«Постамериканский мир» [The Post-American World] – книга с таким заголовком была бы обречена на читательское внимание и в более спокойные времена, нежели нынешние. И уж тем более она вызывает интерес именно сейчас, когда мир потрясен глобальным экономическим кризисом, а в самой Америке имеет место достаточно серьезный пересмотр еще недавно доминировавших идеологических принципов, внешнеполитических стратегий и правил экономического поведения. Весьма убедительным доказательств такого пересмотра стала историческая победа Барака Обамы, который 20 января принес присягу в качестве 44-го президента США. Нельзя не отметить, что в мае в американской прессе появилась фотография Обамы с этой книгой в руках – тогда она только что вышла из печати.
Известности книги немало поспособствовала звездная репутация ее автора. Это Фарид Закариа, известный политолог-международник йельской и гарвардской выучки и не менее авторитетный журналист, редактор журнала Newsweek International. «Постамериканский мир», который выпустило в свет нью-йоркское издательство W.W. Norton & Company - его третья по счету монография. По забавному совпадению день рождения ее автора совпадает с официальной датой инаугурации американских президентов. 20 января Барак Обама стал новым хозяином Белого Дома, а Фарид Закариа отметил свое 44-летие.
Чтобы название книги не вводило в заблуждение, имеет смысл сразу уточнить его смысл – тем более, что и сам автор это делает в первом же абзаце первой главы. Это отнюдь не повествование о мире без Америки или даже о мире, где Америка всего лишь только присутствует, но не пользуется былым влиянием. Если привести прямую цитату, «это книга не об упадке Америки, но скорее о возвышении всех остальных». Если пятнадцатое столетие знаменует начало возвышения западноевропейской цивилизации, если двадцатый век прошел под знаком расширения роли и увеличения могущества Соединенных Штатов, то сейчас многие десятки азиатских, латиноамериканских и африканских стран вступили на путь быстрого экономического развития и политической модернизации. Это обстоятельство не может не сказаться – и фактически уже сказывается – на месте Соединенных Штатов на мировой арене.
Закариа иллюстрирует эту исходную посылку многими примерами. В 2006-2007 годах темпы роста валового внутреннего продукта превысили 4 процента в 124 странах – включая 30 государств Африки. В число крупнейших мульнациональных корпораций уже входят или скоро войдут бразильские, южнокорейские, мексиканские, аргентинские и малайзийские компании, не говоря уже о фирмах из Китая и Индии. Нью-Йорк теряет позицию мирового финансового центра, уступая ее Лондону. Самое высокое здание планеты находится в Тайбее, самый богатый житель планеты – мексиканец, крупнейшая в мире акционерная корпорация зарегистрирована в Китае. Самые большие самолеты производятся в России и на Украине, самый мощный в мире нефтеперегонный комплекс работает в Индии, крупнейшие заводы планеты действуют в Китае. Нынешняя столица игорного бизнеса – Макао, а не Лас-Вегас. Из десяти крупнейших торговых центров планеты лишь один находится в США (а самый большой – в Китае). Даже Голливуд, вроде бы вечный символ неоспоримого могущества американской киноиндустрии, уже отступил перед индийским Болливудом по ежегодному выпуску фильмов.
Нарождающаяся международная система, продолжает Закариа, будет сильно отличаться от своих предшественниц. Сто лет назад народы Земли жили в многополярном мире. Делами всей планеты управляли несколько европейских стран, которые то воевали друг с другом, то вступали в конкурирующие союзы. В середине двадцатого века надолго установился биполярный мир эпохи хододной войны, вращавшийся вокруг соперничества двух сверхдержав, США и СССР. С начала 90-х годов ему на смену пришел «американский империум», уникальная система всеобъемлющего подавляющего влияния одной единственной страны, которая неожиданно для себя самой очутилась во главе всей планеты. Однако как раз в годы американсокго «империума» завершилось начавшееся несколько раньше становление глобальной экономики, которое радикально изменило общий расклад сил на мировой арене.
В военно-политическом плане Америка и сейчас обладает неоспоримым могуществом и не имеет реальных конкурентов. Но вот во всех прочих измерениях – промышленном, финансовом, образовательном, социальном и культурном – Соединенные Штаты уже не являются доминирующей силой. Это отнюдь не означает, что мы живем или скоро будем жить в антиамериканском мире. Но бесспорно, что наш мир обретает все больше независимых центров силы и влияния, которые Америка не может контролировать. Это и означает, что мировая история вступает в постамериканскую фазу.
Закариа не сомневается в том, что однополярный мир конца 20-начала 21 столетий стремительно уходит в прошлое. Хотя Соединенные Штаты все еще не имеют и долго не будут иметь соперников в военной сфере, они уже не обладают той вроде бы неограниченной свободой действий на мировой арене, о которой еще несколько лет назад всерьез говорили в Вашингтоне. Кое-какие черты былой однополярности сохраняются и сегодня, но уже не отличаются былой крепостью. Влияние Америки слабеет, влияние других стран растет, и в этом не приходится сомневаться.
Самое интересное, что Закариа, в принципе, не видит в этом ничего плохого – как раз напротив. Он уверен, что происходящая на наших глазах перестройка глобальных силовых векторов (не только военных и политических, но также экономических, социальных и культурных) может оказаться благом и для Соединенных Штатов, и для всего человечества. В конце концов, она порождена вполне позитивными факторами – устойчивым ростом мировой экономики и проистекающей из него общей стабилизацией международных отношений. Самые разные страны делаются более открытыми, рыночными и демократическими. Это означает, что в целом мир движется по американскому пути, хотя и с изрядными зигзагами. Америка, подчеркивает Закариа, может и должна не только всячески помочь этому движению, но стать одним его главных участников. Это уникальная историческая возможность, которую ни в коем случае нельзя упускать.
Закариа напоминает, что Германия после франко-прусской войны 1870 года увеличила свое влияние настолько, что стала признанным посредником в решении общеевропейских дел и гарантом европейской стабильности. Такое стало возможным благодаря политике Бисмарка, который сделал свой страну своего рода «честным брокером» для всей Европы (Закариа здесь намекает на известное высказывание Теодора Рузвельта, который, по его собственным словам, именно в этом качестве принял участие в заключении Портсмутского мирного договора между Японией и Россией). Закариа видит грядущую роль Америки в том, что она могла бы бы стать мировым «честным брокером». Причем именно Америка, а не только Вашингтон, американское общество, а не одно федеральное правительство.
Эта роль в принципе отличается от тех задач, которые ставила – или, во всяком случае, провозглашала – администрация Джорджа Буша. По словам Закариа, дипломатический империализм – непозволительная роскошь для Америки. С другой стороны, в качестве «честного брокера» Соединенные Штаты будут востребованы во всем мире и прежде всего в Азии, которая вовсе не хочет жить в тени китайского гегемонизма.
Закариа формулирует шесть принципов, которые, как он считает, могли бы лечь в основу американских действий в постамериканском мире. Во-первых, необходимо понять, что даже в оптимальных условиях американское влияние имеет свои границы – а посему надо четко формулировать приоритеты и не стремиться решить все мировые проблемы. Во-вторых, не руководствоваться узкими и потому всегда временными интересами, но действовать на основе общепринятых правил поведения на мировой арене. В этой связи Закариа отмечает, что концепция американской исключительности и фактической неподсудности международному праву служит сильнейшим раздражителем даже для американских союзников, не говоря уже о прочих странах. Он также подчеркивает, что Америка не вправе призывать другие страны отказаться от ядерных вооружений до тех пор, пока она сама не заявит о готовности значительно сократить свои ядерные арсеналы.
В-третьих, продолжает Закариа, надо стремиться к тому, чтобы отношения между Соединенными Штатами и всеми ведущими мировыми игроками были лучше их отношений друг с другом (он здесь вновь ссылается на пример Бисмарка, который проводил именно такую политику в масштабах Европы). В-четвертых, искать самые разные поведенческие стратегии и не гнушаться ни переговорами, ни компромиссами. В-пятых, мыслить творчески и не бояться асимметричных решений (в частности, не стремится к лобовой конфронтации даже и с откровенными противниками). Наконец, в-шестых, добиваться широкой международной (и опять-таки, не только правительственной, но и общественной) поддержки американских целей и действий.
Закариа отнюдь не уверяет читателей, что такая переориентация станет легким делом. Для ее осуществления придется преодолеть многочисленные препоны вашингтонской политики, которой Закариа выдвигает весьма жесткие обвинения. Он называет ее пленницей больших денег, специальных интересов, гоняющихся за сенсациями средств массовой информации и идеологически упертых лоббистских групп. Закрепленная в Конституции система сдержек и противовесов в современных условиях облегчает блокирование болезненных, но необходимых нововведений. Политики слишком часто спорят о пустяках и ничего не делают для решения важных вопросов. Этот дефицит политической воли Закариа считает едва ли не самой серьезной угрозой будущему Соединенных Штатов.
Но при всем этом Закариа надеется, что Соединенные Штаты смогут отрешиться от былых ошибок и найти достойное место в постамериканском мире. Но для этого есть одно непременное условие. Американское общество должно преодолеть комплекс параноидальных страхов перед настоящим и будущим, жертвой которых оно стало в последние годы. Америка должна вернуть себе прежнюю открытость остальному миру, прежний динамизм и прежнюю уверенность в своих силах. Этим призывом и заканчивается книга.
