Эндрю Качинс, директор Российской и Евразийской программ Центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне в интервью «Голосу Америки» комментирует позиции кандидатов в президенты США по отношению к России.
Инна Дубинская: Доктор Качинс, сенатор Маккейн неоднократно заявлял о том, Россию следует исключить из состава Большой Восьмерки. Сенатор Обама, наоборот, выступает за то, чтобы укреплять связи и развивать отношения со странами, не соблюдающими нормы международного права и нарушающими принципы демократии. Какая позиция Вам больше всего импонирует?
Эндрю Качинс: С моей точки зрения, позиция сенатора Обамы более реалистична и имеет больше смысла. Я не думаю, что страны-члены Большой Восьмерки поддержат решение об исключении России из состава этой организации, а своими силами Соединенные Штаты не смогут добиться такого решения. Так что это предложение не будет поддержано, более того, оно не послужит нашим интересам по дальнейшему развитию отношений с Российской Федерацией.
И.Д.: Гарри Каспаров, один из демократических лидеров России, критикуя позицию сенатора Барака Обамы, в журнале Wall Street Journal призывает его противостоять русскому авторитарному режиму. Более того, в интервью по телефону он мне сказал, что не видит разницы между позицией сенатора Обамы и нынешней администрацией Буша.
А.К.: При всем моем уважении к г-ну Каспарову, я думаю, что политика по отношению к России будет меньше отличаться от нынешней при администрации Маккейна, чем при Обаме. К такому выводу я пришел после обсуждений с ведущими представителями предвыборных кампаний обоих кандидатов в президенты. Фактически, если будет избран в президенты сенатор Маккейн, я думаю, он приложит все усилия, чтобы Россия была исключена из состава Большой Восьмерки. Так что, принимая во внимание вышесказанное, единственной существенной разницей в позициях Маккейна и Буша по отношению к России будет то, что Маккейн – сторонник продолжения диалога с Москвой о контроле и сокращении ядерного оружия, тогда как администрация Буша к этому не стремится.
И.Д.: По Вашему мнению, что предполагает призыв сенатора Обамы к большему сотрудничеству? Будет ли это означать согласие США с предложением России включить Китай и Индию в создание новой глобальной системы безопасности? Как известно, сейчас США и их союзники в НАТО считают это предложение неприемлемым.
А.К.: Это достаточно амбициозная идея. Я так скажу: через 20 лет после того, как была разрушена Берлинская стена, мы до сих пор не достигли успеха в определении места России в европейской, а в более широком смысле, и в евразийской концепции безопасности. Я думаю, это отражает мнение США и Европы о России. Я поддерживаю предложение, которое поступило от Медведева 5-ого июня в Берлине, о том, что нам нужна такая концепция европейской безопасности, которая будет включать как можно больше стран. Я считаю, что мы должны очень серьезно отнестись к этому предложению и объединиться с нашими российскими и европейскими партнерами, чтобы изыскать возможность улучшить сложившуюся концепцию.
И.Д.: Один из призывов представителей российского про-демократического движения к Западу – оказать давление на Россию путем применения экономических и финансовых санкций с целью улучшить положение в области прав человека в стране, а также международную политику Москвы. Например, г-н Каспаров утверждает, что у всех российских политиков есть личные счета в западных банках. Так что оказать на них финансовое давление не составит труда. Что Вы думаете по этому поводу?
А.К.: Я полагаю, что с точки зрения принятых международных норм и прав человека, не имеет смысла изолировать Россию, что само по себе будет огромным усилием. Я глубоко убежден, что мы должны побудить их к действию, и побудить таким образом, чтобы они более точно определили, какие у нас приоритеты по отношению к России, а также что является для россиян приоритетным по отношению к Америке. На мой взгляд, самый большой недостаток в нашей политике по отношению к России за последние 15 лет, особенно за последние 8 лет, это неспособность определять самое главное. В 1990 году это не имело такого большого значения. Россия была настолько слаба, что мы могли, теоретически, взять у России все, что хотели. На протяжении последующих лет, стало понятно, что положение дел изменилось. По моему мнению, мы должны принять решение, что наиболее важно для нас, а потом уже думать о том, как достичь желаемого не в ущерб интересам нашего партнера.
И.Д.: В годы Холодной Войны, по сути, единственным направлением сотрудничества между США и СССР было сотрудничество в области безопасности. Сейчас времена изменились. Какие направления укрепления связей Вы считаете наиболее перспективными?
А.К.: Самое большое изменение, а значит, и новая возможность, фактически, заключается в экономических отношениях с Россией. Россия стала богаче и более процветающей, чем была. Она интегрировалась в мировую экономику глубже, чем когда бы то ни было. Это только будет развиваться с течением времени, если к 2020-му году Россия захочет достичь свои запланированные, – очень смелые, – экономические цели. Я считаю, что есть много возможностей для расширения связей в сфере экономического сотрудничества, выгодного обеим сторонам.
И.Д.: Не думаете ли Вы, что это – рискованное предприятие в свете последних событий, связанных со статусом британской компании BP и ее представителей в России?
А.К.: Нет вопроса, что есть риск, и что будут плюсы и минусы, как в отношениях, так и в экономическом сотрудничестве. Но, не смотря на это, я больше склоняюсь к сотрудничеству и укреплению связей.
