Если августовская война между Россией и Грузией явилась неожиданностью для мирового сообщества, то нынешнее политическое противостояние в Тбилиси было вполне предсказуемо. И немудрено: непрекращающаяся тяжба между президентом Саакашвили и оппозицией – всего лишь очередной эпизод многолетнего конфликта, конца которому не видно.
Об этой-то многоактной политической драме и шла речь на семинаре, организованном по инициативе Джеймстаунского фонда и состоявшемся на днях в Вашингтоне. Как напомнил военный обозреватель «Новой газеты» Павел Фельгенгауэр, по своим параметрам нынешняя ситуация существенно отличается даже от прошлогодней. Когда российские власти , недовольные пронатовским курсом Саакашвили и вмешательством Запада в дела кавказские, вознамерились нанести удар по Грузии, это предприятие оказалось далеко не таким простым, как порой кажется сегодня.
Единственным коридором, позволявшим перебросить сухопутные войска с российской территории на грузинскую, был Рокский туннель, а потому фактор внезапности имел принципиальное значение, констатировал Фельгенгауэр. «Сегодня же российские войсказанимают ключевые позиции не только на отторгнутых от Грузии территориях, но и в соседней Армении. Естественные преграды отсутствуют, и с военной точки зрения, осуществить смену режима в Грузии стало значительно проще, чем прежде. Второе, не менее угрожающее обстоятельство, - политическое противостояние, выплеснувшееся на улицы грузинской столицы».
В этих условиях грузинское руководство стремится как можно выразительнее заявить о себе как о надежном партнере Запада, отметил посол Грузии в США Бату Кутелия. «Внешняя политикановой американской администрации носит ярко выраженный прагматический характер. И именно на единстве интересов основывается сотрудничество Вашингтона и Тбилиси. Как и Соединенные Штаты, Грузия выступает против попыток вновь разделить мир на сферы влияния. И это не только слова: грузинские военные участвуют в миротворческих операциях далеко за пределами своей страны», – подчеркнул посол.
При этом границы самой Грузии остаются практически незащищенными, отметил сотрудник Джеймстаунского фонда Владимир Сокор. Между тем внешняя безопасность – непременное условие формирования демократических институтов, продолжил аналитик. История Грузии – наглядное тому подтверждение: после 2003 года власти Тбилиси предприняли некоторые шаги по укреплению безопасности страны, но именно они-то и вызвали недовольство в России.
«Сегодняшняя Грузия значительно более уязвима, чем накануне “Революции роз”, – считает Владимир Сокор. – И причина тому – отнюдь не только соседство России. Одна из ошибок администрации Буша состояла в том, что Грузия была объявлена форпостом демократии. Недостаток реализма имел далеко идущие последствия: демократичность грузинского руководства оценивалась по завышенным стандартам, которым оно не могло удовлетворить».
Это обстоятельство еще более обострило политический кризис в стране, которая, по словам Владимира Сокора, лишь пыталась стать демократической. При этом сущность конфликта, расколовшего грузинское общество, далеко не всегда оценивается адекватно. Так, например, грузинская оппозиция, способная вывести демонстрантов на проспект Руставели, представляет собой не столько политический, сколько культурный феномен, считает политолог.
Борьбу оппозиции с центральной властью он объясняет не принципиальными политическими разногласиями, но традициями, коренящимися в далеком прошлом. Грузинская знать, богатая и амбициозная, редко упускала возможность бросить вызов царю. И в сегодняшней Грузии эта модель поведения по-прежнему жива.
Если в Тбилиси кипят страсти, то в провинции сохраняется спокойствие. Почему – нетрудно догадаться, считает Владимир Сокор: людей из районов свозят на автобусах в столицу, где им всякий раз приходится играть роль статистов в спектакле, поставленном и разыгранном тбилисской политической элитой. Так был обставлен и приход к власти Звиада Гамсахурдиа, и последнее воцарение сменившего его Эдуарда Шеварднадзе, и триумф Михаила Саакашвили.
«Строгая цикличность грузинского политического процесса позволяет высветить еще одно немаловажное обстоятельство: между правительством и оппозицией нет серьезных политических различий. Сегодняшнее противостояние – убедительный тому пример: оппозиционеры жаждут одного – поскорее отправить в отставку Саакашвили. Это не означает, однако, что его преемник будет действовать иначе», – говорит Сокор.
Что же представляет собой сегодняшняя грузинская оппозиция? По мнению Владимира Сокора, главную роль в ней играют представители позднесоветской элиты, точнее – те из них, кто по тем или иным причинам считает себя ущемленным.
Единственный движущий ими мотив – борьба за власть, подчеркнул Сокор, а потому говорить о них как об альтернативе режиму Саакашвили – по меньшей мере, наивно, как наивно и предполагать, что нынешний виток противостояния будет последним. «Впрочем, и этого исключать нельзя – и именно в связи с незащищенностью грузинских границ. Если и в этих условиях западное сообщество не поспешит на помощь Грузии, то невольно возникнет вопрос: что же должно случиться, чтобы оно, наконец, начало действовать?».
