Линки доступности

«Бороться надо с преступностью, а не с гастарбайтерами»


На этой неделе международная правозащитная организация Human Rights Watch выпустила доклад о положении мигрантов – граждан бывших советских республик, работающих в России. Прокомментировать этот документ мы попросили члена правления общества «Мемориал», председателя комитета «Гражданское содействие», руководителя сетевого проекта «Миграция и право» Светлану Ганнушкину.

Марк Львов:
Насколько серьезно глобальный финансово-экономический кризис сегодня отражается на положении мигрантов в России?

Светлана Ганнушкина:
У нас никогда не было сколько-нибудь эффективной заботы о мигрантах. Хотя бы информационного характера. А сейчас, во время кризиса, эти люди - и не только они, но и другие уволенные работники - брошены на произвол судьбы. Не хватает курсов для профессиональной переквалификации. Хотя я вот знаю, что сейчас происходит некоторая переориентация интересов работодателей. Да, сокращаются потребности в строительных специальностях, но появляются новые вакансии для малых предприятий в пищевой отрасли. Однако рабочие не знают, что они там требуются, потому, как у нас очень плохо поставлена информационная работа. А когда иностранные граждане теряют работу, им приходится совсем туго. Никто не объясняет им, как они могут переквалифицироваться. Никто не помогает им покинуть Россию, тем более – приобрести билеты для возвращения на родину.

М.Л.:
В своем докладе Human Rights Watch утверждает, что многие российские гастарбайтеры даже не имеют письменных контрактов и работают в опасных условиях…

С.Г.:
Да, очень часто, эти люди не имеют контрактов. У нас с 2002-го по 2007-й год действовало такое законодательство, что официально оформить иностранного работника было почти невозможно. Так утвердилась система использования «рабского труда». Особенно в строительстве. Правда, с 2007-го года правовая ситуация изменилась в лучшую сторону. Однако на практике еще очень много недобросовестных предпринимателей, которые обманывают трудовых мигрантов: отбирают у них паспорта, не выплачивают зарплату, заставляют работать и жить в антисанитарных условиях. К сожалению, кризис только усугубил эту проблему.

М.Л.:
Но российские власти, на ваш взгляд, все-таки принимают какие-то меры, чтобы исправить положение?

С.Г.:
Это зависит от конкретного региона и от местных властей. Я не хочу сказать, что плохо везде, но в целом для такой большой страны, как Россия делается очень мало. Повторюсь, что нет системы переподготовки для тех, кто лишился источника существования. Вот мои знакомые испанцы, потеряв работу, заявили: ладно, поработает пока одна жена, а муж займется обучением новой профессии. Боюсь, что у нас в России такое сейчас не реально.

М.Л.:
Недавно российская миграционная служба приняла решение на 10 процентов сократить квоту для трудовых мигрантов на 2009-й год. Насколько оправдана такая мера?

С.Г.: Я бы этого делать не стала, так как считаю, что рынок способен саморегулироваться. Показателен, на мой взгляд, 2007-й год, когда квоты для трудовых мигрантов оказались настолько большими, что были выбраны только на одну треть. И при этом Федеральная миграционная служба признала, что нелегальная миграция одновременно сократилась в несколько раз. Я думаю, что также нужно было действовать и дальше. Вообще квоты для наших бывших сограждан по СССР – это, по-моему, неправильная политика. Нужно дать возможность этим людям приезжать, работать на законных основаниях. Кстати, это повышает конкурентоспособность и российских граждан. Тогда на рынке труда и россияне, и не россияне оказываются в равных условиях.

М.Г.:
Светлана, можно ли отсутствием такой социальной политики объяснить и рост ксенофобии в российском обществе, когда представители из бывших закавказских и среднеазиатских советских республик становятся объектами нападений неонацистов?

С.Г.: Ксенофобия у нас росла и до кризиса. Но кризис, конечно, был использован определенными кругами для того, чтобы привлечь на свою сторону большую часть населения. Вот и все. Ну, что может сделать гастарбайтер? Украсть буханку хлеба? Я считаю, что криминальная миграция даже в условиях кризиса не пересекается с трудовой миграцией. Ведь человек, приехавший совершать преступление, конечно, не идет получать разрешение на работу. Вот вы можете представить себе киллера, который пришел регистрироваться на бирже труда? Это ведь совсем другие люди! И бороться с такими преступниками должны наши правоохранительные органы. Кстати, также как они должны бороться с неофашистами – со всеми теми, кто нападает на гастарбайтеров и при этом еще позволяет себе выкрикивать слова: «Слава России!».


XS
SM
MD
LG