Администрация Обамы и демократы в Конгрессе, легко преодолев возражения республиканцев, постановили, что оклады топ-менеджеров банков, получающих государственную помощь, не должны превышать 500 000 долларов в год.
Сторонники меры ее даже не обосновывают, она им кажется самоочевидной: Америка переживает кризис, а не рецессию, а кризис допускает любые популистские эксперименты.
Попутно замечу, что кризис от рецессии отличает то, что его совокупное воздействие на людей работающих может быть сильнее, чем на людей, временно оказавшихся без работы, и исправление ситуации требует общесистемных, а не локальных решений. Поэтому кризис, по мнению некоторых экономистов, включая Нобелевского лауреата Гарри Беккера, есть явление даже больше политическое, чем экономическое.
Противникам вышеуказанной меры, в отличие от ее приверженцев, нужны обоснования своей позиции. Основной довод оппозиции звучит примерно так.
Лимитирование окладов отвлекает внимание общества от истинных виновников кризиса – и это не финансисты. Банкиры действительно выдавали рискованные кредиты, но не всякий материлизовавшийся риск следует считать а приори чрезмерным, избыточным. Любой бизнес сопряжен с риском, но когда риски берут на себя большинство хозяйствующих субъектов финансовой отрасли, нерасторжимо связанной с остальными сферами экономики, то катастрофа грозит уже всей системе. За предотвращение экономической катастрофы вследствие коллапса банков в Америке отвечают в первую очередь ЦБ и министерство финансов. Ни одного отдельно взятого банкира, идущего на рискованную сделку, не испугаешь разговорами о том, что он может обвалить экономику: его личная осторожность глобальных последствий не возымеет, но зато может повредить прибылям, если его конкуренты продолжают рисковать.
Такого рода несовпадение логики индивидуальной и глобальной давно описано теорией, и управление рисками, которое оно порождает, требует вмешательства государства. Но если вследствие многолетней политики Центробанка стоимость заемного капитала была низкой, а регулирование банковской сферы последовательно смягчали администрация Клинтона и администрация Буша-младшего, то стоит ли удивляться, что у банков появились и дешевые капиталы, и регуляционно-правовые свободы, чтобы рисковать вовсю – и конкуренция просто не оставляла им иного выбора.
Результаты, конечно, малорадостные, но при чем тут лимиты на оклады топ-менеджеров? Краха банков в будущем это не предотвратит, но зато уведет внимание в сторону от необходимости реформирования органов регулирования.
