Директор Центра международных инноваций госуправления при университете Ватерлоо (Канада) Эрик Хеллайнер в интервью Русской службе «Голоса Америки» выразил сомнение в том, что России удастся в ближайшее время войти в состав всех ведущих международных финансовых организаций.
Инна Дубинская: Как известно, на первой встрече G20 («Большой двадцатки») обсуждалось нормативно-правовое регулирование международных финансовых организаций общим числом около тридцати, включая Всемирный Банк и Международный Валютный Фонд. Насколько актуален этот вопрос для стран с развивающимися демократиями и экономиками, таких как, например, Россия, Украина и другие страны бывшего Советского Союза?
Эрик Хеллайнер: Это очень важная встреча для таких стран. Впервые их пригласили к столу переговоров с ключевыми организациями, отвечающими за регулирование финансовых рынков. Исторически так сложилось, что политику финансовых рынков определяют индустриально развитые страны, которые с помощью таких международных организаций, как МВФ, оказывают влияние на более бедные государства. Одним из результатов встречи в Вашингтоне, как мы ожидаем, может стать усиление представительства и права голоса развивающихся стран в организациях, регулирующих финансовые рынки.
И.Д.: Россия долгое время настаивала на необходимости провести реформы во Всемирном Банке и Международном Валютном Фонде, утверждая, что эти организации являются орудием американской и западноевропейской внешней политики. По этому поводу много критики прозвучало и во время саммита. Как вы думаете, изменится ли что-нибудь? И как можно реформировать международные финансовые организации?
Э.Х.: Это очень интересный вопрос. Международный Валютный Фонд контролируется не только со стороны США, но и со стороны стран Европы. Если Вы посмотрите на число представителей от стран, то Вы увидите, что преобладающее большинство имеют европейские страны.
В настоящее время многие ищут пути повышения роли слаборазвитых стран в международных организациях. Это влечет за собой не столько ослабление роли США, сколько ослабление роли европейских стран, которые преобладают в этих организациях. Например, такие страны, как Нидерланды и Бельгия, имеют большую силу голоса, чем такие страны, как Китай, что абсолютно неприемлемо для существующей мировой экономики.
Теперь о том, как это можно изменить. Международный Валютный Фонд наделяет страну правом голосования в зависимости от суммы взноса. На сегодня существует много стран с избыточными золотовалютными резервами, которые в состоянии внести деньги в фонд, если найдут способ согласовать перевод этих средств. Таким образом, они получат большее количество мест с правом голосования. Для этого, скорее всего, понадобиться балансировка не американской, а европейской роли пропорционально сумме, внесенной в фонды международных финансовых организаций.
И.Д.: А все ли развивающиеся страны хотят вносить вклад?
Э.Х.: Такие страны, как Китай и Япония, – да. За день до начала переговоров Япония заявила, что хочет внести 100 миллиардов долларов. Что касается Китая, то мы ожидаем, что они тоже изъявят желание внести деньги. Эти азиатские страны имеют очень большие золотовалютные резервы, и если они внесут часть этих резервов в Международный Валютный Фонд, это сыграет большую роль. На данный момент МВФ имеет 250 миллиардов долларов, которые они могут потратить в случае кризиса. Двести пятьдесят миллиардов долларов может показаться большой суммой денег, но это не так.
И.Д.: На случай кризиса, наверное, и триллиона не хватит…
Э.Х.: Понадобится много денег, и одна из причин состоит в том, что исторически МВФ давал в долг небольшие суммы странам, переживающим кризис, одновременно стимулируя большой приток частного капитала, который играет роль катализатора параллельно с программами МВФ. Но эта роль ослабляется в настоящее время, когда МВФ пытается помочь таким странам, как Украина и Венгрия. Им требуется все больше и больше средств, так как частные рынки не следуют их правилам и руководствам. Двести пятьдесят миллиардов долларов, может, и большая сумма, но ее быстро израсходуют на 3-4 страны, переживающие кризис.
И.Д.: У России очень большой золотовалютный резерв. Как вы думаете, будет ли она готова предоставить часть средств, чтобы добиться большего влияния в МВФ и усилить свои позиции на международной арене?
Э.Х.: Если бы я был российским официальным лицом, меня бы волновал этот вопрос, так как у России сейчас много своих экономических проблем, и эти средства могут понадобиться для решения проблем банковской системы России. В отличие от Японии и Китая – стран, которые легко могут расстаться с очень большими суммами денег, хотя и необходимых им самим, но не оказывающим существенного влияния на экономику в случае их перевода международным инициативам или проектам – Россия себе этого позволить не может.
И.Д.: Россия стремится стать членом менее известной, но очень влиятельной международной организации – Форум Финансовой Стабильности (Financial Stability Fund, FSF), штаб-квартира которого находится в банке ISB в Базеле (Швейцария). Какое это имеет значение для России? И как членство Росиии в этом Форуме может отразиться на других странах?
Э.Х.: Форум Финансовой Стабильности – организация менее известная, чем МВФ и Всемирный Банк. Однако это организация, которая с конца 90-х годов координирует и регулирует обязательства, возложенные на банки, страховые компании и частные организации, управляющие международными финансовыми потоками. Находиться за столом переговоров с организацией, которая разрабатывает и определяет такого рода правила, – значимый момент. И не только для развитых стран – основных финансовых игроков, но и для развивающихся государств – получателей международных банковских кредитов.
Я думаю, что таким странам, как Россия и Украина, важно попасть за стол переговоров, чтобы влиять на решения об объемах кредитования. Мы ожидаем, что одним из результатов саммита будет расширение состава Форума Финансовой Стабильности за счет ряда развивающихся стран. Войдет ли в их число Россия, я не уверен.
