«Мы» и «они». Cтатью Элисон Смэйл под заголовком «Лидеры у России новые, а народ тот же» поместила «Нью-Йорк Таймс». В середине восьмидесятых годов Смэйл работала корреспондентом в Москве, но все развитие российской жизни за период от Горбачева до Путина, то есть за все последнее пятнадцатилетие, наблюдала с Запада. При ее нынешнем появлении в Москве ей бросились в глаза разительное внешнее отличие сегодняшней жизни москвичей от их жизни в советские годы и столь же разительная внутренняя неизменность отношений между народом и властью.
«Как и в советские годы, жизнь москвичей резко отличается от того, что происходит в остальной стране, - пишет журналистка. - Так например с наступлением вечера зимнюю Москву заливает электрический свет, в то время как, судя по сообщениям журналистов, жители десятков российских городов и поселений прозябают без отопления и освещения. И как столица, подобно острову, всегда возвышалась над российским житейским морем, так же и московский Кремль по-прежнему царит над всей политической жизнью России. И подобно российским царям, а также своим советским предшественникам, нынешний лидер России все в большей и большей степени определяет атмосферу в стране». Элисон Смэйл отмечает, что отличаясь от советских руководителей блестящим знанием немецкого и прозападной ориентацией, Путин этим качествами сродни своим самодержавным предшественникам, которые тоже свободно владели иностранными языками и, с тяжелой руки Петра Первого, были то англофилами, то франкофилами, то германофилами, то еще кем-нибудь в таком же духе. «Но в своем отношении к стране и своим положением в ней Путин похож как на венеценосных предшественников, так и на советских руководителей, - продолжает автор статьи. - Несмотря на внешние отличия от Брежнева и прочих кремлевских старцев, по сути своей, то есть - по своему мировоззрению, мироощущению и самоосознанию Путин - безусловно советский руководитель. И отношение к нему и к его соратникам со стороны миллионов российских граждан - примерно такое же, каким было восприятие власти при царях и генсеках, то есть отчужденное - «мы и они».
О том, как российские массы воспринимают нынешних власть имущих и сопричастных к власти, отчасти может свидетельствать исследование, которое Новый сибирский университет проводил с 92 по 2001 год. «Согласно исследованию, - пишет Элисон Смэйл, - в прошлом году только шесть процентов опрошенных доверяли политическим партиям. Только 10-12 процентов доверяли средствам массовой информации. И только 18 процентов ответивших на вопросы заявили, что доверяют Русской Православной Церкви. Показательно, что всего пять лет назад церкви доверяли 60 процентов россиян, то есть в три с лишним раза больше, чем сейчас. Сходная утрата доверия проявляется и по отношению ко всем государственным институтам. При такой динамике довольно скоро может восстановиться весьма знакомая ситуация, при которой за кандидатов правящей партии будет голосовать 99 процентов избирателей, но почти никто из них не будет верить ни слову, исходящему сверху».
Это – из «Нью-Йорк таймс»
Возврат к сталинизму. По мнению газеты «Бостон глоб», из-за чекистского прошлого президента Путина, плохим знаком служит продолжающееся преследование российскими службами безопасности своих сограждан, в том числе журналистов и экологистов, которых обвиняют в предательстве и шпионаже за попытку воспользоваться правом свободы слова.
Последним примером возврата к сталинизму служит приговор журналисту, капитану военно-морского флота Григорию Пасько. Он навлек на себя гнев ФСБ тем, что передал японской телекомпании несекретную информацию о захоронении ядерных отходов с российских кораблей в Японском море. «Приговор Пасько порождает сомнения в независимости судебной власти в России, по крайней мере, военного суда, - говорится в статье. - На основании негласного военного приказа его признали виновным в намерении передать японцам секретные данные, которые нашли в конфискованном у него блокноте. Эти записи он, как корреспондент российской газеты «Боевой дозор», сделал на заседании военного совета Тихоокеанского флота при подготовке статьи по заданию своей газеты. Использование негласного военного приказа для осуждения Пасько нарушает Конституцию Российской Федерации. Более того, в начале ноября Верховный суд России постановил, что этот приказ незаконен и не подлежит исполнению, поскольку не был официально зарегистрирован».
«Такие правовые противоречия могут сыграть роль в аппеляции Пасько, - считает «Бостон глоб». - Они указывают также на то, что правительству президента Путина придется поработать над созданием в России справедливой и последовательной правовой системы, если он хочет, чтобы его страна присоединилась к клубу демократических государств, основанных на власти закона».
Tрудно конкурировать с Дедом Морозом. Репортаж московского корреспондента Агентства религиозных новостей Фрэнка Брауна о судьбе Деда Мороза в постсоветской России поместила «Вашингтон пост». Автор напоминает, что советская власть начала с гонений на Деда Мороза, конкурировавшего с отцами коммунистической идеологии, но затем прибрала бородатого старца к рукам, очистила его от малейшего налета религии и сделала центральной фигурой новогоднего праздника.
«Перелицовка сработала на славу, - продолжает Фрэнк Браун, - В новой России, люди празднуют Новый год, православное Рождество и старый Новый год, радуясь поводу выпить больше обычного. Для детей Дед Мороз остается волшебником, приносящим подарки. И этот имидж навел жителей города Великий Устюг в семистах километрах от Москвы на идею превратить Деда Мороза в коммерческое предприятие».
Как рассказала американскому корреспонденту генеральный директор акционерного общества «Дед Мороз» Татьяна Муромцева, 27 декабря в Великий Устюг приехали из Москвы 450 детей. Они провели в поезде двадцать часов ради того, чтобы провести полдня в обществе Деда Мороза. И все потому, что Великий Устюг с населением в 50 тысяч жителей в 97 году объявил себя родиной Деда Мороза. Похоже, узурпация действует успешно. Весь год русские дети писали Деду Мороза послания. А/О «Дед Мороз» наняло несколько сотрудников, которые вручную отвечали на 60 тысяч писем: компьютеры в этом бизнесе пока не привились.
В декабре московские газеты сообщили о планах открытия в Великом Устюге парка культуры Деда Мороза с гостиницами, конюшнями дл катания на санях и ледяным дворцом. Инвесторы рассчитывают привлекать в сонный провинциальный город до 150 тысяч туристов ежегодно. С этой целью разработана программа новогодних представлений. В парке культуры будет даже православный храм, поскольку Дед Мороз, как подчеркивает Муромцева, «вроде как святой».
«Подобное кощунство выводит из себя местное духовенство, - продолжает автор статьи. - «Православная церковь решительно возражает против этого проекта и надеется, что он будет остановлен, - сказал корреспонденту Агентства религиозных новостей великоустюжский дьякон, просивший не называть его имени. - Московские дельцы хотят создать гнездо разврата под вывеской детского парка». Дьякон называет «страшной» идею одного епископа Российской православной церкви, предложившего крестить Дед Мороза и тем самым ввести его в лоно церкви».
Но москвичка Татьяна Смирнова, выступающая в этом сезоне Снегурочкой, не видит в приобщении Деда Мороза к религии ничего страшного. «Мы - православный народ, - говорит она. - Если Дед Мороз сможет давать детям представление о нашей религии в положительном свете, это будет замечательно».
Как отмечает Фрэнк Браун, потребность в дедах морозах и снегурочках в российских городах в эти дни огромна. Они работают в две-три смены на открытых площадках и в детских садах, в ночных клубах и деловых фирмах. Представители религиозных деноминаций говорят, что им приходится тратить много сил на объяснение детям того факта, что у разных людей разные праздники. «Конкурировать с Дедом Морозом в России - неблагодарная задача», - так завершает Фрэнк Браун свою статью в «Вашингтон пост».
Обзор составили Инна Дубинская, Марк Белл и Александр Пинскер
