Раньше мне не приходилось видеть в американской прессе столько свежих откликов на старую книгу. Книга Дэниела Белла «Культурные противоречия капитализма» впервые вышла в 1976 году и стала настолько существенным вкладом в американское самосознание, что ее недавнее переиздание вызывает теперь оживленную полемику.
Автора трудно отнести к определенной категории американских интеллектуалов. В 60-е годы его считали одним из зачинателей неоконсерватизма. Вместе с Ирвингом Кристалом он основал журнал «Общественный интерес», основной рупор нео-консервативного движения. Но по своему крайне независимому складу характера Белл, видимо, не может долго оставаться внутри какой бы то ни было группы или движения. На его взгляд, неоконсерваторы стали штатными идеологами республиканской партии, а он предпочитает позицию внепартийного критика.
В предисловии к первому изданию «Культурных противоречий капитализма» он писал: «В экономике я – социалист, в политике – либерал, в культуре – консерватор». Он объясняет свою тройственную позицию тройственной структурой американского общества, которое, по его словам, разделено на технико-экономическую, политическую и культурную сферы.
Этос технико-экономической сферы определяется рациональностью и эффективностью. Политической – правосудием и властью. Культуру Белл понимает не в этнографическом смысле, а старомодно, как сферу религии и искусства, ритуала и творчества, сферу, в которой люди пытаются обрести смысл собственного существования. Белл утверждает, что ценности, устремления и методы, доминирующие внутри каждой из трех сфер, входят в противоречие с ценностями, устремлениями и методами двух других. Это и есть его «противоречия капитализма».
Книга Белла как бы продолжает социологический анализ, произведенный Максом Вебером в начале ХХ века. Великий социолог, как известно, полагал, что современный капитализм «стал возможен благодаря кальвинистскому и протестантскому аскетизму». В этом религиозном учении труд рассматривался как подвижничество, и быстрое удовлетворение желаний морально осуждалось. Тем самым санкционировались бережливость, накопление капитала. Со временем, когда первоначальные религиозные импульсы стали ослабевать, приобретательство стало самоцелью. Начиная с 20-х годов ХХ столетия, технический прогресс – конвейерное производство, дешевый транспорт, домашняя техника – привели не только к резкому повышению благосостояния большинства членов капиталистического общества, но и к безудержному потребительству. Благодаря вездесущей системе кредита работники получили возможность приобретать практически все что угодно, а главное, безотлагательно - модную одежду, телевизоры и холодильники, автомобили и моторные лодки, дома и поездки на курорт. Этика сдерживания желаний рухнула, началась эра гедонизма. Верность обычаям, аккуратность, привязанность к своему месту работы, то есть все то, благодаря чему капитализм достиг успеха, стали разрушаться, не выдерживая соревнования с удовольствиями, предоставляемыми успешным капитализмом.
Таково первое противоречие капитализма по Беллу.
Не меньше внимания уделяется в книге и так называемой «высокой культуре». Классический модернизм, процветавший в литературе и искусстве с середины XIX века до тридцатых годов ХХ века, то есть от Бодлера, Достоевского, Вагнера, импрессионистов, Ницше до Пикассо-Кафки-Джойса-Набокова, вел непрестанную войну с тесным, затхлым, мелкотравчатым буржуазным образом жизни. Осуждал и высмеивал буржуазный идеал человека, его моральные установки. Эта война, по мнению Белла, закончилась победой в том смысле, что модернистские характеристики артистической личности – самовыражение, непосредственность, свобода от условностей – внедрились в массовое сознание, в котором они свелись к оправданию жажды удовольствий. Толпы подростков-безотцовщины в больших городах, не желающих работать, живущих за счет социального обеспечения и щеголяющих при этом в двухсотдолларовых кроссовках, - это, по Беллу, гротескный итог модернистского бунта.
Однако Белл указывает на очевидный парадокс. Культурный модернизм, взорвавший капиталистическую систему моральных ценностей, был возможен… только в условиях капиталистического общества. Социалистические режимы с модернизмом расправлялись быстро и беспощадно. Таково второе противоречие капитализма.
Мечты Белла о возрождении морально авторитетной культуры, о восстановлении культурных стандартов и канонов, строгих индивидуальных этических норм и религии отдают утопией. Но его проницательный и темпераментный анализ современного западного общества ценен сам по себе.
