В рамках программы «Культурные лидеры открытого мира», финансируемой Конгрессом и Национальным фондом искусств США, в Нью-Йорке побывала группа молодых кинодокументалистов из России. Среди показанных ими работ была и лента Ольги Стефановой «Беслан. Право на жизнь»
Обстоятельства захвата террористами школы в
Беслане и последующей гибели более 300 заложников по сей день подвергаются
сомнению. Москвичка Ольга Стефанова случайно оказалась в Северной Осетии
через год после теракта. По ее словам, к тому времени в информационном
пространстве столицы трагедия уже отошла на второй план, но в кавказской
республике эта рана была жива. Разница в эфирно-информационном фоне в Москве и
Осетии легла в основу ленты «Беслан. Право на жизнь».
Учитывая, что большинство людей узнает о
происходящем через электронные СМИ, такой подход представляется вполне
оправданным. Тем более что, как поняла Ольга на месте, поиски правды были
обречены на провал:
«Безусловно,
мне хотелось правды, но чем дальше я углублялась из структуры в структуру, из
РУВД - к криминальным авторитетам, из школы - в администрацию, тем больше я
понимала, что правды как таковой, одной-единственной, нет и найти ее
невозможно. Она известна только одному Богу, и никто из людей ее не знает,
потому что есть слишком много разных лагерей, чьи интересы сталкивались, и т.д.
Но избежать преднамеренной лжи, по крайней мере, можно. Моя попытка была – ну,
не в том, чтобы вывести на чистую воду, но акцентировать те моменты, где есть
та самая преднамеренная ложь, где люди пытаются спасти свою шкуру, где
присутствует та самая круговая порука – и все это за счет спекуляции на
человеческом горе, на страданиях и несчастье».
Ольга, имеющая опыт
работы в новостных службах ведущих российских телеканалов, ушла в
документалистику не для того, чтобы заниматься политикой:
«Слишком много ответственных политических деятелей
было задействовано в этой истории. Говоря о ней в том ключе, в котором мне
хотелось о ней говорить, избежать политики было невозможно».
По мнению киноведа из Санкт-Петербурга Василия
Гусака, российский зритель сможет познакомиться с работой Ольги Стефановой
разве что на каком-либо фестивале документального кино: «Очевидно, что это
ни на какой центральный телеканал лента не попадет; даже на канал Культура,
думаю, этот фильм не попадет сейчас».
Василий Гусак указывает на «риторические по
отношению к официальному курсу государства монтажные стыки» в фильме о Беслане.
Столь же значимым голосом в картине представляются
рекламные ролики, которые из звукового фона выходят на первый план. Автор
пыталась образно вывести формулу потребительского общества, которая лишает
человека способности думать о сути происходящего: «Именно так все и привыкли
делать. Забей на все! Ну, что ты паришься? Тебе дали гуманитарную помощь?
Ну, и сиди тогда молча… Тебе новую школу построили? Иди учись! Чего ты
паришься? Какая разница? Забей на все!».
Если название фильма
отсылает к фундаментальному праву, которое государство не смогло обеспечить для
жителей Беслана, то финал картины возвращает зрителя к человеческой
трагедии: девочка, бывшая заложницей в школе, глядя прямо в камеру,
зачитывает инструкцию по выживанию собственного сочинения. И от
того, что она делает это сосредоточенно и бесстрастно, эффект многократно усиливается.
Работу Ольги Стефановой отличает гражданская
позиция, которую сама она формулирует так: «Это проблема не только наших
властей, или чиновников, или трусливой общественности. Это проблема всех нас,
потому что каждый из нас, сидя в Москве в своей теплой квартире, у кого дети
ходят в школу одеты-обуты-накормлены, рад поверить всему тому, что говорится. Вот
видите - он сказал, он стукнул кулаком по столу, значит, он наведет порядок, он
ведь все знает. Он же большой человек,
генпрокурор – как же ему не верить?
А дальше ничего не
касается. Гори этот Кавказ синим пламенем, меня здесь это не касается. Потакая
своим молчаливым согласием всему этому процессу, мы сами создаем ситуации, в
которых нас обманывают, и будут обманывать, пока каждый из нас не задумается о
том, что, собственно, в его силах изменить».
