал и по-украински, и по-русски, но и потому, что он как писатель и художник был образован больше в Петербурге, чем в Киеве). Видимо, исторически, по крайней мере, когда речь идет о периоде до второй половины XIX века, отдельно существовали только народные культуры, в «высокой» культуре разделения еще не произошло.
И тут-то мой украинский собеседник и удивил меня: «Да нет, народной украинской культуры тогда тем более не существовало», - сказал он. «Как так? А песни бандуристов, а убранство хаты, а гопак?» - «Конечно, - сказал украинец, - фольклор и бытовая культура на полтавщине отличалась от вологодчины, но ведь и вологодская отличалась от псковской. Да и в смысле языка, курянину легче было понять говор житомирца, чем архангельского помора. Национальная культура, - продолжал он, - начинается с национального самосознания, а в те времена парубки из самого глухого украинского села ничуть не сомневались в том, что они русские. И знаете, кто дал им впервые понять, что они не русские, а другие? Не Шевченко и не Савва Кулиш. Националистическая интеллигенция лишь оформила и возглавила тот процесс, который уже начинался. А начинали его унтер-офицеры российской армии, те самые, которые подзатыльниками и зуботычинами проводили имперскую, великодержавную политику унификации: «Я тя научу говорить по-русски, хохлацкая харя!» Вот когда в народе стало распространяться представление о себе как об отдельной от «москалей» нации…»
Я припомнил этот разговор в связи с выходом книги Анатоля Ливена «Украина и Россия: братское соперничество». Ливен - один из лучших специалистов по новейшей истории российской/советской империи. В 93 году он опубликовал книгу об обретении независимости странами Прибалтики - «Балтийская революция», а потом очень информативное и аналитически взвешенное исследование «Чечня: Надгробие российской державности». Отличным знанием темы и взвешенностью суждений отличается и книга Ливена, посвященная независимой Украине.
Традиционно полагают, что национальность, национальное единство и, на его основе, создание национального государства, определяются единством исторического наследия, национальной религии и национального языка. Касаясь основных вопросов досоветской истории русско-украинских отношений, которые так страстно дебатируются националистически настроенными историками обеих сторон, Ливен показывает, что обе стороны неправы. Ни современная Россия, ни Украина не могут считать себя единственными законными наследниками Киевской Руси. До совсем недавнего времени отделить историю Украины от истории России (или наоборот) объективно невозможно. Исключение - история Галиции, но и в историческом отношении, и во многих других, между Галицией (условное название Западной Украины, до Второй мировой войны входившей в состав стран бывшей Австро-Венгрии) и остальной Украиной больше различий, чем между левобережной Украиной и Россией.
Православная религия (опять же за исключением Галиции) всегда была объединяющим русских и украинцев фактором. Родной язык? Ливен приводит в своей книге результаты опросов населения (кстати сказать, подтвержденные и новейшими опросами, проведенными уже после выхода книги): меньше половины населения страны называют украинский. Конечно, сейчас проводится политика интенсивной украинизации среднего и высшего образования, но, как напоминает эксперт, сербы, хорваты и боснийцы говорят на одном языке, и мы видим, какого единства они достигли…
Однако, указывая на несостоятельность традиционных объединяющих факторов для формирования и укрепления молодого национального государства, Анатоль Ливен отнюдь не пророчит его провал. «Как объяснить, - спрашивает он, - такие факты, как то, что огромное количество этнических русских, проживающих на территории Украины, равно как и сотни тысяч русскоговорящих украинских евреев, на выборах и референдумах высказываются за независимое украинское государство?». А дело, по его мнению, в том, что в наше время центральным фактором национальной самоидентификации все чаще становится привязанность к территории, чувство гражданства на земле, на которой живешь.
Прогноз, который может сделать читатель книги Ливена, относительно оптимистичен: процесс оформления независимой Украины как нации и государства необратим, но, в отличие от тех же Сербии, Хорватии и Боснии, независимая Украина не имеет и не будет иметь непримиримых противоречий с независимой Россией. Экономические и культурные связи между двумя крупнейшими восточнославянскими народами останутся крепкими.
