На прошлой неделе северокорейские власти признали факт продолжения в КНДР разработок ядерного оружия. Как надлежит Соединенным Штатам реагировать на опасное развитие ситуации на Корейском полуострове? Предлагаем вам обзор высказываний членов администрации и политологов.
«...Когда мы сообщили Северной Корее, что нам известно, чем они занимаются, на следующий день они признали все факты, но тут же заявили, что мы сами виноваты в происходящем и что соглашение от 1994 года они считают аннулированным».
Выступая в воскресенье в телепрограмме «Встреча с прессой», государственный секретарь Колин Пауэлл изложил ситуацию в присущей ему манере, напоминающей скорее военный рапорт, чем дипломатическое коммюнике. На вопрос, как администрация намерена поступить перед лицом ядерного вызова северокорейцев, Пауэлл дал честный ответ: «Не знаю. Прежде мы должны узнать мнение Конгресса и всех заинтересованных сторон». В их число входят Южная Корея, Япония, Китай и Россия.
Советник президента по национальной безопасности Кондолиза Райс тоже упирает на многосторонний подход к возникшей проблеме: «У международного сообщества есть шанс выступить единым фронтом и заявить Северной Корее: если вы надеетесь выйти из экономической и политической изоляции, то, продолжая незаконно создавать ядерные вооружения, вы топите эти надежды».
На вопрос журналистов, какую угрозу Белый Дом считает более опасной: Ирак или Северную Корею, Райс ответила, что, хотя президент Буш причислил обе эти страны к «оси зла», Саддам Хусейн более опасен, поскольку он уже применял оружие массового поражения и дважды нападал на соседние страны.
Однако отказ Северной Кореи от условий соглашения 1994 года вновь вернул Вашингтон к сакраментальному вопросу: что делать? Информацию к размышлению на эту тему дает обширная статья Уильяма Перри и Эштона Картера в газете «Вашингтон пост». Авторы, ныне преподающие в Стэнфордском и Гарвардском университетах, в 1994 году занимали соответственно посты министра и заместителя министра обороны.
За восемь лет до того, как администрация президента Буша выступила с доктриной превентивного удара, пишут авторы, президент Клинтон поручил своим сотрудникам подготовить план силовой акции против ядерных установок Северной Кореи и последующих военных действий.
Ситуация в 1994 году во многом была схожа с нынешней, напоминают Перри и Картер. Северная Корея выгнала международных инспекторов и начала наработку на объекте в Ёнбьоне плутония оружейных кондиций; его количества должно было хватить на шесть ядерных бомб. Завершение этой программы поставило бы Южную Корею и Японию в положение, чреватое непредсказуемыми последствиями.
Белый Дом поручил Пентагону представить план ликвидации угрозы, пишут далее бывший министр обороны и его зам. Порядок действий включал атаку на ядерный центр в Ёнбьоне бомбами точного наведения. Характер бомбежки исключал расплавление реактора и выброс радиации в атмосферу. Бомбежка должна была герметически «запечатать» массу плутония. Одновременно предполагалось сравнять с землей соседнее здание, где размещалась установка по переработке ядерного топлива.
Но бомбежка Ёнбьона при всей своей хирургической точности не могла разрядить обстановку, указывают Перри и Картер. Вдоль демилитаризованной зоны между двумя Кореями Пхеньян держит свыше миллиона солдат; там установлено около 11 тысяч установок дальнобойной артиллерии, способной обстреливать Сеул (пригороды столицы Южной Кореи начинаются в тридцати километрах от границы). Было ясно, что в случае бомбежки фанатичное коммунистическое правительство двинет все эти силы против южного соседа.
План Пентагона предусматривал, во взаимодействии с войсками Южной Кореи, разгром северокорейской армии и смену режима в Пхеньяне. Но, в отличии от войны в Персидском заливе, боевые действия в Корее проходили бы не в пустыне, а в густонаселенных окрестностях Сеула. Надо было считаться с громадными потерями среди мирного населения. Тем не менее завершение ядерной программы Северной Кореей ставило под угрозу жизнь еще большего числа людей. И это соображение перевешивало риск полномасштабной войны на полуострове.
«Об этом мы с предельной откровенностью заявили северокорейским представителям, приступая к переговорам в Женеве в 1994 году, - рассказывают в «Вашингтон пост» бывший шеф Пентагона и его заместитель. - Наши собеседники вняли голосу самосохранения, и в результате было заключено так называемое «рамочное соглашение». Сейчас, как выяснилось, Пхеньян отказался от выполнения его условий, главным из которых было замораживание производства плутония. И на повестку дня вновь встал вопрос: какие действия нам надлежит предпринять?»
Перри и Картер полагают, что Вашингтон, как и в 1994 году, должен твердо заявить северным корейцам, что США ни при каких обстоятельствах не потерпят продолжения ядерной программы. Угроза должна быть реальной и очевидной. Одновременно следует предложить Пхеньяну международную договоренность, в рамках которой коммунистическая страна получит существенные выгоды.
У Америки есть опыт выхода из подобных кризисов: один из них был связан с советскими ракетами на Кубе в 1962 году, другой - в 1994 году в Корее. В обоих случаях «решимость ликвидировать ядерную угрозу даже ценой войны, терпение и творческая дипломатия дали позитивные плоды», - заканчивают свою статью Уильям Перри и Эштон Картер.
