Эта тема сегодня становится все более актуальной для российских правозащитников, ведь в стране продолжаются необоснованные преследования граждан исламского вероисповедания.Об одном таком случае недавно рассказал московским журналистам Иса Бециев, руководитель «Сунны» – мусульманской общественной организации в Калуге. Эта организация и даже местная мечеть, ранее не вызывавшая вопросов у властей и правоохранительных органов, вдруг на волне борьбы с экстремизмом стала «религиозной преступной группой».
Хорошо, что от Москвы до Калуги всего несколько сот километров. В ситуацию вовремя вмешались правозащитники. И в числе них эксперт Госдумы, вице-президент Международной Академии духовного единства и сотрудничества народов Сергей Комков, который сумел доказать, что создание «преступной религиозной организации» – это не более, чем вымысел следователей в лучших традициях 1937-го года.
«Сегодняшние заявления о мусульманской угрозе в России – это очередная охота на ведьм, – говорит доктор философских наук, кстати, сам православный христианин Сергей Комков. – Это провокация, цель которой посеять вражду в обществе, с одной стороны, и прикрыть прорехи проводимой социальной политики властей – с другой».
Взять тот же пресловутый ваххабизм, с которым сегодня в России борются уже все кому не лень. А между тем ваххабизм, о котором профессор Комков недавно написал книгу, является официальным религиозным учением Саудовской Аравии, государства, с которым у Москвы прекрасные дипломатические отношения. Недавно в Кремле принимали принца этой страны и оказывали ему, «главному ваххабиту в мире», самые высокие государственные почести. Где же логика?
И уж тем более вы не найдете ни малейшей правовой логики, продолжает Сергей Комков, в том, что ретивые следователи изымают «экстремистскую» религиозную исламскую литературу. Например, книгу «Личность мусульманина». В этом пособии нет и намека на экстремизм. Книга учит добру, справедливости, трудолюбию, терпимому отношению к окружающим людям других религиозных убеждений.
«Будь моя воля, – считает профессор Комков, – я бы наоборот издал эту книгу миллионным тиражом и распространил ее среди всех российских студентов. Но наши чиновники в погонах по какому-то чудовищному недомыслию вписали эту книгу в разряд экстремистских…».
«Подобные примеры только подтверждают тот печальный факт, что в России взят курс на принудительную религиозную радикализацию части мусульманского населения страны, – заявляет Елена Рябинина, руководитель программы помощи политическим беженцам из Центральной Азии. – Во всяком случае, уже в течение 5 лет я наблюдаю активный процесс фабрикации уголовных дел о «мусульманском экстремизме».
Политика «исламофобии» активизировалась, по мнению Рябининой, когда Россия ратифицировала соглашения Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС) по противодействию терроризму, сепаратизму и экстремизму. В частности, после этого был значительно упрощен порядок экстрадиции в Узбекистан за различные преступления, в том числе за религиозный экстремизм. Вот тогда и в российской правовой системе был сделан больший крен на репрессивные меры. Этот перекос усиливается. Более того, доходит до абсурда, когда задержанным людям, исповедующим так называемый нетрадиционный ислам, косвенно вменяется в вину и то, что у них обнаруживается… литература правозащитного содержания. Проще говоря, рекомендации, как защитить себя от милицейского произвола.
«Традиционный или нетрадиционный ислам – это вообще понятия не для правозащитников, и уж тем более не для правоохранительных органов, – возмущается председатель Московской Хельсинской группы (МХГ) Людмила Алексеева. – У нас же, например, в Республике Дагестан доходит до того, что прокуроры и судьи начинают заниматься теологическими спорами, а не выяснением: совершал ли данный человек преступление или нет. Иной раз у меня даже возникает ощущение, что существует разнарядка на количество «исламских экстремистов».
По мнению Людмилы Алексеевой, в группу риска «радикальных исламистов» попадают все мужчины в возрасте от 15 до 45 лет. Особенно остро это чувствуется во время поездок по Северному Кавказу, где под видом борьбы с ваххабизмом борются с инакомыслием.
Однако на Северном Кавказе сегодня есть и другая проблема, не замечать которую становится все труднее, считает ведущий эксперт Московского Центра Карнеги по вопросам региональной и религиозной политики Алексей Малашенко. Здесь местные национальные элиты под видом возрождения так называемого традиционного ислама, просто укрепляют «духовный фундамент» режима собственной, часто очень жестко авторитарной, единоличной власти.
«Я думаю, настоящая угроза для нашей Конституции не в том, что она нарушается где-то в северокавказских республиках, а в том, что она у нас даже в центре соблюдается все меньше и меньше, – отвечает на этот вопрос Людмила Алексеева. – Ведь по Конституции, Россия – это федеративное государство. Тогда почему Кремль давно узурпировал право субъектов Федерации выбирать собственную исполнительную власть? Почему решил регионы права на проведение собственной региональной политики? Корень же зла в том, что государство не выполняет свою главную конституционную обязанность – защищать права и свободы человека и гражданина. Вот это действительно реальная угроза для страны. А не мнимая – исламская или какая другая».
Хорошо, что от Москвы до Калуги всего несколько сот километров. В ситуацию вовремя вмешались правозащитники. И в числе них эксперт Госдумы, вице-президент Международной Академии духовного единства и сотрудничества народов Сергей Комков, который сумел доказать, что создание «преступной религиозной организации» – это не более, чем вымысел следователей в лучших традициях 1937-го года.
«Сегодняшние заявления о мусульманской угрозе в России – это очередная охота на ведьм, – говорит доктор философских наук, кстати, сам православный христианин Сергей Комков. – Это провокация, цель которой посеять вражду в обществе, с одной стороны, и прикрыть прорехи проводимой социальной политики властей – с другой».
Взять тот же пресловутый ваххабизм, с которым сегодня в России борются уже все кому не лень. А между тем ваххабизм, о котором профессор Комков недавно написал книгу, является официальным религиозным учением Саудовской Аравии, государства, с которым у Москвы прекрасные дипломатические отношения. Недавно в Кремле принимали принца этой страны и оказывали ему, «главному ваххабиту в мире», самые высокие государственные почести. Где же логика?
И уж тем более вы не найдете ни малейшей правовой логики, продолжает Сергей Комков, в том, что ретивые следователи изымают «экстремистскую» религиозную исламскую литературу. Например, книгу «Личность мусульманина». В этом пособии нет и намека на экстремизм. Книга учит добру, справедливости, трудолюбию, терпимому отношению к окружающим людям других религиозных убеждений.
«Будь моя воля, – считает профессор Комков, – я бы наоборот издал эту книгу миллионным тиражом и распространил ее среди всех российских студентов. Но наши чиновники в погонах по какому-то чудовищному недомыслию вписали эту книгу в разряд экстремистских…».
«Подобные примеры только подтверждают тот печальный факт, что в России взят курс на принудительную религиозную радикализацию части мусульманского населения страны, – заявляет Елена Рябинина, руководитель программы помощи политическим беженцам из Центральной Азии. – Во всяком случае, уже в течение 5 лет я наблюдаю активный процесс фабрикации уголовных дел о «мусульманском экстремизме».
Политика «исламофобии» активизировалась, по мнению Рябининой, когда Россия ратифицировала соглашения Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС) по противодействию терроризму, сепаратизму и экстремизму. В частности, после этого был значительно упрощен порядок экстрадиции в Узбекистан за различные преступления, в том числе за религиозный экстремизм. Вот тогда и в российской правовой системе был сделан больший крен на репрессивные меры. Этот перекос усиливается. Более того, доходит до абсурда, когда задержанным людям, исповедующим так называемый нетрадиционный ислам, косвенно вменяется в вину и то, что у них обнаруживается… литература правозащитного содержания. Проще говоря, рекомендации, как защитить себя от милицейского произвола.
«Традиционный или нетрадиционный ислам – это вообще понятия не для правозащитников, и уж тем более не для правоохранительных органов, – возмущается председатель Московской Хельсинской группы (МХГ) Людмила Алексеева. – У нас же, например, в Республике Дагестан доходит до того, что прокуроры и судьи начинают заниматься теологическими спорами, а не выяснением: совершал ли данный человек преступление или нет. Иной раз у меня даже возникает ощущение, что существует разнарядка на количество «исламских экстремистов».
По мнению Людмилы Алексеевой, в группу риска «радикальных исламистов» попадают все мужчины в возрасте от 15 до 45 лет. Особенно остро это чувствуется во время поездок по Северному Кавказу, где под видом борьбы с ваххабизмом борются с инакомыслием.
Однако на Северном Кавказе сегодня есть и другая проблема, не замечать которую становится все труднее, считает ведущий эксперт Московского Центра Карнеги по вопросам региональной и религиозной политики Алексей Малашенко. Здесь местные национальные элиты под видом возрождения так называемого традиционного ислама, просто укрепляют «духовный фундамент» режима собственной, часто очень жестко авторитарной, единоличной власти.
При этом идет так называемый процесс «шариатизации», когда создаются национально-территориальные анклавы, где фактически действуют не светские, общефедеральные законы, а местные обычаи или религиозные нормы. В этом особенно преуспел в Чечне президент Рамзан Кадыров, который давно стал для граждан своей республики и отцом-учителем, и милицией, и судом. Разве это не прямая угроза российской Конституции?
«Я думаю, настоящая угроза для нашей Конституции не в том, что она нарушается где-то в северокавказских республиках, а в том, что она у нас даже в центре соблюдается все меньше и меньше, – отвечает на этот вопрос Людмила Алексеева. – Ведь по Конституции, Россия – это федеративное государство. Тогда почему Кремль давно узурпировал право субъектов Федерации выбирать собственную исполнительную власть? Почему решил регионы права на проведение собственной региональной политики? Корень же зла в том, что государство не выполняет свою главную конституционную обязанность – защищать права и свободы человека и гражданина. Вот это действительно реальная угроза для страны. А не мнимая – исламская или какая другая».
